Институт частной собственности, обозначавшейся впоследствии термином dominiumили proprietas,существует со всеми своими основными чертами уже в старом цивильном праве, и римские юристы рассматривают его, как институт исконный. Между тем в древнейшей истории встречаются некоторые разрозненные явления, которые - особенно в связи с данными истории других народов - заставляют думать, что и в Риме частная собственность установилась не сразу, что ее установлению предшествовал долгий период подготовки и выработки этого понятия.Но,разумеется, относительно этого доисторического периода римской собственности мы можем делать тольо более или менее вероятные предположения.
Чувство частной, индивидуальной принадлежности вещей / зародыш позднейшего права собственности/ появляется впервые, без сомнения, по отношению к вещам движимым; недвижимость (земля) первоначально находится таком или ином коллективном обладании. Убитая тем или иным лицом дичь, выловленная рыба, созданное трудом оружие естественно как вещь, принадлежащая тому, кто ее добыл , создал. Сознание «эта вещь моя» возникает здесь просто и психологически неизбежно. Также естественно, что человек будет защищать свою вещь от покушений со стороны других и будет стараться вернуть ее собственной силой, если ею кто-либо уже завладел. Однако, это чувство принадлежности движимых вещей ,как показывает опыт истории, долгое время еще не имеет юридического характера права собственности в таком виде, как она известна праву более развитому. Если моею вещью владеет другое лицо,если я требую мою вещь от него, то в старом (например, древнегерманском) праве это мое требовадие юридически опирается не на то, что это вещь моя, а на то, что она была у меня украдена отнята и т. д. и что владелец или сам виновник этого преступления, или косвенно (тем, что владеет похищенной у меня вещью) является его участником. Не столько право истца на вещь, сколько деликт ответчика служит основанием иска.
По-видимому, так же было и в древнейшем римском праве:
право на движимые вещи защищалось при помощи деликтных исков ; присущий праву собственности, к движимым вещам или вовсе не применялся или же, если применялся, то не был иском о собственности, а также имел деликтный характер . Право на движимые вещи на этой стадии еще не имело свойства прочной юридической связи между лицом и вещью, связи,
которая уже сама по себе могла бы служить основанием иска.
Иначе складывались отношения к недвижимостям. Когда представление об общем праве на землю всего народа, а затем и отдельных «младших родов» постепенно стерлось, принадлежность того или другого участка стала связываться с сидящей на нем семьей — familia (семейная собственность). Участок принадлежит семье, кактаковой, в лице ее главы и представителя — домовладыки. Нопринадлежность эта проникнута особым характером: распределениеземли между отдельными родами и семьями покоится в идее не на
или ином акте частного лица, а на воле всего народа, являтся выражением некоторого общегосударственного, публичного порядка. Участок земли принадлежит данному домовладыке как члену общины, как гражданину, как было уже указано, сам участок был в то время не столько определенной частью территории, сколько количественной долей данной семьи в общем земельном владении . Право гражданина на такое «владение», вытекающее из его положения как члена общины и всецело проникнутое публично-правовым характером.
При таких условиях понятно, что участок земли, отведенный данной семье, должен оставаться в ее владении, пока существующее распределение не будет изменено каким-либо новым публичным актом (например, переделом). Если же им завладеет кто-либо другой, то домовладыка может потребовать его возвращения независимо от того, каким образом — добросовестно или недобросовестно — нынешний владелец стал владельцем: дело будет идти не об устранении последствий частного деликта, а о восстановлении общинного порядка земельного распределения. Таким образом, здесь впервые возникает представление о некоторой епременной юридической связи лица с вещью — первый и наиболее существенный элемент права собственности. В связи с этим, вероятно, именноздесь зародилась заявление «hunc fundum ex jure Quritium meum esse ajo - утверждаю,что этот участок мой по праву квиритов» и, быть может даже, именно здесь впервые проявилось вмешательство государст венной власти в частные споры, выразившееся в запрещении физической борьбы (mittie ambo rem - оставьте обе вещи).
Но право на недвижимости, имея один из существенных эле ментов собственности, долго еще не имело другого — свободы распоряжения. Участок земли, как сказано, усваивался не домовладыке, как таковому, а всей семье: он был ее неотъемлемой частью, вследствие этого было желательно,чтобы переход из рук в руки совершался формально и гласно. Таким образом, старое воззрения и новые условия встретились и преобразовали прежнее деление на familia и pecunia в новое — на res mancipi и nес mancipi.
За исключением этого, никаких других различий между вещами по отношению к понятию права собственности в цивильном праве исторической эпохи не существует: собственность уже едина как по своему содержанию, так и по способам своей защиты.
Но несмотря на свой уже бесспорно частный характер, квиритская собственность все же еще сохраняет некоторые следы своего прежнего публично-правового значения. Так, субъектом ее может быть только римский гражданин или те из иностранцев которым даровано jus commercii; перегрины не могут иметь квиритского права на вещь. Правда, с течением времени, как известно, и перегрины получили защиту, вследствие чего принадлежащие им вещи стали охранятся нормами jus gentiuni аналогично праву собственности; но право перегрина на вещь не есть квиритская собственность. Вследствие этого рядом с системой цивильных или квиритских вещных прав в Риме мало-помалу появилась особая система перегринских нрав—особая перегринская собственность и т.д.
С другой стороны, истинное jus Quiritium могло быть только на земли, входящие в состав римской территории в полном смысле слова, то есть с распространением гражданства на всю Италию, только на praedia in Italico solo. Земли провинциальные объектом частного квиритского права даже для римских граждан быть не могли: они рассматривались, как общее достояние всего римского народа, причем владение отдельных лиц теми или другими участками провинциальной земли характеризовалось не как dominium, a как possessio. В то время как эти провинциальные possessiones были обложены податью, квиритская собственность на praedia Italic в период республики была от всяких налогов свободна, вследствие чего свобода от податей в то время рассматривалась, как неотъемлемое качество самого права квиритекой собственности. Хотя таким образом владение провинциальными землями теоретически не было настоящей собственностью, но практически оно, конечно,провинциальными судами охранялось, как собственность, вследствие чего с появлением провинций возникла новая юридическая категория собственность провинциальная, со своими особыми нормами и особыми средствами охраны.
Собственность, тяготея в принципе к своей полной и неограниченности, в действительности положительным предписанием закона может быть ограничена в том или другом отношении. как в интересах общего блага, так и в интересах мирного городского сожительства. Таким ограничениям подвержена и квиритская собственность уже в старом цивильном праве, причем эти ограничения установлены в интересах соседей. Городской характер древнеримского поселения и естественная при этом скученность жилищ делает это явление понятным.
Уже законам XII таблиц известен целый ряд подобных ограничений. Важнейшие из них состоят в следующем:
а) Собственник обязан оставлять по своей меже свободной (для прохода, проезда, поворота плуга) полосу земли в 2 /г фута — так наз. ambitus.
b) Собственник обязан терпеть ветви, перевешивающиеся с дерева соседа, если они находятся на высоте не менее 15 футов.
c) Собственник должен допускать соседа на свой участок через день (tertio quoque die) для собирания плодов, упавших с его дерева.
d) Собственник не должен изменять искусственными сооружениями естественного стока дождевой воды; против таких сооружений дается особый иск — octio aquae pluviae arcendae.
Все эти ограничения характерны для мелких хозяйств эпохи законов XII таблиц. В течением времени к ним присоединились другие — например, правило об immissiones: никто не обязад терпетьисходящего от соседнего участка дыма, запаха, шума и т. д., есливсе эти явления выходят за пределы обычного.
Уже древнейшая эпоха цивильного права в области вещных отношений не могла обходиться одной собственностью;она знает уже некоторые jura in re aliena ,причем количество этих последних постепенно растет.
Самым ранним из вещных прав на чужие вещи в Риме являются сервитуты, а из них сервитуты предиальные.