О. Свиреденко, рассматривая вопрос о возможности передачи прав обеспечивающих основное обязательство отмечает: «Ограничивать передачу прав по дополнительному обязательству нельзя, поскольку это будет противоречить существу самого обязательства и института обеспечения исполнения обязательств. Права по дополнительному обязательству, так же как и по основному, принадлежат кредитору, который вправе уступить их другому лицу на тех же условиях и в том объеме, в каком они принадлежат ему на момент передачи. Каких-либо прямых ограничений на этот счет в законе не имеется. Однако следует иметь в виду, что не всякое дополнительное обязательство может быть предметом уступки без передачи основного»[32]. Представляется данный вывод сделан не совсем точно по следующим причинам:
а) в ст. 384 ГК РФ прямо указано на объем переходящих прав кредитора – «…в том объеме и на тех условиях которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе на неуплаченные проценты». Следовательно законодатель указал на полный объем прав передаваемых новому кредитору, в который, в соответствии с ст. 329 ГК РФ включаются неустойка, залог, удержание имущества должника, поручительство, банковская гарантия, задаток и другие способы предусмотренные законом или условиями договора.
б) Вместе с тем, необходимо отметить, что законодатель в ст. 384 ГК РФ связывает условия объема перехода прав требования непосредственно с теми правами, которые существовали на момент перехода права. В связи можно рассмотреть ситуацию, в которой возможность уступки прав требования по обязательству обеспечивающему основное право требования будет возможно, а именно в случае прекращения основного. Только в этом случае можно согласиться с О. Свиреденко о возможности уступки прав по обязательствам обеспечивающим основное, в предложенном примере: «Арбитражный суд принял по одному из дел решение, в соответствии с которым истцу — ЗАО "Инфраструктура ЛТД" было отказано в иске о взыскании 1911 600 руб. неустойки. Данное исковое требование было основано на уступке права по дополнительному обязательству, составляющему .сумму указанной неустойки.
Отказывая в иске, суд первой инстанции сослался на ст. 384 ГК РФ, с учетом которой уступка требования влечет перемену лиц в обязательстве в том объеме и на тех условиях которые существуют к моменту перехода прав. В этой связи суд отметил, что перемены лиц в основном обязательстве не произошло, в результате чего не может ее быть и в дополнительном. Поэтому требование о взыскании неустойки было признано неправомерным.
Суд апелляционной инстанции, отменяя решение, установил следующее. Между ТОО "Инфраструктура" и ТОО "Алькор" был заключен договор поставки, в соответствии с которым были поставлены продовольственные товары на сумму 2 360 000 руб. В нарушение договора покупатель оплатил полученный товар с просрочкой на 54 дня. Согласно данному договору за несвоевременную оплату полученной продукции предусмотрено взыскание пени в размере 15% от общей суммы договора за каждый день просрочки.
Заключая договор уступки права требования, ТОО "Инфраструктура" передало ЗАО "Инфраструктура ЛТД" право требования штрафных санкций по договору в объеме и на условиях, которые существовали к моменту передачи.
Апелляционная инстанция, анализируя условия ст.ст. 382, 384, 401, 408 ГК РФ и учитывая права на неуплаченные штрафные санкции, сделала вывод о том, что обеспечивающие исполнение обязательства права могли быть переданы другому лицу без передачи основного обязательства»[33]. Но дальнейшее обобщение: «Правоотношения по обеспечению исполнения обязательства неразрывно связаны с основным обязательством, которое они обслуживают. В большинстве случаев участники обеспечительного обязательства совпадают с участниками основного. Обеспечительное обязательство является дополнительным по отношению к основному. При уступке прав на дополнительное требование должна учитываться ст. 384 ГК РФ, регламентирующая объем прав кредитора на момент передачи права. Это очень важно, поскольку при реализации данного права возникает вопрос о том, в каком объеме реализовано основное обязательство и имеется ли объем прав по дополнительному обязательству. Потому желательно на момент оформления уступки права требования по дополнительному обязательству отразить в договоре цессии все условия основного обязательства, производным от которого является дополнительное[34]», представляется поспешным. Передача прав требования обеспечивающих основное обязательство, как правомерно указано в приведенном примере происходит без изменения лица в основном обязательстве, но если рассмотреть обязательство по существу, в данном конкретном случае, можно установить: основное обязательство по оплате выполнено и права требования принадлежащие кредитору на момент передачи права выражались только в оплате неустойки. Следовательно при совершении сделки кредитор передал новому кредитору полный объем прав требования по обязательству между ним и должником, при этом произошел отказ кредитора от всех принадлежащих ему прав в обязательстве по отношению к должнику и произошла безусловная перемена лица в обязательстве.
Диспозитивность позиции законодателя по отношению к объему прав переходящих к кредитору выраженная в ст. 384 ГК не означает, что договором могут быть предусмотрены условия перехода как части права, так и права обеспечивающие исполнение. Анализируя судебную практику можно прийти к выводу о невозможности передачи отдельной части права требования. С этой точки зрения закрепленная диспозитивность является мертвой. Можно рассмотреть как вариант передачи части права, например на взыскание основной задолженности, с одновременным отказом от пени, процентов и т.д., то произойдет безусловная перемена лиц в обязательстве, с частичной передачей права требования, что не противоречит закону в силу диспозитивности ст. 384 ГК. Аналогичную позицию высказывает А.С. Дмитриев: «Необходимо отметить, что статья 384 Гражданского кодекса РФ предусматривает возможность частичной передачи прав первоначального кредитора, если об этом будет сделана специальная оговорка в договоре уступки. Однако если придерживаться позиции Высшего Арбитражного Суда РФ, это правило относится только к размеру передаваемых прав и обязанностей, то есть может быть передано право требования части долга должника. Но сам первоначальный кредитор после заключения такой уступки полностью из договора с должником выходит. И он не сможет в дальнейшем претендовать на получение непереданной части долга, поскольку все его прежние права и обязанности по договору прекратились»[35].
Согласно общепринятому мнению уступка права требования означает только замену кредитора в обязательстве, никаких изменений в объеме прав и обязанностей сторон не происходит. В силу ст. 384 ГК право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в объеме и на условиях, существовавших к моменту перехода прав, если иное не предусмотрено законом или договором.Соответственно в состав передаваемых прав входят дополнительно существовавшие к моменту передачи субсидиарные права, выражающие определенные способы обеспечения обязательств, права на неуплаченные проценты (ст. 384)[36].
К сожалению, как показывает арбитражная практика, зачастую, при составлении договора передачи права требования и перевода долга, часто допускаются ошибки связанные именно с объемом переходящих прав (обязанностей), некоторые неточности допускаются и в литературе. Например О. Ломидзе указывая «если иное не предусмотрено законом, уступка обязательственного права должна быть сопряжена с переменой лиц в обязательстве»[37] допускает, с точки зрения анализа Постановлений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, необоснованное рассуждение «Действующее законодательство не исключает также уступку цедентом части принадлежащего ему права, при которой сохраняется определенное законом соотношение между правомочиями и обязанностями сторон соответствующего обязательства (что следует из диспозитивного характера ст.384 ГК РФ). Подобная частичная уступка происходит, например, при частичном перенайме, частичной уступке заимодавцем права требовать долг с заемщика»[38].
- при «частичной» уступке права требования Цессионарию переходят только отдельные части, элементы права принадлежащего цеденту, что не может расцениваться как перемена лица в обязательстве. Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ указал «#G0Согласно параграфу 1 главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации уступка требования влечет перемену лиц в обязательстве и возможна в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права», «#G0Учитывая, что перемены лиц в основном обязательстве не произошло, уступка требования о штрафе по конкретной расчетной операции противоречит статье 384 Гражданского кодекса Российской Федерации»[39], что выражает мнение Пленума о перемене лица в обязательстве. Частичная уступка права требования не означает переход права требования, также как не изменяет лицо в обязательстве, а передает часть прав принадлежащих кредитору третьему лицу, что можно расценить как изменение количественной составляющей лиц на стороне кредитора, а не как перемену лица в обязательстве. При частичной уступке перемена лиц в обязательстве не происходит, а происходит частичная передача отдельных элементов обязательства третьему лицу, что приводит к возникновению на стороне кредитора множественности лиц, а не замене кредитора.