«Тузенбах. Можно бы устроить, если захотеть. Марья Сергеевна, например, играет на рояле чудесно.
Кулыгин. Чудесно играет!
Ирина. Она уже забыла. Три года не играла… или четыре» [84;118].
Ирина также осознает, что уже многого не помнит: «Куда все ушло? Где оно? <…> Я все забыла, забыла... у меня перепуталось в голове... Я не помню, как по-итальянски окно или вот потолок... Все забываю, а жизнь уходит и никогда не вернется» [84;124]. Тузенбах понимает несбыточность своих желаний: «<…> счастливая жизнь! Где она?» [84;116]. Это же понимают и сестры: «Никогда мы не уедем в Москву...» [84;131].
В драматургии Чехова реализуются разные функции символа огня. Но все они объединяются воедино в сцене пожара в пьесе «Три сестры», обнажая лучшие и худшие человеческие качества героев.
Разумеется, музыка в пьесе также несет психологическую нагрузку и помогает автору воплотить идею разобщенности, разрушения гармонии и взаимопонимания.
В конце второго действия барон Тузенбах садится за пианино, играет вальс, но Маша танцует одна.Интересен и символ скрипки, на которой играет Андрей Прозоров. С одной стороны, его умение играть – признак образованности. В начале пьесы сестры гордятся им:
«За сценой игра на скрипке.
Маша. Это Андрей играет, наш брат.
Ирина. Он у нас ученый. Должно быть, будет профессором. Папа был военным, а его сын избрал ученую карьеру» [84;107];
«Ольга. Он у нас и ученый, и на скрипке играет, и выпиливает разные штучки, одним словом, мастер на все руки» [84;108].
С другой стороны, для самого Андрея скрипка – это способ бегства от окружающей действительности, от проблем. Даже начавшийся пожар не трогает его:
«Ирина. <…> И вот все побежали на пожар, а он сидит у себя в комнате и никакого внимания. Только на скрипке играет» [84;123].
И даже его жена начинает пренебрежительно относиться к занятию мужа:
«Наташа (горничной). <…> В твою комнату я велю переселить Андрея с его скрипкой – пусть там пилит!» [84;134].
К концу пьесы скрипка начинает звучать все чаще. Андрей все больше замыкается в своем мире, больше времени уделяет игре на инструменте. Для него, как и для трех сестер, уютный мир интеллигентной семьи навсегда потерян, родной дом становится чужим и немилым.
В образах пьесы«Вишневый сад»отразились впечатления пребывания Чехова на даче Станиславского в Любимовке.А.Л. Вишневский, друг писателя по таганрогской гимназии, побывавший у Чехова в Любимовке, вспоминал: «В Любимовке Чехов начал работать над пьесой «Вишнёвый сад».Обдумывая «Вишнёвый сад» и непосредственно наблюдая за жителями и гостями Любимовки, Чехов мысленно переселяет их в свою будущую пьесу. Многие герои произведения имели своих «любимовских» прототипов, в том числе и главный герой пьесы — вишнёвый сад. Этот образ был навеян чудесным садом, некогда являвшимся подлинным украшением Любимовки.Именно в Любимовке, по свидетельству К.С.Станиславского, в воображении Чехова рождается окно старого барского дома, через которое виден цветущий вишнёвый сад, вызывающий в пьесе восторженные реплики Ани, Раневской, Вари, Пети Трофимова и других чеховских героев. По воспоминаниям режиссёра, Чехов говорил, что в этом старом доме поселится барыня, которая будет постоянно бегать к старому лакею и занимать у него деньги. А около барыни окажется её дядя или брат — любитель игры на бильярде, не приспособленный к жизни и совершенно не умеющий ухаживать за собой... По свидетельству В.И. Немировича-Данченко, Чехов впервые посетил Любимовку ещё в 1898 году и провёл в усадьбе всего несколько дней. Но и эти дни дали благодатный материал для наблюдений, которые впоследствии отразятся в облике и манере поведения одной из героинь пьесы — Раневской. Именно тогда Чехов познакомился с пятидесятишестилетней Елизаветой Васильевной Алексеевой, находящейся постоянно в окружении приживалок, среди которых мимо внимания драматурга не прошла и очаровательная полуфранцуженка, «либеральная старуха».
Быт усадьбы Станиславского привлекал Чехова своей теплотой, сердечностью, непосредственностью. Писатель зорко вглядывался в окружавших его горничных, кухарок, прачек, лакеев. Живо интересуют его живущие здесь горничная Дуняша и её сын Володя; лакей Егор; соседи-дачники Сапожниковы и Смирновы. «Егор и Дуняша очень заботливы и радушны. Из соседей чаще всего наведывается Мика (Ваш племянник) и Н. Смирнова, художница, которая пишет с меня портрет», — сообщает Чехов в письме К.С. Алексееву (Станиславскому) [63;138]. Но обитатели Любимовки не только обогатили жизненные впечатления Чехова на пути к «Вишнёвому саду» или стали прототипами целого ряда действующих лиц комедии. Они непосредственно испытали на себе и благотворное влияние художника слова. По его совету Дуняша и Егор стремятся стать образованными людьми: немолодая горничная поступает на вечерние курсы, а Егор начинает изучать французский язык.
Роль Епиходова в «Вишнёвом саде», по утверждению Станиславского, как раз и создавалась из наблюдений Чехова над работником Егором, человеком очень неловким, незадачливым.Представляет интерес точка зрения Станиславского: прототипом Пети Трофимова стал сын горничной Дуняши, Володя. Он служил в конторе при имении. Приглядевшись к нему, Антон Павлович не без убеждения говорил, что из юноши выйдет непременно профессор и что молодому человеку нужно бросить контору и готовиться к сдаче экзаменов в университет. Не может не привлечь внимания дальнейшая судьба Володи, который уделял много внимания учебным занятиям и стал студентом университета. Какие же черты юноши привлекали Чехова? Это, прежде всего, некая угловатость, мягкость, пасмурная внешность «облезлого барина», которого писатель внесёт в образ Пети Трофимова.
Хорошо был знаком Чехов и с сестрой Станиславского Анной Сергеевной Штекер, хозяйкой имения в Комаровке, которое находилось неподалёку от Любимовки. При создании образа Раневской, «сумасбродной, бесшабашной, удивительно очаровательной немолодой уже кокетки», Чехов «спишет» отдельные черты А.С. Штекер (к ним примешиваются и более ранние впечатления Чехова от Е.В. Алексеевой).
Некоторые черты Шарлотты Ивановны Чехов позаимствует у племянницы Станиславского Лили Глассби, которая была воспитательницей девочек Смирновых.
Работа над «Вишнёвым садом» шла нелегко. Ко многим причинам, замедлившим создание пьесы, следует отнести и новизну, сложность задачи, которую Чехов поставил перед собой и к решению которой он стремился, — написать «подлинно весёлую большую комедию» [63;140].
Итак, какой же видит читатель усадьбу в пьесе?
В ходе повествования становится известно, что род Раневской и Гаева жил весьма богато. «Дом старый, барский; когда-то жили в нем очень богато, и это должно чувствоваться в обстановке. Богато и уютно», – так писал Чехов О.Л. Книппер-Чеховой[63;109]. «Прежде у нас на балах танцевали генералы, бароны, адмиралы…», – вспоминает прошлое Фирс[84;125]. И очень богато род Раневской жил за счет вишневого сада: никакие иные источники доходов имения в пьесе не называются. «В прежнее время вишню сушили, мочили, мариновали, варенье варили, И, бывало, сушеную вишню возами отправляли в Москву и Харьков. Денег было!» – говорит Фирс[84;147]. При усадьбе Раневской есть и церковь, что является еще одним свидетельством богатства владельцев имения.
С домом у героев связаны самые нежные воспоминания:
Гаев (отворяет другое окно). Сад весь белый. Ты не забыла, Люба? Вот эта длинная аллея идет прямо, прямо, точно протянутый ремень, она блестит в лунные ночи. Ты помнишь? Не забыла?Любовь Андреевна (глядит в окно на сад). О, мое детство, чистота моя! В этой детской я спала, глядела отсюда на сад, счастье просыпалось вместе со мною каждое утро, и тогда он был точно таким, ничто не изменилось. (Смеется от радости.) Весь, весь белый! О, сад мой! После темной, ненастной осени и холодной зимы опять ты молод, полон счастья, ангелы небесные не покинули тебя... Если бы снять с груди и с плеч моих тяжелый камень, если бы я могла забыть мое прошлое! [84;149]Все в усадьбе напоминает вернувшейся из-за границы Раневской о счастливом детстве, проведенном в этой усадьбе:Варя. … (Любови Андреевне.) Ваши комнаты, белая и фиолетовая, такими же и остались, мамочка.Любовь Андреевна. Детская, милая моя, прекрасная комната... Я тут спала, когда была маленькой... (Плачет.)Любовь Андреевна. Я не могу усидеть, не в состоянии... (Вскакивает и ходит в сильном волнении.) Я не переживу этой радости... Смейтесь надо мной, я глупая... Шкафик мой родной... (Целует шкаф.) Столик мой. [84;145]И оттого, что без родного имения герои не могут представить своего существования, им кажется нелепой и абсурдной идея Лопахина вырубив сад, сдавать землю в аренду под дачные участки:
Любовь Андреевна. Ведь я родилась здесь, здесь жили мои отец и мать, мой дед, я люблю этот дом, без вишневого сада я не понимаю своей жизни, и если уж так нужно продавать, то продавайте и меня вместе с садом... (Обнимает Трофимова, целует его в лоб.) Ведь мой сын утонул здесь... (Плачет.) [84;146]Непременными атрибутами дворянской усадебной жизни были прогулки на лоне природы (такую прогулку мы видим во втором действии) и балы, на которые съезжались многочисленные соседи и знакомые, такой бал с нанятым местным еврейским оркестриком устраивает Раневская в третьем действии. Из четырех действий пьесы три происходят в доме Раневской, одно – за пределами усадьбы.
В авторской ремарке ко второму действию читаем:Поле. Старая, покривившаяся, давно заброшенная часовенка, возле нее колодец, большие камни, когда-то бывшие, по-видимому, могильными плитами, и старая скамья. Видна дорога в усадьбу Гаева. В стороне, возвышаясь, темнеют тополи: там начинается вишневый сад. Вдали ряд телеграфных столбов, и далеко-далеко на горизонте неясно обозначается большой город, который бывает виден только в очень хорошую, ясную погоду. Скоро сядет солнце. Шарлотта, Яша и Дуняша сидят на скамье; Епиходов стоит возле и играет на гитаре; все сидят задумавшись. Шарлотта в старой фуражке; она сняла с плеч ружье и поправляет пряжку на ремне. [84;151]Изображенный автором пейзаж символичен: с одной стороны дорога в усадьбу, вишневый сад, символизирующие уходящую в прошлое усадебную жизнь, с другой стороны – неясный силуэт большого города как воплощение новой, современной жизни.Интересно, как в пьесе автор использует «вечные» предметы, образы-символы для того, чтобы передать основную мысль произведения, мысль о разрушении «дворянского гнезда».