сторонники которого, как правило, трактуют элиту как бесклассовый слой. Как отмечает чешский социолог М.Нарта, “наиболее оправданным будет понимать под элитой специфические властно-политические группы, которые в условиях классово-антагонистического общества представляют исполнительную властно-политическую часть правящего класса”[245]. Как видим, понятие “элита” не совпадает по объему с понятием “правящий класс”: первое оказывается функционально как бы управленческим “исполнительным комитетом” второго. Эти понятия не совпадают полностью и по содержанию. Отметим, что к управленческой деятельности правящий класс обычно привлекает и наиболее способных представителей других классов и слоев населения, прежде всего, слоев, близких правящему классу. Таким образом, в составе элиты могут быть отдельные выходцы из неправящих классов (что отнюдь не означает внеклассовости рекрутирования элиты, на чем настаивают многие элитаристы). Подобное положение вдвойне выгодно господствующему классу: во-первых, это обеспечивает ему приток “свежих умов”, во-вторых, расширяет социальную базу элиты. Как правило, вошедшие в состав элиты выходцы из “социальных низов” по существу интегрируются господствующим классом. Элитологи вспоминают в этой связи невеселую шутку о том, что в сенате США заседают миллионеры – одни из них стали сенаторами, потому что были миллионерами, а другие стали миллионерами, сделавшись сенаторами (некоторые политологи полагают, что ее можно распространить и на российский парламент). Можно сослаться и на то, что в составе американских высших менеджеров имеется лишь небольшой процент выходцев из “низов” (различные авторы называют цифры от 7 до 10%).
Хотя было бы ошибкой отождествлять элиту и правящий класс, еще большей ошибкой является отрицание связи между элитой и классом, что делают многие элитологи. Можно согласиться с С.Херкоммером, считающим, что понятие элиты имеет смысл прежде всего в отношении к понятию “класс”, и что элитные слои — моменты внутреннего разделения классов. Р.Мартин считает, что большинство элитаристов, начиная с Платона, отрицают деление общества на классы, некоторые, типа Бёрнхэма, пытаются сочетать концепцию классов и концепцию элит, и некоторые, например, профессор Калифорнийского университета М.Цейтлин, оперируют понятием “класс”, возражая против термина “элита”[246]. Такое разделение в общем соответствует действительности (пожалуй, не очень удачна ссылка на Платона ). Действительно, по мнению Цейтлина концепция классовой структуры общества несравненно глубже дихотомии элита – масса[247]. Абстрактно говоря, Цейтлин прав. Но ведь совсем не обязательно рассуждать по принципу или-или, гораздо правильнее найти пути сочетания этих концепций.
Наконец, вопрос о том, следует ли употреблять термин “элита”, зависит от предмета исследования. Для того, чтобы вскрыть сущность социально-экономических отношений, сущность способа производства, генезис классового господства, можно обойтись и без этого понятия. Настоятельная потребность в нем возникает тогда, когда мы переходим к анализу механизма классового господства, внутренней структурализации и дифференциации самого правящего класса. Господствующий класс порожден определенным способом производства материальных благ; правящая же элита — это порождение и элемент политической системы классово-дифференцированного общества. Совершенно правильно ставит вопрос американский социолог Э. Карлтон, который считает, что "класс в себе становится классом для себя, поскольку он осознает свое классовое положение"[248] . Причем он делает это, формируя свою элиту. Известно, что господствующий класс создает механизм реализации своей политической власти. Только в этом случае его господство актуализируется. Важнейшим элементом создания этого механизма и является выделение правящей элиты, которая обладает навыками политического управления, интегрирует господствующий класс, выявляет и реализует его классовый интерес.
Широко распространенные в советской и зарубежной социологии утверждения о том, что марксизм и элитология альтернативны, несовместимы, ошибочны. Весьма далеки от истины суждения о том, что марксизм всю проблематику властно-политических отношений сводит к вопросу о том, какой класс господствует в данном обществе, игнорируя роль внутриклассовых слоев, промежуточных и межклассовых групп. Маркс отнюдь не ограничивался лишь констатацией того, какой класс является господствующим в определенной общественно-экономической формации, в определенной стране. Его анализ политической структуры общества включал и распределение власти внутри господствующего класса. Важнейшим элементом этого анализа служит конкретно-историческое исследование процесса осуществления властных отношений в обществе, роли правящей верхушки в реализации этих отношений.
К.Маркс в “К критике гегелевской философии права” писал о роли бюрократического слоя, создаваемого буржуазией для управления обществом, того слоя, который в современной элитологической литературе именуется бюрократической элитой, который считает самое себя конечной целью государства и выражает совокупный интерес господствующего эксплуататорского класса. Причем этот эгоистический интерес он стремится представить как “всеобщий интерес”, защищая таким образом “мнимую всеобщность особого интереса”[249]. Кстати, в немецких изданиях сочинений Маркса и Энгельса присутствует термин “элита” (у Маркса – в одной из первоначально написанной глав “Капитала”, у Энгельса – в его набросках об армии)[250]. К.Маркс и Ф.Энгельс писали: “Разделение труда... проявляется теперь также и в среде господствующего класса..., так что внутри этого класса одна часть выступает в качестве мыслителей этого класса (это – его активные, способные к обобщениям идеологи, которые делают главным источником своего пропитания разработку иллюзий этого класса о самом себе), в то время как другие относятся к этим мыслям и иллюзиям более пассивно и с готовностью воспринять их, потому что в действительности эти-то представители данного класса и являются его активными членами и поэтому они имеют меньше времени для того, чтобы строить себе иллюзии и мысли о самих себе. Внутри этого класса такое расщепление может разрастить даже до некоторой противоположности и вражды между обеими частями, но эта вражда сама собой отпадает при всякой практической коллизии, когда опасность угрожает самому классу”[251].
Действительно, одно дело – признать, что элита выражает интересы господствующего класса, и совсем другое – отождествить эти категории. Это было бы отождествлением сущности процесса политического господства с механизмом его осуществления. Эксплуататорский класс не может обеспечить, хотя бы чисто технически, свое господство путем равномерного распределения функции политического руководства обществом среди всех своих членов; он может осуществить его через деятельность своего политического авангарда, наиболее политически активных его членов, которые непосредственно управляют организацией господствующего класса, прежде всего государственной машиной. Элита выступает представителем господствующего класса при выполнении этим классом функций руководства обществом; она выявляет и актуализирует интересы класса – как глубинные, так и непосредственные, субординирует их; она “формирует” волю класса и непосредственно руководит ее претворение в жизнь.
Таким образом, на вопрос, кто осуществляет власть в классово-дифференцированном обществе, мы может ответить: господствующий класс. Когда же нас интересует, как осуществляется эта власть, необходимо выявить механизм политического господства этого класса, одним из важнейших звеньев которого является выделение правящей элиты. Господствующий класс и элита различаются прежде всего по объему: элита – часть класса. Далее, если класс определяется по своему месту в исторически определенной системе общественного производства, по своему отношению к средствам производства, то элита – по своей роли в политическом руководстве обществом; она объединяет ту часть господствующего класса, которая обладает навыками профессиональной политической деятельности и непосредственно осуществляет государственное управление.
Привилегированные сословия (дворянство, духовенство) в феодальном обществе составляли немалую часть населения: в конце XVIII века, например, в таких странах, как Франция (25 миллионов жителей) или Россия (39 миллионов), они насчитывали многие сотни тысяч человек; в ХХ веке в крупной индустриальной стране класс капиталистов насчитывает не один миллион людей. Что же касается элиты, то речь идет лишь о тысячах, причем далеко не только всегда представителей господствующего класса.
Анализируя пути осуществления правящим классом различных функций в обществе, можно выделить разные типы элит: политическую, экономическую, культурно-идеологическую. Если господствующим классом капиталистического общества является буржуазия, то экономической элитой современного капиталистического общества выступает финансовая олигархия, верхушка менеджеров. Идеологи класса, деятели культуры, создающие духовные ценности этого класса, владельцы средств массовых коммуникаций составляют культурную элиту, причем большая часть культурной элиты выходит за пределы господствующего класса. О содержании понятия политической элиты говорилось выше. Заметим только, что политическая элита – это и есть элита в узком смысле слова (когда речь идет об элите как таковой, без прилагательных “культурная”, “экономическая” и т.д., как правило, имеется в виду именно политическая элита).
Итак, в классово-дифференцированном обществе класс, обладающий собственностью на основные средства производства, является господствующим классом. Но далеко не каждый член правящего класса непосредственно занимается политическим управлением: не каждый хочет этим заниматься и не каждый из тех, кто хочет, может это делать. В правящем классе можно различить политически активную и политически пассивную части, роли которых в жизни общества и особенно в политическом управлении различны. Правящий класс реализует свое господство в обществе, создавая организации. Для политического управления обществом господствующий класс формирует государственную машину; он создает также политические партии и другие организации своего класса, формирует слой функционеров, лидеров, осуществляющих политическое руководство. Политическая власть гарантирует привилегированное положение господствующего класса, его контроль за средствами производства. Наконец, для укрепления и стабилизации своей власти господствующему классу нужна идеология, обосновывающая и оправдывающая это господство. И опять-таки не весь класс участвует в выработке этой идеологии, а только его часть, которую и можно назвать идеологической и культурной элитой.