90-е годы прошлого столетия были рекордными по миграционному приросту населения, который составил 10 млн. человек. Основная масса иммигрантов – люди в трудоспособном и детородном возрасте. 2/3 мигрантов – выходцы из Азии и Латинской Америки с установками многодетности.
В результате миграционных вливаний в последние 20 лет уровень рождаемости в США растет и США лидирует по этому показателю среди индустриально развитых стран, обеспечивая расширенное воспроизводство населения. Здесь менее остра, чем в Европе, проблема постарения населения.
Въезд в страну молодых семей из-за рубежа позволил отчасти нивелировать негативное воздействие на рождаемость кризиса американской семьи, который проявляется в сокращении доли и числа полных семей, росте неполных семей и несемейных домохозяйств. Так, с начала 70-х до начала 80-х годов число несемейных домохозяйств увеличилось в 1,5 раза, а одиноких людей – на 69%. С 80-х годов эти процессы протекают более плавно.
В сложившихся условиях США могут позволить себе не форсировать принятие нового законодательства о семье и не заботиться специальными мерами о повышении рождаемости.
Отсутствие официальной доктрины демографической и семейной политики в США невозможно понять без рассмотрения более общего контекста социальной политики.
Сформировавшиеся на протяжении последних десятилетий идеология социальной политики США складываются из следующих принципов:
o либерального индивидуализма как высшей ценности;
o трудовой этики как базового элемента системы ценностей;
o доверия к рыночным механизмам, которые одни способны привести общество к росту и процветанию;
o свободы семьи как частного института, отказ от вмешательства государства в дела семьи;
o распространенность пуританизма и протестантских течений и преобладание в социальном обеспечении волонтерского подхода, а не государственных обязательств;
o влияние социального дарвинизма, провозглашающего, что выживание сильнейшего является естественным порядком вещей и общественное вмешательство в этот процесс контрпродуктивно;
o определенное оправдание расизма;
o отсутствие положения о социальной ответственности на федеральном уровне (в отличие от правительств штатов).
А самое главное – это то, что открытая иммиграционная политика, сводит к нулю необходимость проведения пронаталисткой демографической политики.
В итоге социальная политика в США сводится, в значительной степени, к социальной поддержке самых нуждающихся.
До 30-х годов прошлого века социальная поддержка обеспечивалась на уровне общин и волонтеров. В 1935 году принят Закон о социальном обеспечении, гарантирующий право на социальную защиту самым нуждающимся. В основном она заключалась в предоставлении услуг и натуральных выплат.
В настоящее время материальная поддержка реализуется через систему налоговых льгот и кредитов: стандартных налоговых вычетов, налоговых кредитов на ребенка, налоговых кредитов на оплату услуг присмотра за детьми, и другими нетрудоспособными, кредитов на усыновление.
Считается, что предоставление налоговых кредитов увеличивает стимулы к труду, т.к. заработная плата становится дополнительным источником доходов. В то же время получение кредитов требует глубокого понимания системы налогообложения и поэтому малодоступно для наиболее нуждающихся. Кроме того, налоговые кредиты можно получать раз в год – по окончании налогового периода, а не тогда, когда они нужны.
В США только в 1993 году введены обязательные неоплачиваемые отпуска по беременности и родам продолжительностью до 12 недель на предприятиях с численностью свыше 50 человек и при наличии стажа не менее 1250 часов за предыдущий год. В это время сохраняется только рабочее место.
В настоящее время социальное обеспечение США в значительной мере зависит от льгот, предоставляемых предприятиями. Как правило, крупные фирмы имеют программы поддержки семьи, включающие предоставление отпусков по семейным обстоятельствам, гибкие графики работы и неполный рабочий день, оплату детских дошкольных учреждений и др.
3.2. Общие итоги демографической политики
Старение населения и его последствия нельзя предотвратить при помощи иммиграции. В исследовательской литературе широко обсуждается вопрос о том, способна ли иммиграция восполнить нехватка населения трудоспособного возраста. Несмотря на многообразие точек зрения, все исследователи сходятся в том, что такая политика не может быть осуществимой или приемлемой в долгосрочной перспективе.
Чтобы восполнить нехватку трудовых ресурсов, потребовалось бы рекордное количество иммигрантов. К тому же, в нынешней социально-политической обстановке, когда экономически развитые страны пытаются ограничить иммиграцию, такое количество иммигрантов было бы просто неприемлемым. Но даже в том случае, если бы столь значительному числу трудовых иммигрантов было позволено заниматься трудовой деятельностью в данных странах, проблема старения населения едва ли была бы решена. Скорее, замедление старения населения от этого в краткосрочной перспективе оказалось бы простым откладыванием проблемы в долгосрочной перспективе. Те же иммигранты сами стали бы стареть, создавая тем самым диспропорции в возрастной структуре населения. К 2050 году приток мигрантов составил бы 59-99% от общего населения. Такой высокий уровень миграции не наблюдался в прошлом ни в одной из рассмотренных стран или регионов. Более того, крайне маловероятно, что такой приток может произойти в обозримом будущем. Таким образом, речь идет о том, можно ли использовать иммиграцию для действенного замедления старения населения, а не его предотвращения.
Но проблема восполнения нехватки трудоспособного населения при помощи иммиграции далека от решения. Важные вопросы остаются без ответа. Например, с начала 1980-x годов существовали серьезные различия между американской и европейской иммиграционной политикой. Политика США была более открытой к иммиграции квалифицированной рабочей силы по сравнению с относительно закрытой политикой европейских стран. За тот же период производительность в США значительно выросла по сравнению с производительностью в странах ЕС. Поэтому важно установить существование зависимости между большей открытостью американской политики и более высоким экономическим ростом.
Государственная политика может замедлить снижение показателей рождаемости. Государственная политика может влиять на рождаемость. Но этот вывод нуждается в целом ряде важных оговорок, а именно:
· не существует какой-то одной политики, которую можно было бы порекомендовать для улучшения рождаемости;
· на действенность такой политики большое влияние оказывает политический, социальный и экономический контекст;
· чтобы последствия такой политики стали зримыми, требуется много времени.
Влияние правительственной политики всегда оказывается ограниченным, поскольку она может лишь замедлить снижение показателей рождаемости, но не остановить его или привести эти показатели хотя бы к уровню воспроизводства населения.
Этот вывод подтверждается конкретными исследованиями. На сегодняшний день во Франции имеются вторые по величине показатели рождаемости в Европе и одна из наиболее проработанных семейных политик. Кому-то относительно высокие показатели рождаемости во Франции могут показаться удивительными, поскольку она была первой страной в Европе, пережившей спад рождаемости, который вызвал глубокую озабоченность населения и правительства. Но благодаря принятию семейного законодательства государству удалось заметно повысить рождаемость.
В отличие от Франции, Испания в настоящее время занимает второе место среди стран ЕС с самой низкой рождаемостью, уступая только Италии, и не имеет четкой демографической политики. Однако поколением ранее (в 1971 году) Испания занимала второе место среди европейских стран с самой высокой рождаемостью. Резкое снижение рождаемости связано с отказом от семейной политики, проводившейся режимом Франко (запрет контрацепции, поощрение больших семей), и переходом к демократическому режиму с пассивной демографической политикой.
В Польше и ГДР после падения «железного занавеса» в 1989 году произошло снижение рождаемости. В ГДР неоднократно принимались различные пакеты семейной политики, направленные на повышение рождаемости. В то же время программа 1986 года оказалась не столь действенной, как программа 1972 года. Экономические стимулы восточногерманской политики 1976 года оказали прямое влияние на рост рождаемости: коэффициент рождаемости вырос с 1,54 в 1975 году до 1,94 в 1980 году. Однако в долгосрочной перспективе воздействие этой политики было не столь зримым.
В Польше успехи семейной политики 1970-x годов сменились кратковременным спадом рождаемости в середине 1980-x годов. В конце 1980-x годов спад рождаемости возобновился, а в 1990-х годах, с началом экономических преобразований, сопровождавшихся изменением социальной и экономической политики, он приобрел катастрофические масштабы.
В свою очередь, снижение рождаемости и последующие перемены могут быть связаны не столько с изменением политики, сколько с социально-экономической ситуацией. Например, в Испании низкие показатели рождаемости объяснялись среди прочего высоким уровнем безработицы среди лиц до 30 лет, высокими расходами на жилье и склонностью молодежи жить вместе с родителями дольше, чем в других европейских странах. Таким образом, косвенная политика, стимулирующая экономический рост, способна сократить безработицу и увеличить наличные доходы. В определенной мере росту рождаемости может способствовать также принятие программы по строительству более доступного жилья для молодых семей.