Нельзя считать безупречными и данные, получаемые в проспективных исследованиях. Помимо трудностей выполнения исследований чисто технического порядка, в течение многих лет наблюдения личность испытуемого не остается неизменной - меняются система ее отношений, установки, потребности,, мотивы, что следует иметь в виду при анализе результатов наблюдения.
Кроме того, при проспективном исследовании, например, роли такого фактора риска развития сердечно-сосудистых заболеваний, как поведенческий "тип А", нельзя исключить, что за годы исследования появились другие факторы риска - курение, увеличение массы тела и т. д.
Среди многочисленных исследований психосоматических соотношений следует выделить некоторые из них.
Так, для понимания механизмов перерастания функциональных расстройств в органические изменения со стороны внутренних органов имеют значение работы Губачева, Карвасарского, Абабкова и др. Многолетний катамнез (до 25 лет) больных с системными неврозами - сердечнососудистым, дыхательным и желудочно-кишечным, которые находились на обследовании и лечении в клинике неврозов и психотерапии Института им. В. М. Бехтерева, показал, что, как правило, не наблюдается трансформации невротических расстройств внутренних органов в соответствующие "большие" психосоматические заболевания - ишемическую болезнь сердца, гипертоническую болезнь, бронхиальную астму и язвенную болезнь желудка. Эти данные ставят вопрос о необходимости четкого разграничения понятий функционального непсихогенного и функционального психогенного (невротического). Более того, наличие невротических соматических расстройств может рассматриваться как прогностически благоприятный признак по отношению к "большим" психосоматическим болезням. В настоящее время нет убедительного ответа на вопрос, почему это происходит. Выступает ли невроз как "страхование жизни" вследствие частых обращений пациентов с невротическими расстройствами к врачу уже на ранней стадии болезни и проведения своевременного (в какой-то мере и профилактического) лечения, или предупреждающее значение приобретают при неврозах специфические психологические компенсаторные механизмы, приводящие к уменьшению патогенного эмоционально-аффективного напряжения.
Пониманию этих фактов могут способствовать исследования Соложенкина, направленные на выявление типологии механизмов психологической защиты у больных с начальными формами гипертонической болезни, ишемической болезни сердца и неврозами при многостороннем (соматическом, биохимическом, психофизиологическом и психологическом) изучении.
Мы указали лишь некоторые из направлений в области психосоматических соотношений, реализующихся в исследованиях последнего периода. Можно с уверенностью констатировать перспективность психосоматического подхода для лучшего понимания этиологии, патогенеза, клиники и разработки наиболее адекватных лечебно-восстановительных программ при заболеваниях, в механизмах развития которых существенную роль играет психический фактор. Реализация этих программ в настоящее время невозможна без рассмотрения психологических звеньев изучаемой патологии.
Очевидно, что одной из причин возникновения различных соматических заболеваний могут быть психические факторы. Важной группой таких факторов являются негативные эмоции. При некоторых заболеваниях они играют основную роль. Известно, какие механизмы ответственны за то, что эмоции вызывают соматические расстройства. Эмоции оказывают влияние на: 1) иммунную систему; 2) гормональное состояние; 3) периферическую физиологическую активацию (например, частоту сердцебиений и артериальное давление). Большую роль играют, прежде всего, следующие эмоции.
А. Важными для возникновения язвы желудка или двенадцатиперстной кишки помимо инфекций, очевидно, являются эмоции, возникающие в недостаточно контролируемых ситуациях: тревога и чувство беспомощности и перегрузки.
Б. Гнев, ориентированный на преодоление возникшей проблемы, напротив, кажется основной причиной возникновения эссенциальной гипертонии (повышенного кровяного давления) и в связи с этим стенокардии и инфаркта миокарда. Гнев и враждебность относятся к тем компонентам личности "типа А", в которых заключено различие между лицами, имеющими и не имеющими сердечно-сосудистые заболевания.
В. Для других расстройств (таких, как астма, кожные заболевания и т. п.), напротив, менее ясно, какие эмоции являются причинами их возникновения (Перре, Бауманн).
С позиций психологии отношений негативное переживание является следствием нарушения отношений человека; болезненный же патогенный характер оно приобретает при расстройствах отношений личности, занимающих центральное место в общей системе отношений человека к действительности. Их значимость - основное условие эмоционально-аффективного напряжения, нейровегетативно-эндокринный коррелят которого является центральным звеном в механизмах развития психосоматических расстройств.
Перспективной остается гипотеза о поисковой активности, представленная в исследованиях Ротенберга и Аршавского, показавших, что не сам по себе характер эмоций, а степень выраженности поисковой активности (в отличие от пассивно-оборонительного поведения) определяет реакцию на стресс и степень устойчивости организма к болезнетворным воздействиям.
Представляет интерес исследование мужчин с высоким риском сердечных заболеваний. Большинство мужчин с поведением "типа А", то есть те, кто при нехватке времени хватается сразу за несколько дел, испытывают груз конкуренции, действуют быстро, ведут себя чаще агрессивно по отношению к окружающим, то есть сильные, экспрессивные, харизматические лица, не заболели сердечными заболеваниями. Заболели же лица тоже с "типом А", но другие - заторможенные, медлительные, напряженные. [4]
Феномен интенциональности человека.
Одно из важнейших направлений философской мысли XX века — феноменологическое движение, основоположником которого был немецкий философ Эдмунд Гуссерль (1859 — 1938).
Феноменология — это наука о феноменах, которыми являются человеческое «Я» и все вещи, окружающие его. Феноменология замышлена как философская наука о сознании, и именно теория сознания лежит в основе учений Э. Гуссерля.
Главным аспектом является идея интенциональности, как фундаментального свойства сознания.
Сознание взято как чистый феноменальный поток своих переживаний; это чистое сознание, которое, несмотря на всю непричастность миру, продолжает обладать интенциональностью.
Интенциональность — это направленность на объект. Интенциональность чистого сознания означает, что оно продолжает быть связанным с предметным миром, но не самим по себе, а модифицированным редукцией, то есть данным сознанию в виде феномена, существующего лишь постольку, поскольку он осознаётся. Подвергаемый осмыслению объект составляет столь же необходимую сторону переживаний сознания, что и сам субъективный процесс осмысления. Понятием интенциональности обозначается именно предметная направленность сознания. Через интенциональность сознание изначально открыто вещам, это первичная открытость трансцендентального сознания предмету.
Интенциональность — это свойство, благодаря которому сознание изначально связано с миром и познаёт его, и именно такое понятие интенциональности лежит в основе всех дальнейших перспектив феноменологического исследования. Сознание как таковое есть сознание в той мере, в какой оно интенционально. Интенциональность представляет собой трансценденцию, выход сознания за свои пределы, за рамки имманентной данности. Интенциональность сознания представляет собой преодоление рамок имманентной данности сознания в направлении того, чего в самом сознании нет — трансцендентного предмета. Без этой сущности активности сознание не имело бы представления предмета. [8]
Наиболее ярко отражающим сущность сознания, является интенциональность, то есть способность сознания быть направленным на какой-либо объект, делать его своим содержанием. Характерной особенностью этой концепции является специфическая теория интенциональных объектов, которые могут быть и не реальными физическими объектами, а воображаемыми, иллюзорными или вообще — галлюцинаторными. Приведём примеры, вписывающиеся в эту концепцию. Если некто строит теорию суперструн, то его интенциональным объектом являются математические объекты и, возможно, сами струны, которые он воображает. Если некто смотрит на пень, а видит лешего, то таким объектом является леший, а не пень. Если некто слышит голоса инопланетян, стремящихся вступить в контакт по трансгалактической связи, то эти объекты, соответственно — голоса. Существует множество разногласий относительно объёма и содержания понятия интенциональности и статуса интенциональных объектов. Различают содержательную и референтную интенциональность, подлинную и производную. Одни считают интенциональные объекты реальными, другие — нереальными, третьи — ирреальными. Исследование указанных разногласий составляет отдельную задачу и лишь косвенно к теме настоящей статьи. Для нас гораздо более важно прояснить понятие интенциональных состояний. Что это за состояния? В аналитической философии сознания обычно их отличают от качественных состояний (qualia) — восприятия цвета, текстуры, тональности, боли, зуда и пр., хотя существуют радикальные интенционалисты, утверждающие, что даже эти состояния скрывают в себе определённую направленность. Интенциональными состояниями являются такие ментальные акты, в которых проявляется характер отношения субъекта к объекту. Это размышления, убеждения, надежды, желания, страхи. Возьмём такой объект, как бомбовый удар по территории ближневосточного государства. Одни могут его желать, другие — бояться и верить что «пронесёт», третьи могут быть убеждены, что этого не избежать, четвёртые — отстранённо размышлять над возможностью этого события. Подобные состояния являются по свей сути релятивными. Достаточно популярен бихевиористический критерий различения этих состояний. Согласно Киму, интенциональные состояния являются пропозициональными установками или отношениями по отношению к некоторой пропозиции, составляющей содержание пропозициональных установок. Они же — «интенсиональные» (здесь «с») или «содержательно наполненные» (contenful) состояния. Можно согласится с прямым отождествлением пропозициональных установок и интенциональных состояний, только если мы говорим об условной или вторичной (make-believe or derived), а не о подлинной или первичной (genuine or intrinsic) интенциональности. Некоторые намерения людей можно обнаружить объективно, анализируя их поведение; бихевиористу совершенно безразлично, осознаёт ли сам субъект эти намерения или нет. Согласно этому критерию, интенциональность можно обнаружить даже в поведении муравьёв, более того — вообще в любом устройстве, способном к гомеостазу.[ 9 ]