2.1.3. Есть ли будущее у нуклеарной семьи?
Современная (объяснительная) демография использует две противоположные парадигмы в рамках которых ставятся и решаются основные проблемы, связанные с тенденциями демографических процессов. Теория демографического перехода в своей содержательной части представляет собой разновидность теории социального развития (эволюционизма, девелопментализма и т.п.), т.е. той теории, которая сопряжена с идеей социального прогресса и которая описывает феномены модернизации со знаком плюс. Другая теория - демографических изменений - сосредоточена на динамических аспектах социальной реальности, рассматриваемой в качестве "поля" взаимодействия, а не в качестве "объекта", подверженного "фундаментальным", "необратимым " и т.п. "сдвигам". В социологии изменений нет поиска "перводвигателя", нет выбора из факторов - главных причин наблюдаемого хода событий. Человеческая деятельность является источником причин и следствий, история есть продукт человеческой деятельности. В рамках этих двух подходов обычно рассматриваются все трансформации семьи[6].
В теории развития анализируется переход от "традиционной" семьи к "современной", к альтернативным семейности формам организации человеческих отношений. Из факта изменения семейных структур выводится неизбежность этих изменений, легко переходящая в фаталистическую интерпретацию наблюдаемых феноменов, как якобы независящих от человеческих действий, совершаемых помимо воли людей и ведущих к предопределенному финалу, как правило, оцениваемому позитивно. В парадигме прогрессистского развития все нынешнее многообразие форм семейной жизни оценивается по степени приближения их к идеалу современной семьи.
В концепции исторического отмирания многодетной семьи утверждается, что социальные действия, направленные на самосохранение существующих поколений, а не на воспроизводство их, ведут к сокращению рождаемости вплоть до однодетности, т.к. в социуме нет регуляционного механизма защищающего от этого поворота событий. Становление индустриального капитализма связанное с разделение семьи и работы, вовлечением женщин в производство и эмансипацией детей от семьи было подготовлено революцией идей, где семья рассматривалась как тормоз к прогрессу общества и личности. Философия государственничества (Гоббс, Дж. Ст. Милль, Ж.. Руссо) способствовала распространению общественного мнения, направленного на "освобождение" личности от "деспотизма" семьи. В русле этой направленности осуществлялась государственная политика по ограничению автономии семьи как института. Факты злоупотребления родительской властью служили поводом для отмены права родительского контроля над детьми в связи с запретом детского труда, всеобщим школьным образованием, борьбой с беспризорностью и девиантным поведением детей и подростков и т.п. На фоне перехвата семейных функций другими институтами эмансипация индивида от семьи привела к усилению контроля государства над личностью.
Огосударствление семейной жизни сужает суверенитет семьи и сферу частной жизни, поскольку ограничивает первичность, интимность семейных отношений. Современное государство становится терапевтическим и превращает полную семью (и ее осколочные формы) в клиента государственных служб. В связи с неэффективностью семьи как института (невыполнение специфических функций, элиминирование автономности семьи, снижение привлекательности брака и семьи для личности) возникает задача приватизации семейной жизни. Активная семейная политика по укреплению полной семьи с несколькими детьми предполагает такое устранение кризиса семьи, при котором ограничиваются регламентированные воздействия государства на разъединение семейных поколений, на сведение семейности к супружеству и к семейным диадам типа "мать-ребенок", "взрослый - иждивенец" и др.
2.2. Современное состояние семьи в РФ. Кризис или эволюция
За последние десять лет и в научной социологической литературе, и в массовой популярной печати термин "кризис семьи" буквально прорвался в употребление и образует своеобразный стереотип восприятия современных семейных проблем. Порой этот термин используется в качестве некоторой аксиомы, используемой для обозначения исходного пункта понимания общей ситуации в данной сфере, и трактуется как кризис социального института, системы ценностей фамилизма (семья перестает быть ценностью для людей, исчезают мотивы, побуждающие ихвступать в брак и заводить детей)[7]. Сюда добавляются такие негативные явления как подъем уровня разводимости, распространение идеала однодетной семьи, невыполнение семьей своих функций, ослабление родственных связей, а также распространение различных девиантных форм семейного поведения. В этом кризисе, в частности, видится первопричина российской депопуляции[8].
Между тем, заслуживает рассмотрения вопрос о том, какие представления скрываются за этой аксиоматикой. Этот вопрос отнюдь не праздный, он связан с формированием социологического подхода к изучению семьи, выработкой соответствующих исследовательских программ. Современная семья - наиболее приватная сфера социокультурной реальности и здесь, как нигде, проявляются последствия так называемой индивидуализации жизненных стилей, увеличивающейся вариативности ее модели. Все это вряд ли можно оценить с точки зрения какого-то нормативистского масштаба. Наличие же указанных кризисных атрибутов в реальности нуждается в социологическом доказательстве. Существуют исследования, результаты которых делают подобные диагнозы проблематичными[9] (нельзя безапелляционно утверждать - семья перестает быть ценностью).
Наиболее подробно понимание кризиса современной семьи изложено у Антонова А.И., Мед-кова В.М. и др. Краеугольный камень этой позиции составляет положение о существовании двух научных парадигм, имеющих мировоззренческий смысл, - "либерально-прогрессистской", или эволюционной, и "консервативно-кризисной". Смысл первой парадигмы заключен в убеждении, что на обломках старой традиционалистской семьи возникают новые альтернативные структуры семьи, а второй - в предупреждении возможности исчезновения семейного образа жизни и в необходимости укрепления семейных основ бытия, объяснении его дисфункций и патологии.
Вторая парадигма явно содержит два момента: во-первых, определенную оценку исторического процесса, приведшего к изменению семьи и некий идеал семейного бытия; во-вторых, рассмотрение семьи как социального института в русле парсонианских идей. История уже предложила вариант семейной целостности, самосохраняющейся, противостоящей воздействиям извне -традиционалистскую (патриархальную) модель семьи. Крестьянскую по преимуществу. Для нее характерны родственно-семейный принцип организации жизни; "перевес ценности родства над максимизацией выгод индивида", над экономическими целями индивида; естественность домохозяйства в качестве основы семейной жизни; социокультурная заданность семейных ролей, принцип семейного "Мы" в отношении с внешним окружением; семьецентризм в противовес эгоцентризму; многодетность в противовес малодетности; семейный авторитет в социализации детей. Вряд ли в связи с этим возможно выставление требования возвращения в прошлое, скорее идеал традиционализма призван использоваться в качестве некоторой шкалы оценок происходящих изменений в семье, поиска социокультурных констант семейной жизни. Таким образом, можно заключить о выдвижении нормативистского подхода.
Россия переживает кризис "фамилистической цивилизации", считают А.И. Антонов и В.М. Медков[10], усматривая корень кризиса в семейной аномии - нарушении семейного равновесия, распада семейных связей, ценностных ориентации. Социокультурная тенденция индивидуализации жизни, отмечаемая на протяжении нескольких столетий, описывается как конфликт между личностью и обществом, скрываемый иллюзией роста самосознания личности, увеличения экологической, политической, демографической и т.п. сознательности, которая призвана расширить на основе свободы выбора зону личных решений и ответственности во благо общества. "Эмансипация личности от семьи и нуклеаризация самой семьи, разъединение семейных поколений, массовость малодетной семьи и ее несостоятельность в такой социализации потомства, когда оно готово мотивироваться к действиям, отвечающим нуждам общества, потому, что оно прежде в семье мотивируется подчинять эгоцентрические интересы семейным, -все это привело в XX в. в промышленно развитых странах к устранению семейного влияния, посредничества семьи в противостоянии личности и общества"[11].
Посредничество семьи понимается институционально. Так, являясь базисной институциональной подсистемой общества, семья призвана, как утверждал Т. Парсонс, "увязывать органическую систему с человеческой деятельностью". Невыполнение семьей своих функций (репродуктивной и социализационной) свидетельствует о глубокой институциональной дисфункции. Наблюдаются и структурные изменения в семье - различные составляющие (брак, родительст-во, дети, домохозяйство) как бы приобретают самостоятельное значение. Принципиально новые модели семьи выступают, с этой точки зрения, остатками деградации расширенной семьи, которые указывают на отмирании семьи вообще, а не только "традиционной семьи"[12].Подобный пессимистический, скажем так, алармистский взгляд не исключает иных трактовок кризиса семьи. Например, Свадьбина Т.В. склонна употреблять несколько смягченное выражение "точка бифуркации" и полагает, что нужно определить, в каких параметрах семьи -как социального института, малой группы, формы социальной общности или экономической ячейки общества - наблюдается ее кризис. В какой ипостаси возможна модернизация ее форм? Например, Свадьбина Т.В. считает, что в отечественном семьеведении преобладает трактовка семьи как исключительно нравственно-психологического союза, с одной стороны, и девальвация институционального взгляда на семью как социальное явление, с другой[13]. Она полагает, что кризис семьи связан с крахом семейной экономики, с разделением работы и дома, и выход видит в перспективе развития постиндустриальной цивилизации в версии О. Тоффлера, восстанавливающей статус малого семейного бизнеса. Только на этой основе возможны преодоление кризисных явлений семьи как социального института и малой группы.