В сказках часто участвуют различные звери. Например, необыкновенная подвижность, прыткость зайца – в самом названии, данном этому животному, уже сближала его с представлением быстро мелькающего света. У нас до сих пор колеблющееся на стене отражение солнечных лучей от воды или зеркала называется игрою зайчика. На Руси существует поверье, что, плывя по воде, не должно вспоминать зайца, потому что этого не любит водяной и, рассердившись, подымает бурю.
Эпитет бурый или чёрно-бурый, даваемый лисице, роднит зверя с мифическим конём буркою; по цвету своей шерсти она отождествлялась с грозовою тучею, так как вообще облака уподоблялись волосам и шкурам животных. «Ганарыстая варона»
Волк по своему хищному, разбойничьему нраву получил в народных преданиях значение враждебного демона. В его образе фантазия олицетворяла нечистую силу ночного мрака. Слово «темнота» служит метафорическим названием волка, как, наоборот, в некоторых загадках слово волк принимается за метафору ночного мрака».
В белорусских народных сказках, звери так ярко выступают на сторонах светлых или тёмных сил. Проявляется только хитрость и изворотливость. Ребенка может занимать только внешнее повествование, связанное с героем - радость, переживание, страх. Но сама такая возможность сопереживания при столкновении с условным миром сказки имеет место потому, что сказка переносит самые невероятные события так, как будто они постоянно имеют место в действительности. И ребенок охотно верит сказке, доверчиво следует за ней. Но при таком сопереживании неизбежно и более углубленное постижение сказки, извлечение из нее своей детской мудрости, что способствует четкому эмоциональному различию доброго и злого начал.
Интересно мнение немецкого психолога Э.М. Гренелиус по поводу закономерности формирования понятий у ребенка: образ - желание - чувство - мысль /понятие/. Автор указывала, что форма, которая передает для взрослых понятие добра и зла, не является образной. Мысли в такой форме не могут существовать у ребенка, их необходимо формировать образно. Если попытаться это сделать, то получатся те самые образы, которые отражены в сказках.
Механизм смыслопознания в процессе восприятия и переживания сказки ребенком исследуются А.В. Запорожцем. Он писал о существовании особого вида эмоционального познания, при котором человек отражает действительность в форме эмоциональных образов. У детей порождение образов этого эмоционального познания часто происходит в процессе восприятия художественного произведения. Под влияния слушания у ребенка возникает сочувствие к герою и складывается эмоциональный образ воспринимаемых событий и взаимоотношений. В определенных условиях у детей эмоциональные образы начинают предвосхищать то, что должно случиться с героем.
Эмоция образа отражает внутренние изменения, происходящие в глубине сущностных характеристик человека. В детском сознании внешняя картина ситуации, отраженная в сказке совмещается с картиной тех волнений, которые вызывает у ребенка эта ситуация. Сопереживание герою сказки сначала складывается как внешняя развернутая действительность соучастия в непосредственно воспринимаемых и переживаемых событиях. Лишь потом она переходит во внутренний план - план эмоционального воображения. В формировании предчувствия результатов действия другого лица и эмоционального предвосхищения последствий собственных действий большое значение имеют образы словесного описания и наглядного изображения событий, как бы моделирующих их смысл для самого ребенка и близких ему людей. Эти выразительные средства имеют социальное происхождение.
Таким образом, сказка для ребенка является не просто фантазией, но особой реальностью, помогающей установить для себя мир человеческих чувств, отношений, важнейших нравственных категорий, в дальнейшем - мир жизненных смыслов. Сказка выводит ребенка за рамки обыденной жизни и помогает преодолеть расстояние между житейскими и жизненными смыслами.
Этот внутренний переход возможен только тогда: когда содержание сказки прошло через сопереживание другому лицу. В процессе этого сопереживания формируется механизм эмоционального предвосхищения, который помогает не только представить, но и пережить отдаление последствия человеческих действий, почувствовать их смысл для разных людей. Здесь необходимо отметить, что всякая сказка рассказывает об отношениях, причем эти отношения имеют четкую моральную ориентацию. Это очень важно для осмысления понятий добра и зла, для упорядочения сложных чувств ребенка. Форма изображения здесь сказочная, доступная ребенку, но именно она позволяет ребенку постичь высоту проявления чувств, их нравственный смысл. Однако, без помощи взрослых в истолковании и освоении последнего нравственный смысл сказочных образов остается "взрослым", недоступным ребенку.
Процесс самостоятельного осмысления сказки ребенком оставляет его на уровне житейского смысла и не рассказывает подлинной их нравственной сущности. Очевидно, что эту работу ребенок не может совершить без помощи взрослых. Интеллектуализация эмоций происходит в процессе познавательной эффективной деятельности по толкованию жизненных смыслов, отраженных в сказке. Этот процесс не открывается ребенком, а формируется по пути социального наследования
Заключение
Таким образом, мудрость и ценность сказки в том, что она отражает, открывает и позволяет пережить смысл важнейших общечеловеческих ценностей и жизненного смысла в целом. С точки зрения житейского смысла сказка наивна, с точки зрения жизненного смысла - глубока и неисчерпаема.
Литература
1. Беларускія народныя казкі. Склад. І. Разанаў – Мн., “Нар. Асвета”.
2. Беларускія народныя казкі/Апрац. А. Якімовіча. – Мн.: Юнацтва, 1990.
3. Белорусские народные сказки/ составитель М.А. Казберук. – М.: Юнацтва.