Радищев обращает внимание на отсутствие в законах юридического статуса крепостного крестьянина. "Крестьянин в законе мертв", но по естественному праву он остается свободным человеком, имеющим право на счастье и самозащиту, и "он будет свободным, если восхощет". А. Н. Радищев неоднократно подчеркивал, что злом является именно крепостное право, а не лица, его осуществляющие, и замена "злого" помещика на "доброго" ничего изменить не может. Противопоставление естественного права существующим государственным законам привело Радищева к революционным выводам. "Из мучительства неминуемо рождается вольность, - предрекал он, – а мучительство достигло в России крайнего предела". Свободы следует ожидать не от "добрых помещиков", а от непомерной тяжести порабощения, которая вынуждает народ искать пути своего освобождения. Радищев признает за народом право на восстание в том случае, если его естественные права грубо нарушаются. "Неправосудие государя дает народу, его судии, то же и более право над ним, какое ему закон над преступниками". В оде "Вольность" он оправдывает казнь Карла I: "Ликуйте, склепанны народы! Се право мщенное природы на плаху привело царя".
Социальный идеал Радищева – общество свободных и равноправных собственников. "Собственность – один из предметов, который человек имел в виду, вступая в общество". Межа, отделяющая владение одного гражданина от другого, должна быть "глубока, всеми зрима и свято почитаема", но крупную феодальную собственность он рассматривал как результат грабежа и насилия. Земля должна быть передана безвозмездно тем, кто ее обрабатывает. Радищев не сторонник общественных форм обработки земли: "Себе всяк сеет, себе всяк жнет".
В таком обществе социальные привилегии отменяются, дворянство уравнивается в правах со всеми остальными сословиями. Табель о рангах ликвидируется, бюрократический аппарат сокращается и становится подконтрольным представительному органу.
Наилучшей политической организацией такого общества является народное правление, сформированное по образу северно-русских феодальных республик Новгорода и Пскова: "На вече весь народ течет". "Народ в собрании своем, – пишет он. в оде "Вольность", – на вече был истинный Государь ". По мнению Радищева, народ России исстари привержен республиканской форме правления.
Концепцию разделения властей он не признает, ибо только народ может быть истинным Государем. Народ избирает магистратов, сосредоточивая всю полноту власти у себя.
Будущее государственное устройство России Радищев представлял в форме свободной и добровольной федерации городов с вечевыми собраниями, со столицей в Нижнем Новгороде.
Такое устройство государства сможет обеспечить народу его священные естественные права, которые заключаются "в свободе: 1) мысли, 2) слова, 3) деяния, 4) в защите самого себя, когда того закон сделать не в силах, 5) в праве собственности и 6) быть судимым себе равными". Разрабатывая основы законодательства, Радищев придерживался демократических принципов, утверждая "равную зависимость всех граждан от закона" и требование осуществлять наказания только по суду, причем каждый "судится равными себе гражданами".
Организацию правосудия он представлял в виде системы земских судов, избираемых гражданами республики. Он полагал, что в России должны быть учреждены суды духовные, гражданские, военные и совестные. Он приветствовал учреждение совестных судов, усматривая в них большую пользу для населения. Похвально отозвался также и о судах присяжных, действовавших в Англии и Франции.
В размышлениях о наказаниях Радищев склоняется к мысли об отмене смертной казни и смягчении суровых санкций, полагая, что "жестокость и уродование не достигают в наказаниях цели". Он также высказался против телесных наказаний. "Польза наказания телесного проблема недоказанная, оно достигает своей цели ужасом. Но ужас не есть спасение и действует мгновенно".
Радищев придерживался мирной ориентации в международных отношениях и активно выступал против агрессивных войн и отстаивал идею равноправия всех народов. Социальные и политико-правовые идеалы А. Н. Радищева были восприняты русской политической мыслью и получили дальнейшее развитие в трудах декабристов, а затем и в революционно-демократической теории последующих лет. На современников его труды произвели огромное впечатление. Его книгу "Путешествие из Петербурга в Москву" называли набатом революции, и она была запрещена в России до 1917 г. За оду "Вольность" и "Путешествие из Петербурга в Москву" Радищев был судим и приговорен к смертной казни, которая была заменена десятилетней ссылкой в Усть-Илимск. Павел I разрешил ему жительство под надзором в имении отца, а Александр 1 вернул его в Петербург и пригласил в комиссию по составлению законов. В 1802 г. Радищев покончил жизнь самоубийством.
Глава 12. Политические и правовые учения в Соединенных Штатах Америки в XVIII–XX вв.
1. Политико-правовые идеи Т. Пейна
Томас Пейн (1737–1809) был уроженцем Англии и в Америку прибыл по совету и рекомендации Франклина. В период американской войны за независимость он стал популярнейшим публицистом. Его политико-философский очерк "Права человека" (1791) соперничает по числу переизданий и переводов на другие языки с поэмой Байрона "Чайлд Гарольд". Он активно участвовал в политической жизни революционной Франции, был избран депутатом Конвента. За критику якобинского террора был заключен в тюрьму, где стал соседом Дантона, но по счастливой случайности избежал гибели под ножом гильотины. Здесь он написал антицерковный памфлет "Век разума" (1794– 1795). После падения Робеспьера он был освобожден из тюрьмы и восстановлен в депутатских правах. По возвращении в Америку был подвергнут остракизму и гонениям за антирелигиозную критику и умер в забвении.
В памфлете "Здравый смысл" (январь 1776 г.) Пейн от имени здравомыслящего американского патриота изобретательно защищал идеи республиканского самоуправления штатов и смело нападал на явные и скрытые пороки наследственной монархии и полуреспубликанского парламента метрополии. Памфлет имел характерный подзаголовок – '"О происхождении и назначении правительственной власти с краткими замечаниями по поводу английской конституции". Одна из сквозных мыслей сводилась к тому, что вопрос о независимости Америки есть всего лишь вопрос целесообразности и экономической выгоды, а не вопрос для судебного разбирательства. Долгая традиция злоупотребления властью ставит под сомнение полномочия английского короля и парламента, и потому те, кто нещадно стеснен вследствие совместных усилий короля и парламента, имеют бесспорную "привилегию исследовать претензии того и другого и одновременно отвергнуть узурпацию со стороны короля или парламента". Дело Америки в значительной мере является делом всего человечества, утверждал Пейн и заявлял о своем сочувствии тем, кто борется с врагами естественных прав всего человечества.
Пейн одним из первых стал проводить четкое различие между обществом и государством – по их происхождению, роли и назначению. "Общество создается нашими потребностями, а правительство – нашими пороками: первое способствует нашему счастью, положительно объединяя наши благие порывы, второе же – отрицательно, обуздывая наши пороки; одно поощряет сближение, другое поощряет рознь). Далее следовали сентенции, предвосхищающие некоторые суждения Годвина и Бакунина против государства. "Общество в любом состоянии есть благо, правительство же и самое лучшее есть лишь необходимое зло, а в худшем случае – зло нестерпимое... Ведь если бы веления совести были ясны, определенны и беспрекословно исполнялись, то человек не нуждался бы ни в каком ином законодателе...".
В споре о природе власти и прав человека с Э. Берком, либеральным защитником независимости американских колоний и в то же самое время консервативным критиком идей и практики французской революции, Пейн резонно фиксирует внимание на том, что критик смешивает право делегированное с правом присвоенным. Для Берка государство есть не что иное, как изобретение человеческой мудрости, а права человека – разумные требования, которые люди выдвигают при выборе между добром и злом. Пейн, в свою очередь, утверждал, что зарождение и существование власти строится исключительно на согласии управляемых. Все формы правления он делит на два вида: выборно-представительное и наследственное правление. Первое известно под именем республики, второе – монархии и аристократии. Поскольку правительственная власть требует таланта и способностей и поскольку таланты и способности не могут переходить по наследству, то очевидно, заключал Пейн, что наиболее невежественная страна лучше всего подходит не для республиканского, а для монархического и аристократического правления.
Права человека – это некие свойства социального бытия человека и одновременно "принцип правительственной власти". Наличие этих свойств способствует быстрому прогрессу. Права человека образуют принцип или необходимый атрибут республиканского правления и в этом своем качестве – атрибут светского правления у всех цивилизованных наций. Таким было еще одно принципиально важное положение Пейна, изложенное им в памфлете "Права человека" (1791).
В трактате "Век разума" Пейн противопоставлял силу разума "библейским сказкам о чудесах и пророчествах". Система иерархических церковных учреждений (церковное государство) предстает в его изображении таким человеческим изобретением, которое предназначено для того, чтобы запугивать и порабощать человечество, монополизировать власть и доходы. Эти положения непримиримого, боевого деизма оказали влияние на Джефферсона и других представителей просветительского свободомыслия, а само название трактата стало синонимом целого столетия, известного также под именем века Просвещения.