Подробнее я бы хотела остановиться на нескольких моментах в этом романе, которые, по моему мнению, являются особенно ярким выражением роли искусства и помогут ответить на вопрос о «чистом искусстве».
Прежде всего – это история любви юной актрисы Сибиллы Вейн и Дориана Грея.
За что же он полюбил ее? В разговоре с Генри, Дориан сам признается, что ему нравится ее игра. Что он восхищен тем, как умело она исполняет роли Шекспировских героинь. И именно поэтому он влюбляется в нее. Даже не в саму Сибиллу, а в те образы, которые она воссоздает на сцене, своим актерским мастерством и душой. Между тем, девушка влюблена в Дориана, даже не зная ничего кроме его имени, называя его Прекрасным Принцем. Так ли прекрасен, оказался этот самый Принц? Едва мисс Вейн познает любовь, она понимает, что театр больше не нужен ей. Что теперь у нее будет реальная жизнь, а не эти скучные сцены со старыми безобразными актерами, в которых она прежде видела идеал, потому что не знала иного. Девушка, гуляя со своим братом, восхищенно говорит о Дориане, и о том, как горячо она его любит, как замирает ее трепетное сердце, и что, наконец, они с матерью покинут этот театр, в котором они оказались из-за долгов. Ведь ее Прекрасный Принц вызволит их оттуда, обязательно вызволит!
Увидев свою возлюбленную, из рук вон играющую на сцене, Дориан гневается и разочаровывается. Он не понимает – куда делась его Сибилла, что каждый день была то Джульеттой, то Офелией, то Дездемоной? Что за бездарная актриса, но необыкновенно красивая сейчас на сцене?
И вот пламенной любви как и ни бывало. После представления, он требует ответа от девушки, почему же она так посмела опозорить его перед друзьями? В ответ на это юноша услышал признание в том, что теперь, когда у нее есть Прекрасный Принц – ей не нужен театр, ибо она знает вкус настоящей любви. Что произошло с Дорианом? Он разозлился на Сибиллу и бросил ее, расторгнув помолвку, а затем ушел, даже не внимая ее мольбам о прощении.
Что теперь говорить о его любви? Он любил искусство, которое через себя пропускала актриса, но не ее саму. И это послужило причиной конфликта, а затем и самоубийства Сибиллы Вейн. Дориан не винит себя в этом, но потрет взирающий на него со стены говорит об обратном.
Не только эта девушка пострадала из-за любви к Дориану Грею. Еще одной жертвой стал Бэзил Холлуорд – художник, написавший его портрет, истинно считающий юношу своим идеалом, который каждый творец ищет едва ли не на протяжении своей жизни. Он не просто восхищался им, а любил его и верил во все его слова вплоть до самой своей смерти. Собственное чувство ослепило художника, построив в его воображении мнимый образ все того же Дориана, с каким он когда-то познакомился.
Чем больше юноша отдаляется от него, выбирая общество циничного Генри Уоттона, чьим советам он следует, Бэзил теряет вдохновение, и отсутствие былой дружбы его тяготит: «Он понимал, что Дориан Грей никогда больше не будет в его жизни тем, чем был раньше. Между ними прошла сама Жизнь…» - так писал Оскар Уайльд о переживаниях влюбленного Холлуорда, который, несомненно, ревновал Дориана к Гарри.
История взаимоотношений художника и модели кончается трагически. Бэзил умирает от рук Дориана, который посчитал, что он слишком много о себе возомнил, раз может указывать ему, что делать и как делать. Этот эпизод можно расценить как бунт идеала против собственного создателя. Ведь именно Бэзила обвиняет во всем Дориан Грей, потому что он, а не кто-то другой создал этот портрет и обрек его душу на гниение.
Позднее еще одним виновником своей безнравственности Дориан считает Генри Уоттона, который подобно художнику восхвалял его красоту и побудил пожелать, чтобы вместо него все грехи и старость принимал портрет.
Да, лорд Генри безнравственен. У него философия циника, по отношению к искусству, и все что писатель говорил в предисловии – все это взгляды Гарри.
Но, тем не менее, в сравнении с Дорианом Греем, Генри Уоттон не причиняет никому страданий философией гедонизма (стремление к наслаждениям). Разве что своей жене Виктории, когда изменяет ей, но и та от этого нисколько не терпит вреда, а наоборот поступает точно так же.
Получается, что Дориан сам виновен в своих пороках? Именно так и есть. Красота, именно красота сподвигла его к этому, хотя как говорил Бэзил – человек с таким лицом не может быть безнравственным.
Финальным аккордом романа и одновременно главной его идеей становится сцена уничтожения картины. Желая начать новую жизнь, Дориан Грей уничтожает тяготивший его «дневник жизненных пороков», но умирает, а портрет становится прежним, изображая юношу ангельской красоты.
Удивительно, как произведение искусства пережило и своего создателя и идеал, с которого оно было создано.
Vitabrevisarslonga– латинский афоризм выражающий всю основную сущность этого мистического момента. Жизнь коротка, а искусство вечно. И пройдут многие года, а творения величайших деятелей искусства будут жить, и передаваться из поколения в поколение.
Образ портрета в романе занимает центральное место. По словам самого героя – он его совесть, его «дневник» и его душа. Кроме этого, картина является олицетворением бессмертного, вечного искусства, которое никогда не канет в неизвестность – в то время как человеческая жизнь коротка и со временем стирается из людской памяти.
Итак, в чем же заключается проблема «чистого искусства»?
Прежде всего, следует исходить из определения направления эстетизма. Ключевые слова, которые режут слух – «искусство ради искусства», «искусство выше жизни». Последнее в романе выражено особенно ярко. Потрет – как искусство. Ради него художник должен отдать самое дорогое – жизнь. Поэтому Бэзил погибает, погибает от рук собственного идеала. Таков парадокс истинного, «чистого искусства». Великое творение всегда переживало своего творца и свой оригинал.
Искусство не только забирает жизнь, оно делает творца отчужденным изгоем, калечит его и морально и физически, оставляя неизгладимый след. Жертвенное искусство – вот оно, так называемое «чистое искусство».
А проблема «чистого искусства» заключается в том, что заплатить такую великую цену нужно огромное мужество, готовность отрешиться от всего ради искусства и забыть про жизнь, забыть про самого себя и мыслить лишь только о своем идеале.
На такое способен только по-настоящему великий творец.
А все остальное – уже не считается истинным искусством.