В настоящее время существует масса проблем применения института несостоятельности в России для вывода предприятий из состояния неплатежеспособности и обеспечения устойчивых темпов экономического роста.
Прежде всего, следует отметить значительный удельный вес просроченной задолженности по налоговым и иным обязательствам. С 2001 по 2002 годы он возрос в основных отраслях экономики с 35 до 42% общего объема просроченной кредиторской задолженности.
По сути, ни государство, ни частные кредиторы не были заинтересованы в использовании процедур банкротства для прямого возврата долгов.
Конкурсным кредиторам это невыгодно, поскольку был высокий уровень долгов государству. Например, на 01.08.04 г. в лесопромышленном комплексе долги государству составляли 52%, в легкой промышленности -48%, в машиностроении – 45%[41].
Не менее важно и то, что государство объективно не может применять процедуры банкротства ко всем предприятиям-должникам, поскольку велик удельный вес убыточных предприятий. В январе 2001 г. таких предприятий было 40%, а в 2004 году почти 47%.
В машиностроении и металлообработке государство могло инициировать процедуры банкротства в отношении примерно 60% предприятий[42].
Закон позволяет применять различные процедуры банкротства к должникам. В новом ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» обозначены такие процедуры банкротства (Ст. 27):
• наблюдение;
• финансовое оздоровление;
• внешнее управление;
• конкурсное производство;
• мировое соглашение.
По результатам проведения процедуры наблюдения можно отметить такую тенденцию – увеличение доли принятия решений об открытии конкурсного производства и уменьшение доли решений по введению внешнего управления. По результатам 2003 г. не более 15% предприятий «вышли из-под банкротства», 13% – вошли в реорганизационную процедуру (внешнее управление), но большинство перешло в стадию ликвидации (конкурсного производства).
По состоянию на 01.01.2003 года результат были таковы:
Всего в производстве дел о банкротстве – 42208.
В том числе:
1. Наблюдение – 2796 (6,3%);
2. Внешнее управление – 1496 (3,2%);
3. Конкурсное производство – 37916 (90,5%).
Следовательно, увеличивается количество дел, в отношении должников перешедших в стадию ликвидации (конкурсное производство). Если в 2001 г. они составили 73%, то в 2003 г. – уже 89,5%. Данная тенденция сохранялась и в 2004–2006 гг[43].
По состоянию на 1 января 2005 г. в производстве было дел о банкротстве – 84614.
В том числе:
1. Наблюдение – 3558 (4,2%);
2. Внешнее управление – 1440 (1,7%);
3. Конкурсное производство – 79616 (94,1%).
Результаты применения процедуры внешнего управления представляются неоднозначными. В 1998–2001 гг. в течение каждого года она вводилась в отношении 1000–1200 предприятий-должников, в 2002 г. – в отношении 1496 должников, в 2004 г. – 1440 должников. Удельный вес этой процедуры в общем числе дел о банкротстве неуклонно снижается (с 30% в 2001 г. до 3,2% в 2002 г. и до 1,7% – в 2004 г.).
Шансы предприятий выйти из процедуры ликвидации путем заключения мирового соглашения были минимальными: 3,1% – в 1998 г., 1,2% – в 1999 г., 0,7% – в 2000 г., 0,5% – в 2001 году, в 2003 г. – 0,6%, в 2004 г. – 0,62%.
Однако, следует отметить, что такой низкий удельный вес заключения мировых соглашений обусловлен тем, что именно в процедуру конкурсного производства «вливаются», минуя прочие процедуры, потоки дел в отношении отсутствующих и ликвидируемых должников.
Так, если в 1998–1999 гг. при начале конкурсного производства соотношение «присутствующих» и отсутствующих должников составляло примерно 1:1, то в 2000 г. – около 1:2, в 2001 – примерно 1:4. Но если исключить из рассмотрения должников, проходящих по упрощенной процедуре банкротства, то конкурсное производство доминирует, а завершается мировым соглашением не более 1–2 дел из 100.
Подавляющее количество дел о банкротстве заканчивается продажей активов должника в ходе конкурсного производства. По данным ФСФО России в 2002 г. ликвидацией должника закончилось 94,1% дел (по состоянию на 1.01.2003 г.).
Однако следует отметить, что применение процедуры конкурсного производства отмечается в России в основном в отношении среднего и малого бизнеса, т.е. зависит от масштабов и значимости предпринимательства. Чем крупнее бизнес, тем более щадящая процедура банкротства к нему применяется. Так, в 2002 г. процедуры банкротства в отношении крупных, экономически и социально значимых предприятий завершились конкурсным производством примерно в каждом 4-ом случае, а применительно ко всему кругу «присутствующих» должников – в двух случаях из трех[44].
С 2002 года государство стало активнее использовать процедуры банкротства в отношении предприятий, являющихся должниками по налоговым и иным обязательным платежам. Так в октябре 2002 г. доля приостановленных к взысканию платежей в общем объеме задолженности по налоговым и иным обязательным платежам в бюджетную систему составляла около 16%. В январе 2004 г. этот показатель достиг 36% и рост в основном определялся динамичным расширением применения процедур конкурсного производства. Государство после исчерпания возможностей проведения реструктуризации задолженности стало использовать банкротство как жесткий механизм обеспечения платежной дисциплины и выравнивания бюджетных ограничений применительно к должникам по обязательным платежам.
Можно выделить ряд проблем, связанных с проведением процедур банкротства в последние годы в России.
Во-первых, по многочисленным оценкам, данным в публикациях отечественных ученых[45] часть хозяйствующих субъектов (прежде всего крупных) была заинтересована в применении процедур банкротства не столько для прямого возврата средств, сколько в целях перехвата управления на предприятиях-должниках, вывода ликвидных активов, «сбрасывания» долгов, т.е. как механизм перераспределения собственности, реорганизации предприятий и смены управленческой команды. Смена собственности и реорганизация предприятия во многом обусловлены реорганизационными процессами в промышленности, охватившими не только крупный, но и средний бизнес. В капитале акционерных обществ доля других промышленных предприятий возросла с 1998 по 2001 г. с 6,5 до 44,5%. Доля таких предприятий составила в 2006 г. в промышленности 22%[46]. Этот процесс приводит к тому, что назначаются внешние наемные директора, вытесняются из совета директоров топ-менеждеры основного предприятия. Идет процесс враждебного, насильственного поглощения, что вызывает корпоративные конфликты и не способствует стабильному развитию предприятия.
Во-вторых, в рамках процедур внешнего управления так же во-многом идет перехват управления. Подчинить арбитражных управляющих интересам
фирмы-захватчика (либо банка) стало проще, поскольку Закон о банкротстве 2002 г. ввел процедуру страхования ответственности. Закон предусматривает минимальную страховую сумму в 3 млн. руб. в год, но это формальность. Цена такого полиса составляла первоначально 20–30 тыс. руб., но затем снизилась (особенно при коллективном приобретении полисов членами СРО).
Но сложность и проблема состоит в другом: управляющий до начала работы должен дополнительно застраховать свою ответственность в размере, который зависит от балансовой стоимости активов должника. Оформление страховки ограничено 10 днями, а сумма страховки может дойти до 1 млн. долл. и ее нужно выплатить единовременно.
Закон о банкротстве не предусматривает внесение страховой суммы по частям. Необходимую сумму может внести за управляющего любой хозяйствующий субъект, преследуя свои интересы. Этого Закон о банкротстве не запрещает. Следовательно, арбитражный управляющий будет действовать в интересах не предприятия-должника, а залогодателя.
В-третьих, увеличивается число исков в отношении сельскохозяйственных предприятий, фермерских хозяйств и индивидуальных предпринимателей. Так, доля заявлений о признании банкротами сельскохозяйственных организаций составляла 3,79% – в 2003 г., 4,8% – в 2004 г., 5,2% – в 2005 г. Рассмотренные тенденции, наблюдаемые в экономике России в области банкротства предприятий промышленности и сельского хозяйства, типичны и для Ростовской области.
3.2 Анализ банкротства ряда предприятий реального сектора иЖКХ Ростовской области
Анализируя положение несостоятельности предприятий реального сектора Ростовской области, следует отметить те же тенденции, что и в целом по России. Подавляющее количество дел о банкротстве заканчивалось продажей активов должника в ходе конкурсного производства. По состоянию на 1 января 2005 г. Ликвидацией предприятия-должника заканчивалось 92,3% дел. Но применение процедуры конкурсного производства отмечается в Ростовской области в отношении среднего и малого бизнеса, т.е. зависит от масштабов и значимости предпринимательства. Чем крупнее бизнес, тем более щадящая процедура банкротства к нему применяется. Так, в 2004 г. процедуры банкротства в отношении крупных, экономически и социально значимых предприятий завершились конкурсным производством примерно в каждом 4-ом случае, а применительно ко всему кругу «присутствующих» должников – в двух случаях из трех[47].
С 2002 года в Ростовской области стали активнее использовать процедуры банкротства в отношении предприятий, являющихся должниками по налоговым и иным обязательным платежам. Так в октябре 2003 г. доля приостановленных к взысканию платежей в общем объеме задолженности по налоговым и иным обязательным платежам в бюджетную систему составляла около 16%. В 2006 г. этот показатель достиг 36% и рост в основном определялся динамичным расширением применения процедур конкурсного производства. В Ростовской области после исчерпания возможностей проведения реструктуризации задолженности стало использовать банкротство как жесткий механизм обеспечения платежной дисциплины и выравнивания бюджетных ограничений применительно к должникам по обязательным платежам.