В исследовании приняли участие 184 человека от 15 до 22 лет. Согласно И.С. Кону, данные возраста соответствуют ранней и поздней юности. На этих стадиях возрастного развития общее образование дополняется специальным, профессиональным. В выборку вошли учащиеся 9 классов и студенты 3-4 курсов ВУЗов Н.Новгорода, из гуманитарных и технических классов и факультетов.
В ходе исследования использовался вариант методики «Техника рассказывания историй» и качественный метод анализа данных – «открытое кодирование». Респондентам предлагалось написать сочинение на тему «Моя встреча с настоящим мужчиной». В процессе исследования были реконструированы представления о мужественности юношей и девушек, в которых выделились 2 типа категорий: нормы мужественности, описанные Ш. Берн (норма успешности, норма антиженственности, нормы физической, умственной и эмоциональной твердости) и альтернативные категории, затрагивающие другие конструкты маскулинности (категории «стереотипно феминные черты» и др.).
В результате выяснилось, что женские социальные представления о маскулинности имеют выраженные различия по сравнению с мужскими конструктами: представители мужской гендерной группы демонстрируют более традиционную модель маскулинности (их описания в большей степени основываются на нормах мужественности Ш.Берн). Девушки при конструировании образа эталонной маскулинности чаще используют альтернативные категории, характеризуя «настоящего мужчину» как «ласкового», «нежного», «понимающего» (категория «стереотипно феминные черты»), «хорошо воспитанного и галантного», «без вредных привычек» человека (категория «воспитанность»).
Наблюдаются также различия в конструировании образа настоящего мужчины у школьников и студентов с разным типом профессиональной направленности личности. Например, юноши – гуманитарии (как школьники, так и студенты), в 2 раза чаще описывают в сочинениях внешний вид персонажей, и эти описания очень объемные и детальные (включающие фасон брюк, «запах одеколона, явно содержащего древесные нотки» и «трех или четырехдневную щетину» персонажа). Эти данные позволяют предположить о влиянии «профессиональных компетенций» на реконструкцию образа, а также об укоренении в представлениях юношей нового образа настоящего мужчины - метросексуала, транслирующего альтернативный тип маскулинности.
Наибольшее число девушек-студенток гуманитарного факультета выбрали для описания в качестве «настоящих» мужчин своих настоящих или потенциальных мужей и друзей (в совокупности 54%), а наименьшее – отца, знакомого взрослого мужчину, начальника и преподавателя (в совокупности 20%), оставшиеся сочинения посвящены воображаемому человеку, либо наблюдается отсутствие персонажа (26%). Наибольшее число девушек-студенток технического факультета выбрали для описания в качестве «настоящих» мужчин воображаемых персонажей (55%), лишь 25 % сочинений посвящены партнерам и друзьям, оставшиеся 20% сочинений – без персонажа. Такие герои как отец, знакомый взрослый мужчина, начальник и преподаватель не представлены в сочинениях данной группы девушек. Возможно, социальное экспериментирование девушек, выбравших «неженские факультеты», опирается на поиск альтернативной мужественности, которая не представлена в поведении и личностных особенностях реальных окружающих их мужчин.
Кроме того, наблюдаются возрастные различия в представлениях о мужественности. Так, девушки-школьницы по сравнению со студентками в 2 раза чаще в сочинениях описывают своих отцов. Кроме того, в сочинениях школьниц появляется новый тип героя - «принц на белом коне», являющийся, «когда его совсем не ждешь», и уносящий их на своем коне или «на белом Мерседесе» в прекрасную страну любви. Таким образом, речь идет о поляризованных стратегиях в конструировании маскулинности, обусловленном недостаточным опытом реальных отношений с какими-либо мужчинами кроме отца.
Таким образом, в социуме циркулируют различные «маскулинности», что требует дальнейших исследований как относительно общего и различного в конструировании данного социального представления, а также исследований, направленных на изучение социальных последствий конструирования того или иного образа «маскулинности» у юношей и девушек.
Заключение
С поведенческими стратегиями связаны смена самой деятельности или отвлечённое изменение её формы. Это может быть обращение к какой-либо деятельности, конкретно разрешающей проблему, или деятельности замещающей. Например:
поиск дополнительной информации: расспросы, обдумывание. Это позволяет включить данное событие в расширенный контекст, меняющий его травмирующую окраску (желание наблюдать);
игнорирование неприятной ситуации, даже подшучивание над ней (Подобное обесценивание обернется частично отрицанием, а частично — рационализацией);
отвлекающее удовлетворение каких-то собственных желаний (решил почитать);
выход из поля травмирующей ситуации, уединение и покой (остаюсь сам по себе, один) и др.
Ценность и практическое значение данной теоретической модели состоит в том, что на её основе можно формировать адаптационные методики для лиц, находящихся в трудных жизненных ситуациях, в частности, в местах лишения свободы.
Список литературы
1. Беттельхейм Б Просвещённое сердце // Человек. - № 4, 2006.
2. Никольская И.М., Грановская Р.М. Психологическая защита у детей.- СПб.: Речь, 2007.
3. Солженицын А. В круге первом. В 2 кн. - М.: ИНКОМ НВ, 2008.
4. Филиппов Б. Сопротивление советскому режиму в 1920 – 1941 гг. // История. - № 31, 2007.
5. Урманцев Ю.А. Природа адаптации (системная экспликация) // Вопросы философии. –№ 12, 2008.
6. Шаламов В.Т. (2005) Воскрешение лиственницы: Рассказы. В 2 кн. - М.: Худож. лит.
7. Голынчик Е.О. Социальные представления о справедливости как составляющая правосознания: Дис….канд. психол.наук: 19.00.05: Москва, 2008.
8. Емельянова Т.П. Конструирование социальных представлений в условиях трансформации российского общества. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2008.