Обычно, когда говорят об образе как психологической категории, предполагается, что он осознается субъектом. Но применительно к творчеству издавна возникла потребность обратиться к неосознаваемой психологической активности, которую принято называть подсознанием. Следует, однако, разграничить различные формы этой активности, отделить ее детерминацию прошлым от детерминации потребным будущим, тем, что задано личности логикой развития социокультурной мысли. Вторую форму мы предложили назвать надсознанием [27].
В частности, образы-схемы могут выполнять свою эвристическую функцию надсознательно. Так, хотя дарвинская схема формирования коралловых рифов удивительно схода с возникшей у него через три года теорией естественного отбора, он сам не ознавал их сходства [33; 315].
Имеются отдельные эксквизитные наблюдения ученых за собственным творческим процессом, фиксирующие своеобразие его реализации на надсознательном уровне при состояниях, близких к галлюцинаторным.
Так, по свидетельству известного физика акад. А. Б. Мигдала, «иногда во время бессонной ночи, вызванной работой, кажется, что ты присутствуешь при этом процессе и наблюдаешь его со стороны. Подсознание представляется как собрание знакомых и полузнакомых людей, символизирующих различные понятия. Надо, чтобы они заинтересовались друг другом и начали общаться. При этом надо знать, кто из них уже встречался раньше. Нужно почувствовать атмосферу этого собрания, и это дает ключ к нахождению недостающих идей» [25; 23]. Описанная картина напоминает сновидение. Субъект творчества наблюдает созидаемую и переживаемую им динамику идей со стороны. Вместе с тем перед его умственным взором не абстрактные знаки, а собрание людей, которые их персонифицируя, общаются между собой.
Если в образах-схемах представлен предметно-логический параметр творчества, то в «собраниях людей» — его социальный параметр. Творчество — это изначально когнитивно-диалогическая активность субъекта. Между тем на нынешних представлениях о творческом акте лежит печать индивидуализма. В нем усматривают нечто исходящее из глубин безголосого, немого сознания (или подсознания), тогда как в действительности он возможен только, если применить бахтинскую метафору, в условиях «полифонии» — передачи одной и той же темы из. голоса в голос, каждый из которых равноправен.
Мысль в процессе творчества всегда сталкивается с другими, без которых она просто была бы иной. Так, концепция Сеченова сложилась в оппонентном круге его научного общения, представленном такими фигурами, как Ф. Бенеке, И. Г. Гербарт, В. Вундт, Г. Гельмгольц, Г. Спенсер и др. Это была незримая полемика в отличие от захватившей широкие круги русской интеллигенции (включая Льва Толстого) знаменитой журнальной дискуссии И. М. Сеченова с Кавелиным. Концепции Выготского не было бы без его полемики с А. А. Потебней, К. Н. Корниловым, В. М. Бехтеревым, 3. Фрейдом, Ж. Пиаже и др. .Поэтому оппонентный круг (см. [28]) также служит одной из детерминант исследовательской программы. Ее третьей составляющей наряду с предметной и социальной является личностная. Уровень притязаний, внутреннюю мотивационную напряженность и другие собственно личностные «параметры» субъекта творчества следует рассматривать не изолированно от исследовательской программы, но как обретающие в ее системной организации новые признаки.
Научно-технический прогресс, требуя от психологической науки высокого творческого накала, придает особую значимость двум ее исследовательским ориентациям. Обе обусловлены тем, что в центр современного производства — притом не только материального, но и духовного — перемещается диалог между человеком и компьютером. Социальная практика требует обратиться к психологическим проблемам компьютеризации учения, труда, общения. Но компьютер не может стать субъектом этих процессов. Им навсегда останется человек. С передачей ряда его информационных функций электронным устройствам возрастает роль непереводимых на формально-логический «микропроцессорный» язык компонентов его деятельности, порождающих новые культурные ценности, в том числе и сами эти технические устройства. В этой исторической ситуации психология творчества становится важнейшей темой научного творчества в самой психологии. Но это требует от нашей науки новых исследовательских программ, новых теоретических схем, интегрирующих в самой сердцевине психологического познания — его теоретических моделях и эмпирических орудиях — личностное, социальное и предметно-созидательное в общении человека с миром.
1. Абульханова К. А. Деятельность и психология личности. — М., 1980.
2. Братусь Б. С. О месте художественной литературы в построении научной психологии личности. — Вестник МГУ. Сер. Психология 1985, № 2.
3. Брушлинский А. В. Мышление и прогнозирование. — М., 1979.
4. Брушлинский А. В. (ред.). Мышление: процесс, деятельность, общение. — М., 1982.
5. Выготский Л. С. Психология искусства — М., 1968.
6. Дункер К. Психология продуктивного мышления. — В кн.: Психология мышления (ред. А. М. Матюшкин). М., 1965.
7. Емельянов Е. Н. Психологический анализ предметно-рефлексивных отношений в научной деятельности: Реф. канд. дис. — М., 1985.
8. Иванов М. А. Научно-исследовательская программа как фактор регуляции межличностных отношений в первичном научном коллективе. Реф. канд. дис. — М., 1982.
9. Карцев В. П. Социальная психология науки и проблемы историко-научных исследований. — М., 1984.
10. Мейлах Б. С. Психология художественного творчества: предмет и пути исследования. — В кн.: Психология процессов художественного творчества. Л., 1980.
11. Мейлах Б. С. (ред.). Содружество наук и тайны творчества. — М., 1968.
12. Научное творчество. — М., 1969.
13. Пономарев Я. А. Психология творчества. — М., 1976.
14. Проблемы научного творчества в современной психологии. — М., 1971.
15. Пушкин В. Н. Эвристика — наука о творческом мышлении. — М., 1967.
16. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии.— М., 1940.
17. Славская К. А. Мысль в действии. — М., 1968.
18. Теплое Б. М. Избранные труды. Т. 1. — М., 1985.
19. Творческий процесс и художественное восприятие.— М., 1978.
20. Тихомиров О. К. Структуры мыслительной деятельности человека. — М., 1969.
21. Тихомиров О. К. (ред.). Психологические механизмы исследования творческой деятельности. — М., 1975.
22. Калошина И. П. Структура и механизмы творческой деятельности. — М., 1983.
23. Кулюткин Ю. Н. Эвристические методы в структуре решений. — М., 1970.
24. Матюшкин А. М. Проблемные ситуации в мышлении и обучении. — М., 1972.
25. Мигдал А. Б. Поиски истины. — М., 1978.
26. Художественное и научное творчество. — Л., 1972.
27. Ярошевский М. Г. Структура научной деятельности. — Вопросы философии, 1974, № 11.
28. Ярошевский М. Г. Оппонентный круг и научное открытие. — Вопросы философии, 1983, № 10.
29. Claparede E. La genese de l'hipothese, Geneva, 1934.