Таким образом, мы видим, что изменение сексуального порядка было возможно только на уровне локальных групп, в которых изменение традиционных сексуальных норм строится на логике отказа от существующих в обществе возможностей, преимущественно заключения гетеросексуального моногамного брака, и включено в общий мировоззренческий проект группы наряду с экономическими, социальными и религиозными преобразованиями. Воплощение утопического проекта, включавшего и сексуальную революцию, на уровне всего общества обернулось усилением значимости гетеросексуальной семьи, воспроизводящей единицы, как оплота государственного строительства и функционирования системы общества, а другие формы сексуальности рассматривались как отступничество и не получали даже возможности сосуществования.
Гомосексуальность, права человека и право на брак
Идея естественных прав человека и попытки ее юридического закрепления не принадлежит ХХ веку, однако именно в ХХ веке идея неотчуждаемых прав получила свое максимальное развитие и воплощение. Потрясенное ужасами двух мировых войн и массовых репрессий при тоталитаризме и фашизме, мировое сообщество поставило вопрос о создании системы, обеспечивающей базовые права человека. Данная система, опираясь на исторический опыт, результаты демократического развития государств, политическую философию и практику, должна обеспечивать определенный универсальный набор прав равных и свободных индивидов, позволяющий им вести достойное существование, защищать их от произвола государства, а также способствовать развитию демократии и международного мира и сотрудничества. Так появились Всеобщая декларация прав человека, принятая и провозглашенная резолюцией 217 А (111) Генеральной ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 года, а также Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, приятая Советом Европы 4 ноября 1950 года и вступившая в силу 3 сентября 1953 года.
Данные декларации, включившие в себя комплекс прав и свобод - от права на жизнь и равенство до свободы слова и совести (то есть биологические и культуральные нормы) - призваны преодолеть моральные и религиозные ограничения государств, обеспечив всем их членам равный набор базовых универсальных прав. Помимо того, что многие государства включили статьи деклараций в свои конституции, были созданы механизмы международного контроля за соблюдением прав человека, а также международные судебные органы, например, Европейский суд по правам человека, решения которого носят обязательный характер для стран-членов Совета Европы.
Если проследить решения Европейского Суда, культурные и правовые изменения национальных государств, то мы увидим, что гомосексуальность признается как право на личную жизнь, что существуют гей/лесбийские издания, клубы, фильмы и т.п., что существует возможность создания гей/лесбийских организаций и их функционирования. Проходят гомосексуальные конференции, парады, фестивали. Однако самым радикальным и самым больным вопросом признания гомосексуальности оказалось право на семью и на брак.
Несмотря на то, что Европейский Суд защищал права гомосексуалов на основе статей о невмешательстве в личную жизнь и недопущении дискриминации, он не решил ни одного дела в пользу гомосексуалов на основании статьи об уважении семейной жизни, хотя этой статьей защищались и отношения гетеросексуальных пар, не состоящих в официально зарегистрированном браке. Таким образом, на уровне действия Европейской конвенции прав человека однополые пары не обладают правом на брак и семью, следовательно, не обладают правом на вытекающие из этого правовое обеспечение, такое как наследование, усыновление, эмиграционное право и т.д.(см. Алексеев Н.,2002).
За последнее десятилетие многие страны Европы приняли на национальном уровне законы об однополом партнерстве, но, за исключением Голландии, во всех странах однополое партнерство в той или иной мере не является равнозначным эквивалентом гетеросексуального брака и обладает существенными правовыми ограничениями для его членов. Если даже опустить тот факт, что семья зачастую является объектом социальной политики, что влечет за собой многие специальные права (налоговые льготы, медицинское обслуживание и т.д.), и не признанные семьей однополые пары из этого процесса выпадают, остается странным то, что, будучи гетеросексуальным, индивид обладает большими гражданскими правами, чем гомосексуальный, то есть заключение брака как акта гражданского состояния доступно только гетеросексуальным мужчинам и женщинам.
Таким образом, мы видим, что семья и брак, признаваемые правом человека, монополизированы гетеросексуальностью. Несмотря на то, что формы семейно-брачных отношений существенно изменились в современном мире, и семья больше не является исключительно официально зарегистрированным союзом мужчины и женщины и рожденных в браке детей, а представляет собой широкий диапазон зарегистрированных и незарегистрированных союзов, включающих и разведенных и овдовевших, детей от предыдущих браков, приемных детей и т.п. Тем не менее, за гетеросексуальным союзом любой конфигурации признается моральное право называться семьей, рожать и воспитывать детей. За гомосексуальными союзами подобного права не признается.
Получается, что гомосексуалы выделяются как группа лиц, обладающих правом на утопию - они могут создавать союзы, верить, что "весь мир голубой", и не следовать традиционным нормам сексуальности. Но дело в том, что гомосексуальность - это не религиозный и не социальный проект, не подразумевает преобразование систем общества, не носит характер избранничества и радикального сектантства, однако ее признание происходит только через радикализацию: не следуете гетеросексуальности - ищите другие формы взаимодействия. Я не отрицаю, что существовали и могут существовать, например, экстремистские лесбийские группы, борющиеся с мужским господством, отрицающие не только гетеросексуальность, но и деторождение как форму подчинения, живущие общинами в групповом браке и строящие новый мир, однако они не единственная форма проявления гомосексуальности. Тем не менее, такая радикализированная гомосексуальность вызывает гораздо меньше сопротивления, так как включает сексуальность в политический утопический проект, чем потребность хорошо интегрированных в общество гомосексуалов, разделяющих его нормы и ценности, в признании однополой семьи.
Фуко говорит, что в ХХ веке гомосексуал стал особым персонажем: "с соответствующим прошлым, историей и детством, характером, формой жизни… Ничто из того, чем он является, не ускользает от его сексуальности. Она присутствует в нем повсюду, является подкладкой всего его поведения, поскольку она является его скрытым и бесконечно активным принципом…"(Фуко,1996:142). В ХХ же веке гомосексуал прошел путь от криминального элемента через психиатрического больного к индивиду с естественными влечениями. Дискурс сексуальности, даже если доказывает, что сексуальность конструируема, нацелен на признание гомосексуальных практик такими же естественными, как и гетеросексуальные. Процессуальный характер признания тех или иных прав как базовых прав человека демонстрирует, что как только какое-то действие человека, каким бы социально сконструированным оно ни было, приобретает достаточно "биологизированный" вес, чтобы быть названным естественным, оно включается в системы прав человека. Если гомосексуальность допускается на уровне личной жизни, а, значит, признается естественным правом, то необходимо еще какое-то количество исследований и дискуссий, доказывающих "полноценность" гомосексуальных однополых семейных союзов и возможность воспитания ими "полноценных" детей. Тогда гомосексуальные семьи будут считаться такими же "естественными" и включаться в "естественные" права человека в мире, где естественного осталось так мало.
Список литературы
1. Алексеев Н. Правовое регулирование положения сексуальных меньшинств: Россия в свете практики муждународных организаций и национального законодательства стран мира. - М.: Издательство Бек, 2002. - 384 с.
2. Алексеев С.С. Право. Законы, правосудие, юриспруденция в жизни людей. Начальные сведения. - М., 1998.
3. Коллонтай А. Семья и коммунистическое государство. - Екатериностлав, Харьков: всеукраинское государственное Издательство, 1922. - 16 с.
4. Кон И. Сексуальная культура России: Клубничка на березке. - М.: ОГИ, 1997. - 464 с.
5. Миллетт К. Теория сексуальной политики// Вопросы философии, 1994. - № 9. - С. 147-172.
6. Рубин Г. Обмен женщинами. Заметки о "политической экономии" пола// Хрестоматия феминистских текстов. Переводы/ Под ред. Е.Здравомысловой, А.Темкиной - СПб.: "Дмитрий Буланин", 2000. - С.89 - 139.
7. Рубин Г. Размышляя о сексе: заметки о радикальной теории сексуальных политик// Введение в гендерные исследования. Ч. 2: Хрестоматия/ Под ред. С.В.Жеребкина - Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001. - С.464 - 533.
8. Фуко М. Порядок дискурса// Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. - М.: Касталь, 1996. - С. 47-96.
9. Эткинд А. Толкование путешествий. Россия и Америка в травелогах и интертекстах. - М.: Новое литературное обозрение, 2001. - 406 с.
10. Эткинд А. Хлыст (Секты, литература и революция). - М.: Новое литературное обозрение, 1998. - 688 с.
11. Dunne G.A. Lesbian lifestyles. Women’s work and politics of sexuality. - Macmillan Press LTD, 1997. - P. 258.