Смекни!
smekni.com

Революция 1917 года в Москве (стр. 4 из 4)

матросов. В Москву прибыли красно­гвардейцы и солдаты из других рабо­чих центров—Владимира, Иваново-Вознесенска, Шуи, Твери, Коврова, из подмосковных городов—Мытищ, Сер­пухова, Подольска и др.

2(15) ноября «Комитет общественной безопасности» капитулировал. Ранним утром 3(16) ноября революционные сол­даты и красногвардейцы вступили в Кремль.

«...Враги народа, поднявшие воору­женную руку против революции, разби­ты наголову,—говорилось в манифесте Московского военно-революционного комитета, опубликованном 4(17) нояб­ря.—Они сдались и обезоружены. Ценою крови мужественных борцов— солдат и рабочих—была достигнута победа. В Москве отныне утверждается народная власть—власть Советов рабо­чих и солдатских депутатов.

Московская победа закрепляет все­мирно-историческую победу петербург­ского пролетариата и гарнизона. Под грохот мировой войны в столице Рос­сии центральная государственная власть перешла в руки Всероссийского съезда Советов. Это—власть самого народа: рабочих, солдат, крестьян. Это—власть мира и свободы. Это— власть, которая уже предложила мир, передала землю крестьянам... Верхов­ный полномочный орган всей россий­ской демократии выдвинул ее. И вся­кий, кто поднимет против нее воору­женную руку, будет сметен революци­онным народом. Слава павшим в вели­кой борьбе! Да будет их дело—делом живущих!»

Установление Советской власти в Москве стало одним из решающих со­бытий Великого Октября. Оно открыло новый период в жизни древнего города. Москва превратилась в одну из главных твердынь борьбы за созидание нового мира.

После победы Великой Октябрьской социалистической революции по всей стране развернулось строительство но­вой жизни. В кратчайшие сроки была сломана старая государственная маши­на, служившая интересам эксплуатато­ров. На ее месте возникли народные, подлинно демократические органы уп­равления. Всю власть в центре и на местах осуществляли Советы, нераз­рывно связанные с народом.

В Москве полновластным хозяином города стал Московский Совет. Старая дума была распущена. Выборы в город­ской и районные Советы, проведенные в апреле 1918 г., ознаменовались убеди­тельной победой большевиков. Больше­вики и примыкавшие к ним получили 67% депутатских мест. В исполкоме Моссовета из 60 мест большевики заня­ли 42.

Советское государство поставило за­дачу отобрать у капиталистов фабрики и заводы, передать их трудящимся, сделать всенародным достоянием. 14(27) ноября 1917 г. было принято По­ложение о рабочем контроле. На всех предприятиях вводился контроль рабо­чих за ходом производства и распреде­лением продукции.

Трудящиеся Москвы, осуществляя этот декрет, пресекали попытки сабота­жа со стороны буржуазии, налаживали нормальный производственный про­цесс, контролировали финансовое хо­зяйство на фабриках и заводах, следи­ли за сбытом продукции. К январю 1918 г. рабочий контроль был введен на большинстве промышленных предпри­ятий Москвы.

Наряду с промышленными предпри­ятиями рабочий контроль устанавливал­ся на транспорте и в торговых учреж­дениях. Последнее имело чрезвычайно важное значение для нормализации продовольственного снабжения населе­ния, поскольку позволяло мобилизо­вать массы на активную борьбу со спекуляцией продовольственными това­рами.

Шла борьба за установление новой, сознательной трудовой дисциплины. Ра­бочие сами намечали меры по укрепле­нию трудовой дисциплины на предпри­ятиях. Так, на «Трехгорной мануфактуре» были выработаны правила, соглас­но которым по отношению к лицам, нарушавшим трудовую дисциплину,' применялись строгие меры: за первое нарушение виновному объявлялся вы­говор, за второе его переводили на нижеоплачиваемую работу, а допустив­шего нарушение в третий раз увольняли с фабрики.

Советская власть, сломив сопротив­ление саботажников, овладела Государ­ственным банком, а затем 14(27) декаб­ря 1917 г., объявив банковское дело государственной монополией, осуще­ствила национализацию частных бан­ков. В Москве стали функционировать Московская контора Государственного банка и Московское отделение Народ­ного банка.

С конца 1917 г. началась постепенная национализация фабрик и заводов. В Москве в числе первых в собствен­ность народа перешли Гавриловская ма­нуфактура, Ростокинская красильно-аппретурная фабрика, акционерное об­щество «Электропередача». К началу 1918 г. в городе было национализирова­но свыше 200 предприятий. В дальней­шем темпы национализации ускори­лись.

Советское государство отменило ча­стную собственность на недвижимость в городах. В декабре 1917 г. Моссовет принял декрет, согласно которому бо­лее 4000 самых крупных домовладений муниципализировалось. Началось пере­селение рабочих с чердаков, из подва­лов и трущоб в благоустроенные квар­тиры нетрудовых элементов. Советское правительство приступило к осуще­ствлению прогрессивного трудового законодательства.

Трудящиеся Москвы, как и всей Рос­сии, завоевав в нелегкой борьбе победу и установив свою власть, начали прово­дить первые революционные преобразо­вания.


[1]В августе буржуазия, считавшая. что июльские дни не принесли ей полной победы, подготовила контрреволюционный заговор. Предполагалось осуществить военный мятеж, установить неприкрытую контррево­люционную диктатуру, организовать расправу с рево­люционными рабочими и солдатами. Роль главного душителя революции, военного диктатора была о I ве­дена Верховному главнокомандующему, генералу от инфантерии Л. Г. Корнилову. Для политическою сплочения контрреволюционных сил Временное прави­тельство созвало в Москве так называемое Государ­ственное совещание. В окруженный тройным кордо­ном надежных войск Большой театр со всей России съехались представители контрреволюции вроде Кор­нилова. донского атамана Каледина, капиталиста Рябушинского. кадетского лидера Милюкова и соглаша­телей—премьера Керенского, меньшевика Церетели. Трудовая Москва дала достойный отпор контрреволю­ции. По призыву большевиков рабочие города провели всеобщую однодневную политическую забастовку. 12 (25) августа остановились трамваи на улицах, сос­тавы на железнодорожных путях, замерли станки на заводах и фабриках, закрылись магазины и рестораны. В стачке участвовало более 400 000 человек. Москва оказалась не "тихой гаванью» для контрреволюции, а бурлящим центром революционного подъема