Таким образом, исходя из данных Всеобщей переписи 1897 года, мы видим, что население хорошо представляло себе различия своего родного языка от иных языков. Прежде всего – от русского и польского как официальных языков господствующих в регионе церквей. Указание белорусского языка в качестве родного языка было сознательным. Массовый би- или полилингвизм является одной из ярких черт белорусского культурного ландшафта, которая отличает Беларусь от гораздо более моноязычной в своей массе России. При этом этническая самоидентификация населения или его конфессиональная принадлежность часто не совпадали с указанным родным языком.
Данные Всеобщих переписей конца XIX – XX столетий в целом подтверждаются результатами этнографических и языковых исследований, проведенных как в рамках Российской империи, так и тех государств, в состав которых входила территория Беларуси после 1917 года.
Статус белорусского языка как особого языка, а не диалекта иных языков был четко сформулирован еще в 1903 году в труде “Белорусы” Е. Карского. Ныне этот статус филологами практически не оспаривается. На белорусском языке существует обширная литература.
Итак, следует признать, что белорусы как особый народ существуют и четко фиксируются по всем принятым в этнографии признакам на протяжении достаточно длительного периода. Белорусы составляют основную часть населения современной Республики Беларусь. Конечно, и до проведения переписей белорусская этническая целостность имела за собой длительный период развития. Следовательно, предметом анализа должна быть специфика белорусской идентичности и особенности истории белорусов, а не сам факт их существования, а также, в контексте нашей темы – причины плохого знания русскими белорусов, которое часто требует рационального объяснения самого факта существования белорусов как народа.
Различия между русскими и белорусами касаются не только их этнической идентичности и отличий между двумя языками и литературами. В конечном счете, любая идентичность может быть изменена с помощью целенаправленного воздействия пропаганды, язык общения при каких-то обстоятельствах достаточно легко меняется основной массой населения, а литература, случается, предается забвению и отмирает. История многих народов знает много примеров такого рода. Соседние народы обычно разделяет некая причина, которая поддерживает их взаимные отличия, позволяет этим отличиям вновь и вновь возникать и развиваться. Мне представляется одной из важнейших причин существования разной идентичности и культуры русских и белорусов неодинаковый тип взаимоотношений двух народов с тем пространством, в рамках которого они развиваются. [11,с.90]
Отметим важную черту: белорусы занимают небольшую по сравнению с русскими территорию. Эта территория была освоена белорусами достаточно давно. Массовых освоений таких регионов, как Поволжье, Север, Сибирь, Дон, Кубань и иных обширных пространств, на которые в ходе своего исторического развития приходили и расселялись русские, белорусы в течение примерно тысячи лет не знали. Те группы населения современной Беларуси или же те белорусы, которые покидали свой регион (его географические границы – между Полесьем и южной Прибалтикой), как правило, ассимилировались в местах своего нового расселения и не поддерживали тесной связи с местами, откуда пришли. Эти люди терялись для белорусской культуры и идентичности.
Регион расселения белорусов охватывает в основном территорию нынешней Республики Беларусь и некоторые приграничные районы соседних стран. Заметные миграционные движения на этой территории были всегда, но имели специфические особенности: миграции, как правило, не были связаны с массовым переселением иноэтничного населения в сельскую местность. Мигранты оседали преимущественно в городах. Такая модель миграций была характерна почти для всех европейских стран. Но в регионе Беларуси эта общая закономерность дополнялась почти полным отсутствием сельских территорий, которые были бы полностью колонизированы некими иноэтническими мигрантами. Беларусь не знала германизации Судет, мадьяризации ряда карпатских регионов, или польской колонизации некоторых территорий правобережной Украины.
В силу специфики региональных политических отношений на территории между Полесьем и южной Прибалтикой очень часто разгорались разрушительные войны. В ходе войны, как правило, погибало в основном городское население. Послевоенное восстановление городов всегда осуществлялось за счет активного привлечения иноэтнических элементов. Потери же сельского населения – даже очень высокие, достигавшие трех четвертей от довоенного, – в основном возмещались за счет регенерации уцелевших местных жителей. Такими четко фиксируемыми разрушительными периодами в истории Беларуси были:
Ливонская война 1557-1582 гг. (потери коснулись преимущественно восточной части Великого княжества Литовского, т.е. белорусских земель).
Война 1648-1667 гг. (около половины населения, в восточной части ВКЛ – около трех четвертей, почти все городское население).
Северная война 1700-1721 гг. и предшествовавшие ей внутренние войны в Речи Посполитой (до трети населения, прежде всего городского).
Вторжение войск Наполеона в Российскую империю (около четверти городского населения.). [10,с.332]
Первая мировая война 1914-1918 гг. (эвакуация около 1,5 млн населения из западной Беларуси, уничтожение почти всех городов в этой части Беларуси) и последовавшая гражданская война на руинах Российской империи, а также советско-польская война 1919-1920 гг.
Вторая мировая война 1939-1945 гг. (около трети населения, свыше трех четвертей горожан).
Демографические тенденции по более ранним периодам истории Беларуси просматриваются гораздо менее подробно, но общий фон и там особых споров между историками не вызывает.
В ходе войн или иных политических процессов особо сильному воздействию подвергался политический класс. Практически всегда после очередного опустошения культурная самоидентификация политического класса Беларуси резко изменялась. А вместе с нею обычно изменялись политическая культура, принятый в среде политического класса язык, историческое самосознание и конфессиональная принадлежность.
Рюриковичи и их миф эпохи Киевской Руси с киево-византийским православием и сильным варяжским компонентом в историческом самосознании правящей элиты сменились Гедиминовичами (язычниками и этническими литовцами), которые затем в значительной мере приняли католичество и “старобелорусский язык” в качестве официального языка ВКЛ. Шляхта XVI – начала XVII вв. создала миф о своем происхождении в контексте сарматского мифа польской шляхты, развила демократические политические институты и традиции, прошла через латинизацию и реформацию к римо-католичеству и значительной языковой полонизации. После войны 1812 года произошла мощная языковая и идентификационная полонизация уцелевшей шляхты и магнатов в рамках польского романтизма и национальной консолидации польского народа. В ходе Второй мировой войны и первых послевоенных лет остатки полонизировавшейся шляхты в целом погибли или покинули регион Беларуси.
Таким образом, белорусы – это в основном потомки той части преимущественно сельского населения, которая осталась жива в ходе часто повторяющихся войн. На протяжении жизни каждых трех-четырех поколений повторялись разрушительная война и послевоенное восстановление. Политический класс в регионе Беларуси в ходе войн несколько раз радикально менялся по культуре и идентичности, оставаясь, тем не менее, местным по происхождению. Политическая и культурная традиция в период между войнами никогда не успевала приобрести окончательную устойчивость и несколько раз резко прерывалась.
Формирование белорусов как современной нации развернулось преимущественно в XIX столетии на базе крестьянской культуры и традиции. Развитие белорусской нации сопровождалось подавлением остатков культурных групп, связанных в существованием Речи Посполитой, Польши, позднее – Российской империи. Новый политический класс Беларуси возник преимущественно в послереволюционный период и сформировался прежде всего на основе крестьянства. Города были заселены крестьянами и мигрантами из других регионов бывшего СССР в ходе послевоенной урбанизации. Довоенное городское население в ходе Второй мировой войны в массе своей погибло. Бывшие советские партизаны, оказавшиеся у власти в Беларуси в результате Второй мировой войны, в определенной мере являлись социокультурным аналогом боярства времен Киевской Руси и ВКЛ или шляхты Речи Посполитой. Советская идеологическая интерпретация белорусской идентичности выполнила в регионе интеграционную идеологическую и культурную функцию.
Интеграционная панславистская идеология, которая ныне весьма распространена в Беларуси, особенно среди представителей ее политического класса, может быть понята как своего рода аналог демократической шляхетской идеологии Речи Посполитой –идеологии, которая может быть распространена из региона Беларуси вовне и способствовать реализации внешнеполитических задач белорусского государства. Регион Беларуси в моменты своего политического взлета всегда обладал идеологией и системой ценностей, приемлемой для распространения вовне. Эта “экспортная” идеология обычно обеспечивала политическую стабильность региона и была формой распространения очередным местным политическим классом своих духовных ценностей. Современное своеобразное белорусское славянофильство и советский консерватизм фиксируют ценности сформировавшегося в ХХ столетии политического класса Беларуси и обеспечивают успех белорусской внешней политики на самом важном для РБ ныне направлении – на постсоветском пространстве. [7,с.87]
В этой связи следует обратить внимание на три важных, хотя и частных обстоятельства, которые часто всплывают во время обсуждения белорусских тем. Несмотря на несколько сотен лет унии с Польшей, Великое княжество Литовское не знало значительных польских миграций на свою территорию. Основными направлениями миграций поляков являлись степные районы Украины. ВКЛ было отделено от Польши полосой труднопроходимых лесов. Освоение поляками территорий северо-восточнее Варшавы началось достаточно поздно, в основном после Люблинской унии 1569 года. Согласно этой унии, в ходе которой возникла Речь Посполитая как федерация Королевства Польского и Великого княжества Литовского, ВКЛ сохранило очень высокую степень самостоятельности: свою политическую систему и законодательство, армию, финансы, таможню, государственный язык. Законодательство ВКЛ запрещало подданным королевства занимать государственные должности в ВКЛ и владеть землею. (Законодательство Королевства Польского таких запретов относительно подданных ВКЛ не вводило).