Экономические санкции нанесли серьезный удар по экономике страны. По данным источника в ООН, их кумулятивный эффект в виде прямого ущерба и недополучения дохода оценивался примерно в 24-26 млрд. долл.2 Хотя эти цифры представляют собой экспертную оценку, основанную главным образом на данных внешних источников, они позволяют наглядно представить масштаб воздействия санкций на ливийскую экономику, последствия которых будут ощущаться еще долгие годы. В результате санкций были существенно ослаблены усилия ливийского правительства по диверсификации национальной экономики с целью окончательного преодоления ее монокультурного, ориентированного преимущественно на нефть характера. Экспорт нефти и нефтепродуктов по прежнему обеспечивает более 90% валютных поступлений страны, а доля нефтяной и газовой промышленности, а также непосредственно связанных с нею отраслей составляет около 40% ВВП, вследствие чего Ливия особенно пострадала от падения мировых цен на нефть в период с осени 1997 г. по весну 1999 г. (до 9 долл. за баррель в декабре 1998 г.).Так, при стабильной добыче на уровне 1,38–1,40 млн. барр. в сутки (69–70 млн. т в год) доходы от экспорта нефти упали с 9 млрд. долл. в 1997 г. до 5,8 млрд. долл. в 1998 г. Прогнозы, составленные в конце 1998 г., предполагали их дальнейшее сокращение до 5250 млн. долл., что впервые за долгие годы не покрывает объема заработной платы государственных служащих (700 тыс. человек).
Резкое сокращение поступлений вынудило правительство объявить о 80-процентном сокращении расходов по инвестиционным проектам, предусмотренным в бюджете на 1999 г. (включая промышленные и энергетические объекты). В целом расходная часть бюджета на 1999 г. была сокращена с 5,31 млрд. до 4,9 млрд. лив. дин. (с 11,8 млрд. до 10,9 млрд. долл.) при дефиците 650 млн. лив. дин. В 1997–1998 гг. уровень инфляции цен на потребительские товары составил 25%, а уровень безработицы достиг рекордных 30%. Ежегодные темпы прироста ВВП в 1996–1998 гг. составляли менее 1%, но достоверность этих цифр вызывают сомнение, учитывая систематическое завышение Ливией объявленных макроэкономических показателей. Так, объявленный объем ВВП Ливии за 1998 г. составил 93 млрд. долл., что на 4 млрд. долл. превышает ВВП соседнего Египта – страны с 62 миллионным населением, более развитой экономикой, с объемом добычи нефти и газа, сравнимым с ливийским. По данным МВФ, ВВП Ливии за 1998 г. составил около 26 млрд. долл. США.
Многолетняя политика, направленная на избежание внешних заимствований, позволила Ливии ограничить объем внешней задолженности, который на конец 1998 г. составил около 3,8 млрд. долл. (без учета долгов по поставкам вооружений), для сравнения внешний долг Саудовской Аравии равняется 22 млрд. долл., а Египта – 28,5 млрд. долл. Однако в сочетании с ограничениями на импорт потребительских товаров и поддержанием правительством завышенного курса ливийского динара это привело к формированию повышенного спроса на наличную валюту внутри страны. Центральный банк Ливии предпринял ряд мер, направленных на ограничение теневого оборота валюты, который, по разным оценкам, составляет 20–25% от общего объема валютных сделок3. Так, в конце 1998 г. была осуществлена девальвация динара на 14% (текущий официальный курс составляет 0,45 л.д. за 1 долл.), а также проведена серия валютных интервенций, что, по словам председателя Главного комитета по экономике (министра экономики) Абдулхафеза Злейтни, позволило уменьшить параллельный курс с 3,2 до 1,5 динара за доллар. Но таких мер недостаточно для достижения реалистичного курса ливийского динара, отражающего реальную стоимость товаров и услуг. Для решения этой проблемы необходимы коренные преобразования структуры ливийской экономики. По свидетельству некоторых западных дипломатов, «существует ряд признаков, что Каддафи начал проявлять интерес к рыночной экономике»4, однако реальных подтверждений этому до сих пор не последовало, что не позволяет сделать вывод, является ли это принципиальным изменением экономической политики ливийского руководства или лишь тактическими шагами, направленными на улучшение отношений с Западом и привлечение иностранных инвестиций.
В нефтяной и газовой промышленности характер введенных санкциями ограничений предопределил их различное воздействие в отдельных подотраслях. В нефтедобыче наиболее существенно санкции сказались на состоянии нефтепромыслов, принадлежащих Национальной нефтяной корпорации (ННК) – государственной компании, контролирующей до двух третей добычи нефти на территории страны. В связи с нехваткой необходимых запасных частей и материалов (бóльшая часть полученных в обход санкций была использована для обустройства новых месторождений) и ограничением доступа к современным технологиям себестоимость добычи одного барреля нефти на «старых» крупных месторождениях, эксплуатируемых ННК, возросла до 2,5 долл.5
Необходимо также отметить, что бóльшая часть этих месторождений функционирует в режиме падающей добычи, для ее стабилизации требуется использование «вторичных» методов повышения нефтеотдачи, технологиями которых ННК не располагает. На протяжении последних лет лишь 15% полученных ННК доходов реинвестировалось в энергетический сектор, и для реализации планов правительства по увеличению добывающих мощностей к 2004 г. до 2 млн. барр. в сутки (100 млн. т в год), по словам председателя «Зуэтина Ойл К°» (дочерняя компания ННК), необходимо дополнительно инвестировать в модернизацию оборудования действующих нефтепромыслов и обустройство новых месторождений около 1,5 млрд. долл.
Серьезно отразилось эмбарго и на нефтеперерабатывающем комплексе страны, мощность которого составляет около 21 млн. т в год. Построенные в 70-х годах, за исключением крупнейшего в Северной Африке НПЗ в Рас-Лануре (построен в 1985 г.), ливийские нефтеперерабатывающие заводы устарели и требуют модернизации и замены технологического оборудования. Бóльшая часть номенклатуры необходимых для нефтеперерабатывающей промышленности запасных частей и вспомогательных материалов в Ливии не производится, и вызванная санкциями их нехватка привела к значительному сокращению объемов ремонтных и профилактических работ. Ливийские НПЗ характеризуются низкой глубиной переработки нефти – менее 50%, что объясняется изношенностью оборудования и отсутствием в их схеме установок вторичных (деструктивных) процессов, позволяющих увеличить выход светлых нефтепродуктов и повысить их качество. Структура производства не соответствует потребностям в нефтепродуктах, поэтому Ливия вынуждена импортировать более половины потребляемого бензина и некоторые другие виды нефтепродуктов (масла и пр.). Запрет на поставку технологического оборудования для нефтеперерабатывающей промышленности не позволил осуществить намеченную на вторую половину 90-х годов модернизацию комплекса, и с отменой санкций этот вопрос является одним из наиболее приоритетных.
Положение, сложившееся в области поисково-разведочных работ на нефть и газ, несколько отличается от положения в других подотраслях. Бóльшая часть поисково-разведочных работ на территории Ливии производится иностранными нефтяными компаниями и, поскольку санкции не затрагивали поставок бурового и сопутствующего оборудования, они не отразились на их деятельности. Несмотря на многочисленные сдерживающие факторы, объемы ежегодного прироста балансовых запасов превышают объемы добываемой нефти. Извлекаемые запасы нефти составляют более 3,5 млрд. т, а коэффициент кратности запасов (отношение запасов к ежегодной добыче) – 56,46.
Наиболее активную деятельность в Ливии ведут британские, канадские и испанские нефтяные корпорации. Так, британская компания «Lasmo» совместно сиспанской «Repsoil» сделали ряд значительных открытий в бассейне Мурзук, в том числе месторождение «Elephant», запасы которого оцениваются в 500 млн. барр. Испанская компания, добывающая также около 140 тыс. барр. в сутки (7 млн. т в год) на месторождении «Аль-Сахара», объявила о дальнейших открытиях, сделанных в процессе доразведкив начале 1999 г., с запасами в 100–200 млн. барр. Канадская компания «RedSeaOil» проводившая поисковое бурение в блоке NC177 бассейна Сирт, получила притоки нефти. Масштабы и промышленное значение открытия в настоящее время уточняются. Французская компания «ElfAquitaine» открыла месторождение нефти на шельфе акватории залива Сирт, предполагаемые запасы которого составляют 100–200 млн. барр.7
Несмотря на успехи, достигнутые в этой области в последние годы, иностранные компании выражают обеспокоенность в связи с некоторыми аспектами действующего нефтяного законодательства, препятствующими расширению их деятельности. Настоящее положение по соглашениям о разделе продукции EPSA III, датированное концом 80-х годов, которое было призвано привлечь иностранные компании, не достигло поставленной цели, и до открытия месторождения «Elephant» ни одного существенного открытия на предоставленных в соответствии с EPSA III территориях сделано не было. По конкурентоспособности предлагаемых условий, по оценке «USBarrows», из 324 проанализированных налоговых систем EPSA III заняла 251 место8. Кроме того, сильно бюрократизированная процедура подачи заявок приводит к многочисленным проволочкам в оформлении документов, а завышенный курс ливийского динара существенно повышает размеры начальных затрат, так как все платежи государству необходимо осуществлять в местной валюте. В результате, несмотря на низкую себестоимость добычи, высокое качество ливийской нефти и близкое расположение к европейским рынкам, значительная часть территории страны остается неисследованной. В настоящее время лицензии на поиск нефти, выданные различным иностранным компаниям, охватывают лишь четверть перспективных в отношении нефтегазоносности территорий, и даже бассейн Сирта, где поисково-разведочные работы ведутся уже более 30 лет, считается не до конца изученным.