Практически все перечисленные представители политического реализма обучались, защищали диссертации или преподавали в одном из вузов, входящих в Лигу плюща 11 , тесно сотрудничали друг с другом, работая при этом в разных университетах. Большинство из них, кроме непосредственной работы в правительственных структурах, связаны с влиятельными неправительственными организациями, занимающимися исследованиями и политическим лоббированием в области международных отношений (Совет по международным отношениям, корпорация РЭНД).
Почему именно последователей политического реализма много во власти? Кстати, в академическом сообществе США политический реализм если и не правит столь безраздельно, как в государственных структурах, то все же безоговорочно занимает доминирующие позиции. По свидетельству профессора Уэльского университета Стивена Смита, «почти 70 % работ, цитируемых в обзоре литературы главных департаментов международных отношений США, принадлежали школе реалистов или неореалистов» 12 . Означает ли это, что человечество сумело наконец выработать единственно верное учение, адекватно отражающее реалии международной политики? Достаточно резко на этот счет высказался известный историк «холодной войны» профессор Йельского университета Джон Льюис Гэддис, по мнению которого политический реализм наряду с некоторыми другими теориями международных отношений оказался «…столь же “полезным” в предсказании основных событий мировой политики после окончания Второй мировой войны, как гадание по звездам, по внутренностям животных, и прочие подобные методы» 13 . Пол Шрёдер из Университета Иллинойса, тщательно проанализировав историю международных отношений за 1648–1945 годы, убедительно продемонстрировал несостоятельность структурного реализма в объяснении реальных событий международной политики Вестфальской эпохи 14 . Кроме того, единогласно утверждая, что коренное отличие политического реализма от иных теорий состоит в его «научности» и практической направленности, реалисты давали удивительно противоречивые советы относительно внешнеполитической стратегии США. Так, например, во время войны во Вьетнаме Г. Моргентау настаивал на скорейшем самоустранении США из Индокитая, а Г. Киссинджер выступал за наращивание американского присутствия. Уже после окончания «холодной войны» и распада СССР американские реалисты рекомендовали правительству США полностью выйти из НАТО и всячески дистанцироваться от Европы, остаться в НАТО номинально, наращивать свой вес и присутствие в НАТО и Европе. Практически по всем вопросам внешней политики реалисты давали широчайший диапазон рекомендаций, соответствующих любой теоретически возможной стратегии США — от полного изоляционизма до абсолютной, глобальной гегемонии, причем все эти рекомендации были тщательно обоснованы «научными» постулатами политического реализма 15 .
Несмотря на это, реализм в США продолжает оставаться доминирующим подходом в изучении международных отношений. Возможно, анализ самого политического реализма поможет понять причины его живучести. Истоки данной парадигмы ее сторонники находят в «Истории Пелопоннесской войны» Фукидида, в работах Николо Макиавелли, Томаса Гоббса, Карла фон Клаузевица. Основателями современного американского политического реализма считаются бежавшие в США из нацистской Германии Ганс Моргентау, Джон Герц, Арнольд Уолферс, а также американцы — теолог Рейнхольд Нибур, геополитик Николас Спайкмен, дипломат Джордж Кеннан. Принято также считать, что в конце 1970-х годов появился структурный реализм, или неореализм, основателем которого считается Кеннет Уолц. «Жесткое ядро» (следуя терминологии Имре Лакатоса) политического реализма как единой научно-исследовательской программы включает следующие постулаты:
1) международные отношения конфликтны и анархичны;
2) основным актором международных отношений является рационально действующее суверенное государство;
3) главной задачей государства, неизменной составляющей его национального интереса является выживание государства, трактуемое как сохранение его территориальной, политической и культурной целостности;
4) способность государства отстаивать свой национальный интерес в конечном итоге определяется его силовым потенциалом (как правило, военным и (или) экономическим, хотя Г. Моргентау в качестве факторов, определяющих могущество государства, перечислял также географическое положение, наличие ресурсов, национальный характер, дух народа);
5) традиционные нормы морали неприменимы в политике, политик может быть исключительно морален как индивид, но его ответственность за своих сограждан является первичной и оправдывает такие действия на международной арене, которые внутри страны были бы аморальны и неприемлемы.
Для всех последователей политического реализма характерны пессимизм, неверие в возможность социального прогресса. По их мнению, суть отношений между суверенными конфликтными группами — племенами, полисами, а на современном этапе — государствами — остается неизменной, идеи и выводы Фукидида о политике V века до н. э. реалисты считают абсолютно адекватными и применимыми для анализа политики современной 16 . Постулирование принципиальной неизменности сути международной политики, основанной на неизменности природы человека, не позволяет политическим реалистам анализировать накапливающиеся перемены, более того, главной практической целью реалистов является более или менее длительное избегание и предотвращение нежелательной для своего государства войны, а в ее отсутствии — реагирование на действия других государств или на воздействие системных факторов. Оценивая различные подходы в изучении международных отношений, профессор Уэльского университета Кен Бус приводит следующее сравнение: политический реализм, опираясь на исторический опыт, разрабатывает теории «как остаться на плаву», тогда как, например, политический идеализм с помощью ценностных суждений определяет «куда плыть» 17 . Реализм позволяет своим последователям отвлечься от таких «несущественных» внутриполитических факторов, как государственный строй, форма правления, идеология, культура, поскольку государства рассматриваются как однородные неделимые единицы, по выражению Арнольда Уолферса — «биллиардные шары».
Роберт Л. Ротстейн из Университета Джона Гопкинса в Балтиморе, штат Мэриленд, еще осенью 1972 года писал, что реализм, доминировавший в изучении международных отношений в 1950-е годы, к 1970-м годам давно вышел из моды в академических кругах. Ученые его просто игнорировали как пережиток периода становления дисциплины. Тем не менее реализм по-прежнему оставался популярен среди практиков, которые считали его «естественным» и «правильным», переводит на теоретический уровень то, что они сами всегда делали, не осознавая, что используют именно эту теорию (подобно мольеровскому персонажу, восхищенному тем, что он, оказывается, говорит прозой, практики обнаружили, что они всегда придерживались определенной теории) 18 . Профессор Ротстейн рано списал реализм как пережиток. Американский политический реализм с того времени возродился в облике еще более «научного» неореализма и обрел небывалую популярность. Несмотря на, казалось бы, уничтожившую реализм вообще критику, появляются и развиваются все новые его разновидности: структурный, постклассический, неотрадиционный, оборонительный, наступательный, периферийный, меркантилистский, «младший» (subaltern), демократический и т. д. Реализм был и остается близок практикам, поскольку в рамках данной парадигмы особую значимость приобретает фигура государственного деятеля, мудрого чиновника и тонкого дипломата, искусно маневрирующего на весьма ограниченном поле силовой борьбы. Особенно привлекательно то, что для последователей реализма сам этот «оператор» остается моральным и праведным человеком, тогда как использование любых аморальных средств отстаивания национальных интересов является абсолютно оправданным. Более того, понятие национального интереса остается настолько расплывчатым и субъективным, что под его защитой можно понимать совершенно противоположные действия. Фактически, политический реализм делает государственного чиновника ключевой фигурой международных отношений, помогает оправдать самые разные его действия и снимает с него какую-либо моральную ответственность за них.