Прошедший год станет для россиян последним благополучным периодом. В последние годы снижение уровня бедности происходило на фоне экономического подъема. Рост ВВП России в 2005 году составил 6,4%, в 2006 году – 7,7%, в 2007 году – 8,1%. «При этом в 2005 году число малообеспеченных россиян составляло 17,7% населения, в 2006 году – 15,2%», – приводит цифры ведущий эксперт Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Игорь Поляков. Такие темпы роста экономики позволили властям обещать дальнейшее сокращение бедности. Еще в конце апреля 2007 года на заседании правительства Герман Греф, занимавший тогда пост министра экономического развития и торговли, прогнозировал, что к 2010 году число граждан с доходами ниже прожиточного минимума снизится до 10,7% [11].
Однако мировой экономический кризис, докатившийся до России в 2008 году, изменил картину благополучия. Ключевым фактором для роста бедности станет сокращение доходов населения на фоне массовых увольнений. С начала этого года число официально зарегистрированных безработных еженедельно увеличивается на десятки тысяч. Согласно данным Минздравсоцразвития, к 4 марта в органах службы занятости числятся уже 2,034 млн безработных. А по методике оценки Международной организации труда, сейчас в России более 6 млн безработных. Наряду с этим уменьшаются зарплаты граждан, сохранивших работу.
Не исключено, что некоторые безработные и граждане с низкими зарплатами могут перейти черту прожиточного минимума. Согласно данным Левада-центра по субъективной оценке бедности, часть населения уже почувствовала изменения. Так, с 2001 года по сентябрь 2008 года доля семей, которым денег едва хватает даже на продукты питания, неуклонно снижалась с 26% до 9%. Но уже в феврале 2009 года доля семей, едва сводящих концы с концами, выросла до 11%. Доля семей, которым денег на продукты хватает, но покупка одежды вызывает серьезные затруднения, с 2001 года по сентябрь 2008 года упала с 42% до 25%, но к февралю 2009 года выросла до 31% [9].
По словам экспертов это будет самый трудный год после дефолта 1998 года. Гипотетически, в 2009 году можно как-то сдержать уровень бедности. Но у нас есть 2010, 2011 годы, когда кризис все равно будет продолжаться.
2.2 Бедность по-красноярски
Понятно, что среднероссийские данные - это всегда «усреднённые», как только начинают сравнивать статистику бедности в регионах, выясняется, что в каждом - разные бедные.
Красноярский край в начале 90-х, на фоне других российских регионов выглядел вполне прилично. Например, демографы отмечали разумное и экономически устойчивое распределение трудовых ресурсов: из общего числа занятых в экономике 28 процентов работали в промышленности, 9 - в сельском хозяйстве, 34 - в «социальных» отраслях (к которым относятся также торговля, услуги и частное предпринимательство). Почти каждый пятый житель Красноярского края (18,7%) имел полный набор советского преуспевающего обывателя - отдельную квартиру, подсобное хозяйство, автомобиль. И даже уровень безработицы в Красноярском крае был почти вдвое ниже, чем в среднем по России. Кроме того, население Красноярского края отличалось и так называемой «демографической устойчивостью» - соотношением населения «активных» возрастов с детьми и пенсионерами. Пенсионеров здесь было даже меньше, чем в «другой» России, а доля трудоспособного населения достигала 60 процентов. Иными словами, работать бы региону да процветать.
Что мы имеем сегодня. Во-первых, в результате «угнетённого состояния» социальной сферы (зарплаты бюджетникам задерживают, новое медицинское оборудование не покупают, школ не строят), в Красноярском крае с 94-го года начало фиксироваться превышение смертности над рождаемостью. За десять с лишним лет экономических реформ население края сократилось на 13 процентов - из-за снижения естественного прироста и миграции из неблагополучных районов. Проще говоря, люди начали разбегаться из Красноярского края, чтобы не умереть с голоду. А поскольку доля стариков в крае меньше, а трудоспособного населения больше, чем в среднем по России, причина стремительно наступающей бедности была той же, что описана у Алексея Толстого – «земля наша богата, порядку только нет».
В 1994 году Красноярский край был самым богатым регионом Восточной Сибири. Среднедушевой доход здесь составлял - 224 тысячи рублей в месяц, почти в два с половиной раза превышая прожиточный минимум - 100,3 тысячи (до деноминации). В следующем году, 95-м, средняя зарплата ещё выросла и составила уже два БПМ. Это считалось очень хорошим показателем: экономика края постепенно «наполнялась» устойчивыми, стабильными и обеспеченными людьми. Для сравнения: в соседней Читинской области средняя зарплата стабильно оставалась ниже уровня бюджета прожиточного минимума.
Ситуация начала ухудшаться в 1997 году - среднедушевой доход по краю сравнялся со среднероссийским, спустя год уже 24 процента населения имело доходы ниже «черты бедности» [11]. Из них почти половина до сих пор пребывает в состоянии крайней бедности - то есть её доходы составляют менее половины прожиточного минимума. Если верить экономистам, подобная картина бедности в Красноярском крае обусловлена как раз не низким уровнем развития производственной инфраструктуры, а именно слабостью и неэффективностью управления.
Сегодня бедность - одна из острейших социальных проблем современной как России в целом, так и Красноярского края. Именно бедность определяет ограниченность доступа значительной части населения к ресурсам развития: высокооплачиваемой работе, качественным услугам образования и здравоохранения, возможности успешной социализации детей и молодежи. Низкий уровень доходов значительной части семей в сочетании с чрезмерной поляризацией доходов обусловливают социальный разлом общества, вызывают социальную напряженность, препятствует успешному развитию страны, определяют кризисные процессы в семье и обществе.
Таким образом, разнообразие методологических подходов и методов изучения феномена бедности создает достаточную основу для исследования его природы, сущности, детерминационных связей, наиболее общих закономерностей возникновения, функционирования и развития как социального феномена, а также поиска методов и средств решения проблемы бедности в обществе.
Однако, рассмотренные теории так и не дают полного ответа на вопрос, в чем суть «богатства бедных и бедности богатых», который позволит эффективно решать проблему бедности на всех уровнях социальности.
Заключение
Таким образом, подводя итоги, структурируем проблему на основании простых и почти очевидных утверждений.
Бедность – категория социальная. Бедность не сводится к сокращению потребления материальных благ (как, например, это произошло в годы Отечественной войны). Бедность – сложная система процессов, приводящих к глубокой перестройке материальной и духовной культуры – причем всего общества, а не только той его части, которая испытывает обеднение.
Прежде всего, важны не столько параметры бедности, сколько ее генезис, характер и динамика ее возникновения. И Запад, и «третий мир» обладают хотя и разными, но давно сложившимися типами бедности, они ее интегрировали в социальную систему и вполне могут держать под контролем протекающие в этой системе равновесные, стационарные процессы. Они могут, например, тонко регулировать масштабы бедности с помощью отработанных механизмов социальной помощи.
Диагностика проблемы бедности предполагает также исследования социального самочувствия населения, показывающие, как люди осознают данную проблему и как оценивает ее, есть ли у них ощущения тревоги, неудовлетворенности, беспокойства за будущее своей семьи, своих детей, готовы ли они самостоятельно выходить из сложившейся ситуации или рассчитывают на «внешнюю» помощь при сохранении собственной пассивной позиции, какие действия намерены предпринимать для улучшения своего положения. Эти данные позволяют социологам сделать вывод об остроте проблемы, о возможных действиях со стороны самого населения и необходимых действиях со стороны государства для ее разрешения (смягчения).
Анализ складывающихся стратегий исследования феномена и проблемы бедности социологическими методами имеет принципиальное значение для выработки адресной социальной политики и принятия управленческих решений в социальной сфере.
Список использованной литературы
1. Байгереев, М. Анализ российской бедности: причины, особенности, методика счёта / М.Байгереев // Человек и труд. - 2001.- №7. - С.61.
2. Березин, И. О «бедности» и борьбе с ней, среднем классе, социальной структуре и дифференциации доходов в России в начале XXI века / И.Березин // Практический маркетинг. - 2004. - №7. - С.42.
3. Богомолова, Т.Ю., Тапилина В.С. Бедность в современной России: масштабы и территориальная дифференциация / Т.Ю.Богомолова, В.С.Тапилина // ЭКО.- 2004. - №11. - С.41-56.
4. Волчкова, Л. Стратегии социального исследования бедности / Л.Волчкова, В.Минина // Социологические исследования. - 2003. - №1. - С.49-56.
5. Добреньков, В.И. Социология: в 3 т. Т.2.: Социальная структура и стратификация / В.И.Добреньков, А.И.Кравченко. - М.: ИНФРА-М., 2000. - 985 с.
6. Иноземцев, В. Классовый аспект бедности в постиндустриальных обществах / В.Иноземцев // Социологические исследования. - 2000. - №8. - 21 с.
7. Овчарова, Л.Н. Бедность и экономический рост в России // Журнал исследований социальной политики / Л.Н.Овчарова. - 2008. - №4. - С.439-456.
8. Люблинский, В. Феномен бедности на рубеже XXI века / В.Люблинский // Человек и труд. - 2001. - №5. - С.33-35.
9. Мамедов, О.Ю. После нищеты и бедность кажется богатством! / О.Ю.Мамедов // Экономический вестник Ростовского государственного университета. - 2008. - №12. - С.5-7.
10. Раунд, Д. Конструирование феномена «бедности» в постсоветской России Д.Раунд / Д.Раунд // Журнал исследований социальной политики. - 2006. - №3. - С.319-349.
11. Россия в цифрах. Социальное положение и уровень жизни // Журнал исследований социальной политики. - 2007. - №6 (4). - С.99-100, 144.
12. Тихонова, Н.Е. Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике / Н.Е.Тихонова. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2003. - 320 с.