В свое время представитель Белуджистана призван был усилить влияние правящей верхушки на «окраине» государства. Однако вскоре только этого оказалось недостаточно. Новая обстановка потребовала иного главу правительства. Нужен был политик, владеющий мастерством в области экономики и финансов. К тому же и в Индии после выборов весной 2004 г. во главе нового правительства также встал крупный экономист, «отец рыночных реформ» Манмохан Сингх. 28 августа 2004 г. Шаукат Азиз возглавил новое правительство Пакистана в составе 32 человек, которое он представил парламенту 1 сентября. На Давосском саммите 2005 г. новый премьер уже сверкал среди звезд первой величины. Следует однако заметить, что удаление с высокого поста представителя Белуджистана в определенной мере негативно отразилось на позициях центра в этой провинции.
Однако вернемся к прерванным событиям. 16 декабря 2002 г. П.Мушарраф был приведен к присяге в качестве президента на следующее пятилетие (до октября 2007 г.). Основанием для его пребывания во главе государства считались итоги всенародного референдума, проведенного 30 апреля 2002 г. По официальным данным, в голосовании участвовало 63% электората, из них в пользу П.Мушаррафа было подано 97,7% голосов8. Сторонники П.Мушаррафа считали, что такие итоги референдума означают его избрание на новый пятилетний срок. Против этого решительно выступила объединенная оппозиция, которая требовала избрания президента на основе процедуры, предусмотренной Конституцией, т.е. избирательной коллегией, состоящей из членов обеих палат парламента и депутатов законодательных собраний провинций. Это было одним из нескольких принципиальных расхождений между правящей группировкой и оппозицией.
Другое противоречие было связано с намерением властей серьезно изменить Конституцию путем включения в нее Семнадцатой поправки, которая значительно усиливала полномочия президента за счет правительства и его главы. Оппозиция требовала, чтобы эта поправка прошла обычную процедуру законотворчества и была принята двумя третями голосов членов парламента (в тех условиях это сделать было абсолютно нереально). Именно поэтому правительство утверждало, что этого не требуется, поскольку поправка вносится в период чрезвычайного положения в практически не действующую Конституцию, и власти вправе внести поправки на основе решения Верховного суда. Если же оппозиция не согласна с таким изменением в Конституции, утверждали официальные лица, то после введения в действие Основного закона, оппоненты должны добиться отмены поправки конституционным путем – двумя третями членов голосов парламента.
И, наконец, следующим пунктом резких разногласий было стремление властей создать Совет национальной безопасности (СНБ) – консультативный орган при президенте с большими полномочиями (ему вменялось в обязанность заниматься стратегическими проблемами, вопросами государственного строительства, объявлять введение чрезвычайного положения и др.). Глава СНБ – президент; его члены – премьер-министр, главные министры провинций, спикер нижней и председатель верхней палат парламента, председатель Объединенного комитета начальников штабов (ОКНШ), начальники штабов трех основных родов войск, лидер оппозиции в Национальном собрании. Создание СНБ означало усиление власти президента, прежде всего за счет правительства, поскольку в ведение нового органа передавались стратегические проблемы безопасности государства, которые обычно относятся к сфере деятельности кабинета министров. К тому же в самом Совете безопасности правительство было представлено крайне слабо. Наконец, в государственную структуру Пакистана в период гражданского правления основательно внедрялось руководство вооруженных сил.
По этим трем принципиальным вопросам развернулась острая борьба между правительственным блоком и мощной оппозицией, которая практически парализовала работу парламента. За весь 2003 г. было принято всего два закона, причем один из них – об очередном государственном бюджете.
При столь жестком противостоянии правительства и оппозиции нереально было найти какие-либо общие подходы и точки соприкосновения. Осознав это, правительство стало искать у противника некое «слабое звено», использовав которое путем взаимных компромиссов можно было выработать общий подход. Как ни странно, но таким «звеном» оказался блок исламистских партий «Муттахида маджлис-и Амаль (ММА) – «Объединенный совет действия». (В нижней палате парламента – Национальном собрании он находился на третьем месте по числу имеющихся у него депутатских мандатов, а в Сенате – на втором месте).
После длительных переговоров, во время которых ММА подвергался резкой критике со стороны прочих сил оппозиции, между ПМЛ (КА) и блоком 24 декабря 2003 г. было подписано соглашение, которое предусматривало следующее. П.Мушарраф соглашается на избрание его по конституционной процедуре, а ММА окажет ему поддержку на этих выборах. Далее, ММА обязалось голосовать за принятие 17-й поправки к Конституции и поддержать образование СНБ. Со своей стороны, П.Мушарраф обязался уйти с действительной военной службы до конца 2004 г. и таким образом оставить пост командующего армией.
Может показаться, что блок сильно уступил П.Мушаррафу. Грубо говоря, он получил один «козырь» взамен трех. Но это только на первый взгляд. ММА сдвинул с мертвой точки застопорившуюся работу парламентского механизма и заработал на этом определенные политические дивиденды. Во-вто-рых, П.Мушарраф пошел на конституционные процедуры для придания законности своей власти и изменений Основного закона. Но главным было, конечно, обещание президента отказаться от поста командующего армией (надо сказать, тогда мало кто сомневался в нарушении генеральского слова, поскольку до этого он всегда и в срок осуществлял свои обязательства. Особенно вспоминалось, что П.Мушарраф своевременно выполнил указание Верховного суда о трехлетнем существовании военного правления).
Не вызывает сомнения, что фундаменталистские партии взяли курс на расширение своих позиций, и в качестве главной цели – завоевание президентского поста. Нынешний период довольно благоприятен для этого. Исламисты не только ведут за собой «улицу», но и впервые в истории страны занимают прочные позиции в законодательных органах власти. Уход П.Мушаррафа от командования армией серьезно облегчает им решение поставленной цели. Причем это может произойти даже до очередных президентских выборов. История Пакистана показывает, что привыкший к чрезвычайным мерам управления генерал-президент, лишившись военной власти, может оказаться не в состоянии адаптироваться к новым условиям и полностью использовать предоставленные ему Конституцией полномочия, позиции его постепенно ослабеют, и он потеряет гражданскую власть, к которой кадровому военному довольно трудно приспособиться. В этом свете по-иному выглядят такие шаги ММА, как поддержка принятия 17-й поправки и образования СПБ. Это уже не только уступка правительству, но и долгосрочная акция по укреплению позиции будущего «своего президента»; между тем такой возможности в иных условиях могло бы и не быть. Сейчас для ММА нет большой разницы от того, кто больше имеет властных полномочий – президент или премьер, поскольку они оба находятся в одной партии. Но вот когда фундаменталистам удастся захватить пост главы государства (если такое произойдет законным путем, то решающую роль, вероятно, сыграют законодатели из провинций), а премьер-министр будет представлять другую партию (что вполне возможно, поскольку в центральном парламенте большинством мест будут располагать, по всей видимости, другие партии), вот тогда 17-я поправка, которую, как кажется сейчас, исламисты «подарили» П.Мушаррафу, будет для них большим подспорьем, да и СНБ пригодится. Итак, то, что ММА оказался сговорчивым с властями, несмотря на наибольшие расхождения политико-идеологического характера между ними, и пошел на очень серьезный компромисс, можно расценить как стремление убрать главное препятствие на своем пути – обладание президентом самой реальной и эффективной властью, т.е.военной, а затем попытаться захватить высший пост в государстве.
Таким образом, в сложном, многогранном и весьма завуалированном соглашении сторон, основным был, конечно, вопрос о лишении президента главного военного поста. Это открывало большие возможности для рвущихся «наверх» исламистов. Но это понимала и противоположная сторона, и трудно было ожидать такого подарка с ее стороны. Во всяком случае, власть развила бешеный темп для официального принятия приемлемых для нее согласованных с оппозицией решений. Уже через несколько дней после заключения соглашения Национальное собрание 29 декабря 2003 г. большинством в две трети голосов одобрило принятие 17-й поправки к Конституции. На следующий день то же сделал Сенат, а 31 декабря президент подписал принятый парламентом законопроект. В первый день Нового года коллегия выборщиков вынесла вотум доверия П.Мушаррафу, придав его президентству полностью конституционный характер. В апреле 2004 г. был принят закон о создании Совета национальной безопасности.