Отмеченные выше особенности политики по отношению к морали свидетельствуют об автономности этих сфер жизнедеятельности и дают основания для различных толкований их взаимосвязи.
Основные точки зрения на взаимоотношение морали и политики. Морализаторский и автономистский подходы
В мировой социальной мысли можно выделить четыре главных подхода к взаимоотношению политики и морали: морализаторский, автономистский, негативистский и компромиссный. Исторически первым из них является морализаторский подход. Выражаемый в крайней форме — в форме морального абсолютизма — этот подход означает, что политика не только должна иметь высоконравственные цели (общее благо, справедливость и т.п.), но и при любых обстоятельствах не нарушать нравственные принципы (правдивость, благожелательность к людям, честность и т.п.), используя при этом лишь нравственно допустимые средства.
Морализаторский подход к политике, господствовавший в общественной мысли вплоть до Нового времени, не утратил своего значения и в XX веке. Освобожденный от крайностей, он представлен, в частности, в идеологии христианско-демократического движения — одного из наиболее влиятельных политических движений современного мира. Такой подход, понимаемый как нравственный ориентир субъектов политики, их стремление сделать ее нравственной, учитывая при этом социальные реальности, способствует гуманизации политики. В то же время жизнь показала, что попытки полностью подчинить политику нравственности в духе морального абсолютизма обрекают ее на неэффективность и тем самым компрометируют и мораль, и политику.
Гипертрофированным отражением различий политики и морали является второй, автономистский подход к их взаимоотношению, отделяющий эти две области общественной жизни друг от друга. Согласно этому подходу, политика и мораль автономны и не должны вмешиваться в компетенции друг друга. Мораль — это дело гражданского общества, личной ответственности, политика же — область противоборства групповых интересов, свободная от нравственности.
Родоначальником таких взглядов многие считают Н. Макиавелли. Действительно, в своей знаменитой работе «Государь» он отмечал, что политика должна учитывать конкретное состояние общественных нравов, в том числе нравственную испорченность людей. Человек, желающий всегда делать добро, при безнравственном окружении ничего не добьется, не будучи реалистом, и погибнет. Поэтому, если в народе не развиты гражданские добродетели и в обществе нарастает анархия, то ради спасения государства и порядка государь вправе использовать любые, в том числе и безнравственные средства. В частной же жизни он обязан руководствоваться общепринятыми нормами морали. Макиавелли, таким образом, сохраняет мораль как регулятор частной жизни политиков, а также как благородную цель, оправдывающую безнравственные способы ее достижения.
Попытки освободить политику от нравственных оценок, поставить ее по ту сторону Добра и Зла широко распространены в наши дни. Как правило, они делаются для того, чтобы оправдать антигуманные действия или, по крайней мере, вывести политику из-под критики. В действительности же они ведут к вмешательству политики в область морали и к ее разрушению.[3]
Мораль и политика: основные концепции
Если суммировать исторические и современные взгляды на отношение морали и политики, то их можно выразить в следующих основных концепциях:
1.Концепция «параллельных миров». Образно говоря, мораль и политика находятся в параллельных мирах, орбиты которых никогда не пересекаются. Они принципиально независимы и непреодолимо отстранены друг от друга. Их нельзя приблизить друг к другу, как нельзя соединить огонь и воду. Эта теория в своём основании имеет правильную мысль о том, что рассматриваемые формы общественного сознания имеют специфические принципы возникновения и функционирования, не сводимые друг к другу. (Но и из верной мысли можно делать неадекватные выводы). Политика непосредственно выражает противоречивые, прежде всего, экономические интересы социальных общностей; она конфликтна, полемически заострена и если и достигает консенсуса, то опять же ради собственных интересов. Мораль – бескорыстна, как бескорыстно её высшее проявление – христианская любовь. Мораль устремлена ввысь, к общечеловеческим идеалам и выражает не приватные, корпоративные интересы, а человеческую истину жизни, истину, соответствующую природе и сущность человека.
Признание несовместимости морали и политики находит выражение в двух противоположных мировоззренческих парадигмах – политическом морализировании (оценке общественных явлений основанной не на объективных закономерностях и реальных фактах, а на абстрактных идеалах и несбыточных прожектах) и аморальном политиканстве (игнорировании нравственного смысла, справедливости, гуманности в политике, эгоистическое и жёсткое преследование собственных целей, с использованием обмана, лицемерия, демагогии и т.п.).
2.Концепция «кентавра» - отождествление и слияние двух разнородных субстанций – нравственной и политической. Сращивание политики и морали и образование морально-политического монстра. Этот феномен получил отражение в туманных, неопределённых, невнятных терминах «морально-политическое состояние», «морально-политический фактор» и т.п.
История этой концепции имеет древние корни. Ещё Платон считал источником морали, идеалом нравственности и высшей её инстанцией на Земле – государство, только оно устанавливает справедливость между людьми, даёт им представление о добре и зле. Примечательно, что придание древнегреческим философом государству статуса морального Абсолюта, высшей нравственной силы и непререкаемого духовного авторитета послужили причиной создания, по существу, первой в истории модели тоталитарного государства, в котором всё, в том числе и личная жизнь граждан, подчинены государству, ради него Платон считает необходимым упразднить институты собственности и брака, поскольку последние, по его мнению, отделяют гражданина от государства. В Новое время Гегель также рассматривает государство как нравственную субстанцию, «всеобщую волю», «дух народа», «политическую добродетель», одну из высших ступеней развития Абсолютной идеи. Государство, по Гегелю, не средство, а цель в себе, высшая из всех целей, самоцель и конечная цель.
Поскольку между политикой и моралью ставится знак равенства, то политика становится морализирующей, а мораль – служанкой политики.
3.Концепция «взаимодействия двух миров» - морали и политики. Взаимодействие морали и политики, как и взаимодействие любых систем, осуществляется в двух формах – взаимно обусловленности и взаимопроникновении.
А.Взаимообусловленность морального и политического сознания определяется тем, что они относятся к одному и тому же феномену – духовной жизни общества, в которой нет локально замкнутого пространства, свободного от проникновения понятий и идей, рождающихся в данном социуме. Если в обществе созрела идея реформ, то она проникнет и в экономику, и в политику, и в искусство, и в другие формы общественного сознания. Все более или менее важные события получают отражение в морали. Вектор их социальной направлености определяется через систему нравственных понятий добра и зла, справедливости или несправедливости, ответственности или безответственности, гуманного или бесчеловечности. Политические решения переводятся в другую систему
Координат, где определяется их человеческая цена.
В свою очередь политика создаёт в обществе определённый морально-психологический климат, который может способствовать укреплению идеалов справедливости и добра, социального оптимизма, уверенности в завтрашнем дня, или, напротив, разрушать человеческие ценности, надежды, сеять страх и терроризировать сознание людей криминалов, коррупцией и мафией.
Б.Взаимопроникновение политики и морали. В этой фазе встречи политики и морали происходят два основных процесса. Первый – проникновение политических идей в нравственное сознание и превращение их в моральные убеждения. В принципе социальное явление, в том числе и политическое, способно стать нравственным феноменом, но при одном условии, если оно морально ассимилируется, становится предметом свободного выбора, внутренней мотивации и убеждённости, делом совести, чести и долга человека. Ярким примером взаимопроникновения морали и политики является чувство патриотизма, где идея государства, его величия и безопасности выражается в глубоком социально-нравственном чувстве.
Другой процесс взаимопроникновения морали и политики связан с тем, что нравственные ценности, представления о справедливости, добре и зле, так или иначе, просачиваются в сферу политики, корректируя её программы, стратегию и тактику, соизмеряя их с гуманистическими критериями, с нравственными представлениями и чувствами людей. Это придаёт политике нравственный смысл, делает её близкой и понятной человеку.[4]
Заключение
Разумеется, цивилизованная власть отличается от нецивилизованной первобытной, и отличается, конечно, в сторону большего учета моральных требований – большей гарантированности отдельной человеческой личности.
Государство, можно сказать – самостоятельная живая единица, «суверен», – оно тоже «личность». А всякая развитая личность считается в своем поведении не только со своими «как пожелаю», но и с определенными руководящими и сдерживающими ее произвол принципами, как и с независимой от воли собственной совестью, судящей по этим принципам. Аналогично этим трем «ветвям» нашей власти над собою, в цивилизованном государстве его власть делится на три ветви: власть административную («воля»), законодательную (дающую власти, через народных представителей, «принципы», или законы), и судебную (его независимая «совесть»). Лучшего от государства и пожелать нельзя. Власть в таком государстве перестает быть чистым произволом властителя, государя, и с этим властитель из земного божка (вождя, фюрера, тирана…) превращается скорее в работника, в демократических странах – работника наемного и сменяемого, отправляющего «от сих до сих» свою частную функцию в общем деле обеспечения совместного существования и благополучия подданных. «Властвует» тут «государь» лишь над своим чиновничьим аппаратом, как главный чиновник, а не чиновники (так называемое «население», «простые люди») – объект его с подчиненными попечения и забот. Это и прекрасно… хотя это больше идеал, ориентир, чем реальность. Ибо сама суть власти остается той же: это манипулирование, а «простой человек» (не чиновник) пользуется в лишь той относительной свободой от власти, которую дает ему его удаленное от нее положение – но все равно обнаруживает себя в ситуациях, которые создал не сам… Государства правовые, конституционные, более или менее обузданы законами, гарантирующими некий оговоренный комплекс особо важных, «неотъемлемых» прав человека, кодифицировавшими некий компромисс морали и политики, личности и государства. Но и в правовых государствах власть – это горючее, которому уже не позволено брызгать, фонтанировать и палить все живое, где придется, – но состав и назначение этого горючего остаются, конечно, теми же самыми, что и при Иване Васильевиче.