Последнее место отводится образу Бабы-Яги, предстающей в сказках, как правило, в роли антагониста / вредителя.
К неантропоморфным образам персонажей Еж, Молочная Речка, Кисельные Берега, Печка и Яблонька старшие дошкольники не демонстрируют столь выраженного положительного или отрицательного эмоционального отношения.
Эмоциональное отношение к персонажам сказки в контрольной и экспериментальной группах до и после предъявления в них традиционного и измененного ее вариантов представлено в Приложении 2 и 3.
Как видно из Приложения 2, в целом эмоциональное восприятие к образам сказочных персонажей у дошкольников контрольной группы, прослушавших сказку «Гуси-лебеди» с традиционной композицией, не изменилось. Степень соответствия рангов в рейтингах сказочных персонажей высока.
Приложение 3 показывает, что эмоциональное восприятие к образам сказочных персонажей у детей, прослушавших версию сказки с искаженной композиционной структурой, значительно изменяется.
Образ Сестрицы Аленушки с первого места (ранг 2,58) был перенесен на предпоследнее шестое место (4,36);
образ Братца Иванушки со второго места (3,16) переместился на первое (2,36);
второе место (3,05), передвигаясь с пятого (4,18), занял образ сказочного Ежа;
на третье место (3,38), вместо исходного четвертого (3,88), был поставлен образ Молочной Речки, Кисельных Берегов;
четвертое и пятое, вместо бывших шестого и третьего мест, заняли остальные испытатели Печка (3,96 против 4,55) и Яблонька (4,09 против 3,76) соответственно. Значения коэффициента ранговой корреляции Спирмена в данном случае не достигают уровня статистической значимости (р<0,05), что указывает на достоверность изменения эмоционального восприятия детей к персонажам сказки.
При рассмотрении экспериментальной группы с целью возможного выявления в ней возрастных различий в характере изменения эмоционального восприятия к действующим лицам сказки обнаружились интересные закономерности (табл. 1).
У дошкольников пяти лет изменение эмоционального восприятия к образам Сестрицы Аленушки в роли героя и Бабы-Яги в роли антагониста/вредителя не имеет однозначной тенденции. Доля детей, все-таки пересмотревших свое отношение к данным образам в пользу их большего эмоционального отвержения, несущественно превышает долю детей, эмоциональное отношение которых к этим персонажам даже несколько улучшилось.
Таблица 1 Сдвиг эмоционального отношения детей к персонажам сказки после прослушивания версии с искаженным композиционным строем (число испытуемых в %)
| Действующее лицо сказки | Возрастная группа | Сдвиг эмоционального отношения к действующему лицу сказки | ||
| в сторону ухудшения | «нулевой» | в сторону улучшения | ||
| Герой (Сестрица Аленушка) | 5 лет 6 лет | 57,9 72,7 | 15,8 10,9 | 26,3 16,4 |
| Помощник (Еж) | 5 лет 6 лет | 31,6 16,4 | 21,1 18,2 | 47,4 65,5 |
| Искомый персонаж (Братец Иванушка) | 5 лет 6 лет | 26,321,8 | 26,327,3 | 47,450,9 |
| Антагонист (Баба-Яга) | 5 лет 6 лет | 31,6 34,5 | 47,4 50,9 | 21,1 14,5 |
Также не достигают уровня статистической достоверности сдвиги в сторону улучшения эмоционального восприятия к образам Братца Иванушки в роли искомого персонажа и помощника - Ежа.
Дошкольники шести лет демонстрируют значительное изменение эмоционального восприятия в сторону его ухудшения к образам Сестрицы Аленушки в роли героя и Бабы-Яги в роли антагониста, а также в сторону улучшения к образам Братца Иванушки и Ежа, исполняющих круг действий искомого персонажа и помощника.
Данный факт может объясняться следующим.
У детей пяти лет в оценке сказочных персонажей преобладает ориентация на их внешний вид. При этом нравственные характеристики, выражающиеся через круг действий персонажа, находятся на втором плане. Ведущую же роль в оценке действующих лиц сказки они начинают играть только с шестилетнего возраста, когда дети научаются дифференцировать понятия «хороший» и «красивый», и те уже не становятся полностью совпадающими, как это было у младших детей. Вероятно, образ Сестрицы Аленушки как раз и является для дошкольников внешне привлекательным. Красивая Сестрица Аленушка не может быть плохой для младших детей.
Известно также, что адекватное эмоциональное восприятие дошкольников к нравственным нормам формируется только в конце старшего дошкольного возраста.
Можно предположить, что дети пяти лет, идентифицируясь с образом какого-либо персонажа, в силу большего, чем у шестилетних детей, эгоцентризма не могут отстраниться от него, занять независимую позицию стороннего наблюдателя, позволяющую адекватно отнестись к этому персонажу. Продолжая идентифицироваться с ним, дошкольники демонстрируют к нему положительное эмоциональное отношение, определяющее и систему отношений ко всем остальным персонажам.
Таким образом, наше исследование на материале восприятия детьми народной волшебной сказки позволяет уловить один из моментов перехода ребенка на новый уровень развития морального сознания.
В работе были выявлены некоторые тендерные особенности изменения эмоционального отношения детей шести лет к персонажам сказки после прослушивания ее искаженного варианта (табл. 2).
Таблица 2 Сдвиг эмоционального отношения мальчиков и девочек к персонажам сказки после прослушивания версии с искаженным композиционным строем (число испытуемых в %)
| Действующее лицо сказки | Пол | Сдвиг эмоционального отношения к действующему лицу сказки | ||
| в строну ухудшения | «нулевой» | в сторону улучшения | ||
| Герой (Сестрица Аленушка) | Мальчики Девочки | 68,2 75,8 | 9,112,1 | 22,7 12,1 |
| Помощник (Еж) | Мальчики Девочки | 13,618,2 | 18,2 18,2 | 68,2 63,6 |
| Искомый персонаж (Братец Иванушка) | Мальчики Девочки | 9,1 30,3 | 40,9 18,2 | 50,0 51,5 |
| Антагонист (Баба-Яга) | Мальчики Девочки | 27,3 39,4 | 50,0 51,5 | 22,7 9,1 |
У мальчиков в рассматриваемой группе обнаружено значительное ухудшение эмоционального отношения к образу Сестрицы Аленушки в роли героя, а также улучшение к образам Братца Иванушки и Ежа, исполняющих круг действий искомого персонажа и помощника.
У девочек же видны значительные изменения эмоционального восприятия в пользу их ухудшения к образам Сестрицы Аленушки в роли героя и Бабы-Яги в роли антагонист, а также в сторону их улучшения к образу Ежа, исполняющего круг действий помощника
Таким образом, можно констатировать, что в изменении эмоционального восприятия старших дошкольников к образам сказочных персонажей при нарушении композиционного строя прослеживаются различия, которые проявляются в достоверном улучшении эмоционального отношения к мужскому образу искомого персонажа у мальчиков, не наблюдающемся у девочек, и в достоверном ухудшении эмоционального отношения к образу антагониста у девочек.
Мальчики, которые еще до процедуры предъявления им экспериментального варианта сказки больше симпатизировали образу Братца Иванушки, чем девочки, в связи с актуальностью процессов полоролевой идентификации, после указанной процедуры еще больше утвердились в своем положительном отношении к данному образу. Кроме того, Братец Иванушка не делает в сказке ничего плохого, в отличие от остальных персонажей, действия которых так или иначе привели к негативному финалу.
Девочки же по причине все той же значимости процессов половой идентификации до процедуры эксперимента более симпатизировали образу Сестрицы Аленушки, чем образу Братца Иванушки (в отличие от мальчиков).
Можно предположить, что процесс эмоциональной идентификации с данным персонажем и определил поначалу объект развертывающихся эмпатических переживаний, вместе с которым девочки участвовали в сказочных событиях до тех пор, пока герой соответствовал всем сказочным канонам и упорно боролся за спасение искомого персонажа.
Череда же искаженных композиционных элементов сказки, а именно непрохождение серии трех испытаний героем и победа антагониста, ослабляет процесс эмоционального уподобления герою и вызывает у девочек разочарование в нем, проявляющееся в достоверном ухудшении эмоционального отношения к нему. При этом естественным кажется уход на второй план образа Братца Иванушки, изменение эмоциональноговосприятия к которому здесь недостоверно, а также значительное (достоверное) ухудшение эмоционального восприятия к фигуре антагониста (в отличие от недостоверного - у мальчиков). Последнее может объясняться компенсацией разочарования в герое, с которым имела место эмоциональная идентификация, «поиском виноватого» в том, что он продемонстрировал свою геройскую несостоятельность.
Сделаем несколько выводов по проведенному исследованию.
1. Проведенное исследование экспериментально подтвердило предположение о том, что искажение композиции народной волшебной сказки ведет к формированию такого эмоционального восприятия к ее персонажам, которое не соответствует объективному характеру их нравственной поляризации. Прежде всего, предъявление детям такой сказки приводит к изменению отношения к двум главным действующим лицам - герою и антагонисту. А так как они представляют собой персонифицированные полярные категории добра и зла, т.е. этические эталоны, формирование которых в старшем дошкольном возрасте является актуальным, то можно констатировать, что искажение композиционного строения народной волшебной сказки делает данную сказку неприменимой для целей такого формирования.