Также Примаков не видел решения проблемы без расширения формата посреднической миссии - США, Россия, Европейский союз, ООН, а, возможно, еще Египет и Иордания, а также без присутствия международных наблюдателей на месте под эгидой ООН.
Россия пыталась не только найти стратегические решения для урегулирования арабо-израильского конфликта. Но и в режиме реального времени обозначить оптимальные ходы, которые бы сняли напряженность в этом регионе. Однако предложения России не были претворены в жизнь.
Несмотря на протесты всего мира, Израиль вновь оккупировал палестинские города. Одновременно Шарон, премьер-министр Израиля, предпринял действия лично против лидера палестинцев – Арафата. Его бункер в городе Рамаллахе был оккупирован израильскими танками, самому Арафату запретили общаться с кем бы то ни было без разрешения израильских военных. Шарон хотел тогда покончить с идеей палестинского государства. Но ему не удалось расправиться с Арафатом, так как начались демонстрации протеста во всех арабских странах.
А 12 марта 2002 года США вместе с другими проголосовали за резолюцию Совета Безопасности ООН в поддержку идеи палестинского государства. Впервые политика Шарона вызвала впечатляющую волну международного протеста. В июне 2002 года США снова выступили с планом самостоятельного урегулирования конфликта, так называемым планом Буша. В нем провозглашалось создание палестинского государства, однако с условием смены прежнего руководства.
Е.М.Примаков ищет возможный путь к урегулированию ближневосточного конфликта в своей работе: «…следует начать процесс с прекращения огня. Но добиться окончательного успеха можно лишь в случае, если ответственность возьмет на себя «внешняя» группа, которая не ограничится организацией возобновления палестино-израильских переговоров, а сама отработает компромиссный план урегулирования».
Главным, что изменилось по этому вопросу после 11 сентября, стало то, что США совместно с Россией 2 мая 2002 года собрали «четверку» международных посредников по Ближнему Востоку – представители США, России, Европейского союза, ООН.
А уже в середине сентября 2002 года «четверка» предложила план урегулирования. Его конечная цель – создание палестинского государства. План включает в себя три этапа. На первом этапе до конца 2002 года предусматривался вывод израильских войск с территории Палестины на позиции, где они находились до обострения ситуации, т.е. до 28 сентября 2000 года. На этом же этапе в начале 2003 года предусматривались выборы в Палестине, так как Шарон разрушил там инфраструктуру власти.
Второй этап, который охватывал весь 2003 год, предполагал создание палестинского государства с временными границами.
На третьем этапе – 2004-2005гг. – предполагалось на палестино-израильских переговорах уточнить статус палестинского государства.
Было объявлено, что «четверка» будет работать постоянно, отслеживая выполнение всех предложений, которые были названы «дорожной картой».
Е.М.Примаков считает ошибкой только то, что дальнейшее развитие событий на Ближнем Востоке не запрограммировано. А вывод, который он делает по вопросу по ближневосточному урегулированию, соответствовал событиям тех дней: «Мирный процесс на Ближнем Востоке уже стал своеобразным полигоном, где после 11 сентября могут отрабатываться в достаточно тяжелых условиях методы и способы коллективных политических действий мирового сообщества, и в первую очередь США и России, по справедливому урегулированию региональных конфликтов, и в частности контролированию кризисных ситуаций. Войдет ли это в арсенал средств, призванных обеспечить стабильность в ХХI веке, покажет будущее»[25]_.
Третье, что представляется серьезным Примакову в мире после 11 сентября – это возможность принятия государствами односторонних решений. А поводы для беспокойства у Евгения Максимовича, конечно, были.
Уже в 1999 году практика обхода ООН расширилась. США от имени НАТО без санкции Совета Безопасности ООН начали бомбардировки Югославии.
Следующим шагом стало участие в Косово международного контингента, но это произошло уже в русле решения ООН, хотя и вынужденного.
По этому поводу Е.М.Примаков пишет: «Узаконить обход ООН при применении силы против стран, отнесенных позже по американской классификации к «оси зла», была призвана теория «гуманитарной интервенции». Согласно этой теории, отдельное государство или группа государств могут взять на себя ответственность за вооруженные действия против тех режимов, которые, по их оценке, приводят положение в своих странах к «гуманитарной катастрофе». Под ней подразумеваются массовые нарушения прав человека».
Но нетрудно заметить, что гуманитарные интервенции, которые заменяют механизм ООН, дают возможность применять военную силу по субъективным оценкам, причем без всякого сдерживающего контроля.
Чтобы не допустить этого, Россия пошла на сближение с НАТО, хотя по-прежнему крайне негативно относилась к его расширению.
После трагедии 11 сентября Буш объявил о выходе США из Договора по противоракетной обороне, подтвердив курс на создание национальной системы ПРО. После этого даже союзная с США Европа проявила негативное отношение к односторонним действиям США.
В мае 2002 года был подписан российско-американский Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов. Этот договор не во всем устраивал Россию, но тем не менее она пошла на подписание договора главным образом для того, чтобы прервать цепь односторонних решений США в сфере безопасности.
Примаков считает, что «вполне обоснованной была политика России и в отношении американской «операции возмездия» с целью ликвидации «Аль-Каиды» и свержения режима «Талибан» в Афганистане. Соединенными Штатами было выбрано бесспорное направление удара: «Аль-Каида» базировалась на юге Афганистана; там же находился бен Ладен; талибы не скрывали своей солидарности с ним; бен Ладен отвечал им тем же».
Итак, Путин принял решение помочь США в их операции в Афганистане, дал возможность военного присутствия в Центральной Азии. А ради сближения с США президент РФ остудил крайне негативную реакцию на американское военное проникновение в Грузию, которую США объявили «плацдармом борьбы против терроризма».
В связи с антитеррористической операцией в Афганистане уже произошло заметное изменение геополитическо䐹_ситуации в пользу США.
Также следует учитывать, что военное выдвижение США произошло в регионе вблизи от Каспийского моря. По оптимистическим оценкам запасы нефти на Каспии сопоставимы с запасами в недрах Саудовской Аравии. А на территории США нефтяные запасы резко сокращаются. Естественно, что возрастает зависимость США от импорта нефти, доля которого уже составляет более 60 %. Поэтому наличие американских военных баз вблизи от Каспия рассматривается и как попытка усилить позиции США в выборе путей транспортировки каспийской нефти. Поэтому Примаков делает вывод: «В случае сохранения и наращивания американского военного присутствия в Центральной Азии объективно усилится антиамериканский элемент в политике многих стран региона, что, бесспорно, отразится и на энергетической ситуации. В результате серьезный ущерб будет нанесен идее стабилизации положения на мировом рынке энергоносителей».
В то время, когда Е.М.Примаков писал свою работу «Мир после 11 сентября», США вели активные антитеррористические действия в Афганистане. Но уже тогда, в 2002 году, Примаков говорил о возможности осуществления США удара по Ираку с целью свержения режима Саддама Хусейна. Подозрениям Евгения Максимовича суждено было сбыться. Но он также уверен, что если в США победит ставка на военное решение иракской проблемы, то США лишится широкой международной поддержки, которую они завоевали после 11 сентября.
Итак, Примаков делает вывод: «Перманентное продолжение антитеррористической войны соответствует новой американской военной доктрине, в которой упор делается на превентивные действия против произвольно сконструированных самими США противников».
Однако тактика США основывается на культе единоличных решений, что представляется неправильным, необходимо уходить от этой практике к коллективному принятию решений.
Можно сделать некоторые выводы об оценке Примакова геополитических изменений в мире после 11 сентября 2001 года.
Первым, с чем мы столкнулись после 11 сентября, стала угроза раздела мира на мусульман и немусульман.
Произошел рост сепаратизма.
Появилась потребность урегулирования региональных конфликтов, особенно ближневосточного.
Увеличилась практика односторонних решений, особенно со стороны США.
США вышли из договора по ПРО, подтвердив курс на создание национальной системы ПРО.
Началась антитеррористическая война в Афганистане и появилась возможность продолжения ее в Ираке.
По мнению Е.М.Примакова события 11 сентября не меняют магистрального направления развития человечества: в экономике – постиндустриальное общество; в политике – укрепление демократических устоев во внутренней жизни и международных отношениях, федерализма в многонациональных государствах; в культурно-политической области – сближение мировых цивилизаций; в мироустройстве – переход от двухполярной к многополярной системе. Но 11 сентября оказало значительное влияние на движение по всем этим направлениям. Но это влияние не стоит сводить только к выработке согласованной коллективной политике и осуществлению совместной борьбы с терроризмом. Этим нельзя ограничиваться. Необходима хартия, определяющая «правила поведения» государств в отношении террористических организаций; качественно новые формы совместных акций национальных спецслужб. Требуется отход от расхлябанности в обществе. Однако нельзя бороться с терроризмом, угрожая демократическим началам.