Сорок лет спустя, после того как Фрэнсис Райт публично выступила за свободную любовь, громко заявила о себе еще одна сторонница свободной любви - Виктория Вудхалл. Она завоевала расположение лидеров суфражистского движения, став первой женщиной, которая обратилась к Конгрессу Соединенных штатов по вопросу о женских правах. Вот фрагмент из ее публичной речи о любви 20 ноября 1871 года: "Закон не может заставить двоих любить друг друга. Два человека соединяются сексуально, женятся по зову природы, становятся единым целым по замыслу Господа Бога... Предположим, что брак длится некоторое время, чтобы потом развалиться. Могут ли супруги избежать этого? Могут ли они избежать любви, которая приходит к ним, не спросясь?... Все законы брака являются деспотичными. Это остатки варварского века, дошедшие до нас. Они никак не подходят для века, весьма просвещенного, воспитанного на принципах свободы и равенства... Свободная любовь будет религией будущего. Да! Я исповедую свободную любовь. Я имею неотчуждаемое конституционное право любить того, кого я хочу; любить так долго или так коротко, как я могу; менять объект любви каждый день, если мне этого хочется! До сего дня женщины не знали ничего, кроме слепого подчинения... воле и желанию мужчин, они ни разу не восстали; но время пришло, они восстают, требуя свободы, свободы управлять своей жизнью и своим телом, защищая его от деморализующего влияния сексуальных отношений, которые не основываются на чувстве любви и не придерживаются его. Это восстание будет продолжаться, пока любовь не освободится от оков, и не пойдет дальше. Она должна вызывать уважение как нечто святое, чистое и истинное. Промискуитет (неразборчивость в половых связях) есть просто пережиток прошлого, когда страсти управляют высшими помыслами человека. С приходом в нашу жизнь духовности, мужчина и женщина сбрасывают с себя гнет материальности и промискуитет попросту не возможен... В наивысшем своем выражении сексуальный союз моногамен".
Хотя радикалы представляли лишь малую часть женского движения, тем не менее, многие радикальные идеи были ассимилированы к 20-м годам XX века американским обществом. Латентная традиция свободной любви, освобождение от брака и полное сексуальное самовыражение женщин, а также контроль за репродукцией предвещали не только прославление женской сексуальности в 20-е годы XX века, но также сексуальную революцию 60-х и 70-х годов XX века. Таким образом, то, что было крайностью в женском движении XIX века, стало сексуальной ортодоксальностью в XX веке.
Вудхалл стремилась к освобождению от всех ограничений и норм сексуального приличия. Она твердо придерживалась позиции свободной любви и настаивала на отказе от брака как "системы официальной проституции и изнасилования", нуждающейся в такой же отмене, как рабство или монархия. Альтернативой браку являлся социальный контракт.
Вудхалл была первой женщиной - кандидатом в президенты Соединенных Штатов Америки в 1872 году от Партии равных прав, которую окрестили Партией свободной любви. В 1871 году она возглавляла 9-ю и 12-ю секции Первого Интернационала. После того, как Карл Маркс ликвидировал эти секции, она сформировала новую коммунистическую партию, где лидером вместо Карла Маркса была она сама. Она организовала журнал "Вудхалл Уикли", который первым в США опубликовал "Коммунистический манифест". До недавнего времени этот журнал хранился в архивах Института марксизма-ленинизма в Москве.
Другая видная представительница феминизма, Эмма Голдман, склонялась к анархистской позиции, хотя также заигрывала с идей социальной революции, которую проповедовал марксизм-ленинизм. Считая, что все государственные институты зиждутся на глубоко укоренившихся традициях, она признавала необходимость радикальной социальной революции, в которой цель оправдает средства. Для Эммы Голдман, как и других анархистов, свобода является sine qua поп. Ей не нравилось, что женское движение слишком сконцентрировалось на суфражизме, который всего лишь предлог для организации движения женщин и формирования определенного мировоззрения. Она полагала, что суфражизм никогда не принесет свободы. Свободы можно добиться усилиями всех, когда каждая женщина бросит все свои силы на освобождение от существующих ограничений.
В отличие от Гилман Голдман считала, что женщина является не только воплощением материнской любви, но также и любви между мужчиной и женщиной. Поэтому она выступала за сексуальную свободу для женщин и защищала право на аборт. В 1916 году она была арестована за распространение литературы об абортах. Маргарет Сангер присоединилась к Эмме Голдман и другим феминисткам в Гринвидж Виллэдж, чтобы пропагандировать право на аборт. Сангер была убеждена, что аборты способны замедлить рост населения и тем самым улучшить условия жизни. Ее слова позднее были взяты на вооружение активистами движения за право на аборт: "Ни одна женщина не может назвать себя свободной пока она не в состоянии сделать сознательный выбор - стать матерью или нет".
Однако многие феминистки были обеспокоены активной пропагандой свободной любви. Уоллстонкрафт писала о "вновь освобожденных, которые используют свою свободу для того, чтобы просто подражать мужским грехам". Следует подчеркнуть, что феминистки первой волны считали необходимым сохранение целибата для женщин, а для мужчин -практику воздержания. Но это был не пуританизм, а скорее отсутствие интереса к гетеросексуальным отношениям. Большинство феминисток того периода, кроме Вудхалл и Голдман, завязывали отношения с другими женщинами. В наши дни ученые установили, что эти отношения достигали уровня, который сегодня мы бы назвали лесбийскими отношениями.
Имеются свидетельства, что Мэри Уоллстонкрафт поддерживала длительные отношения с Фанни Блад. В посмертном издании книги Маргарет Фуллер "Женщина в XIX веке" приведены также откровенные признания по поводу отношений Фуллер с Анной Бейкер. В 1976 году в связи с этим Бэлл Гэйл Шевиньи высказалась в печати без обиняков: "Это естественно, что женщина может любить женщину, а мужчина мужчину... Несомненно, это тот же вид любви, который мы будем переживать, когда станем ангелами". Отношения между Стэнтон и Энтони также никогда не были большой тайной, впрочем, как и романтическое влечение Стэнтон к некоторым другим женщинам. Вот ценное признание Шарлотты Гилман: "Моя любовь к женщинам сильна и нескончаема". Донован задокументировала целую сеть романтических взаимоотношений между большинством феминисток.
Склонность феминисток к гомосексуальным отношениям помогает объяснить, почему их умы были заняты идеями матриархата и почему они придерживались взгляда, что женщины - существа иного порядка с собственным культурным наследием. Это также помогает понять их первоначальное равнодушие, а позднее и негативизм по отношению к мужьям, отцам и полной семье с двумя родителями. Все это привело в конечном счете к необходимости переформулировать концепцию семьи, сохранив материнство без брака и неопределенность интимных отношений, лишенных участия мужчин в таких семьях [1].
3.2 Либеральный феминизм
Теория гендерного неравенства наиболее ярко воплотилась в форме либерально го феминизма, сторонники которого полагают, что женщины могут претендовать на равенство с мужчинами, поскольку человеку присуща способность сознательной духовной деятельности, а также потому, что гендерное неравенство — результат патриархальной и дискриминационной модели разделения труда. Достичь же гендерного равенства, по их мнению, можно благодаря изменениям в разделении труда, реализуемым путем преобразования ключевых институтов — закона, работы, семьи, образования и средств масс-медиа.
Исторически первым элементом либерального феминизма является требование гендерного равенства. Ключевой документ, позволяющий понять это требование, — «Декларация чувств», которую выпустил первый Съезд борьбы за права женщин, состоявшийся в городе Сенека-Фоллс (штат Нью-Йорк) в 1848 г. Пере фразируя Декларацию независимости, подписавшие заявили: «Мы считаем само очевидными истинами: что все мужчины и женщины [«и женщины» добавлено] созданы равными; что создатель наделил их определенными неотчуждаемыми правами; что среди этих прав — жизнь, свобода и стремление к счастью; что, с целью защитить эти права, учреждаются правительства [«среди мужчин» опущено], которые получают право власти с согласия управляемых». Далее они продолжают в том же ключе, подтверждая право на революцию, когда «любая форма правления становится губительной для достижения этих целей». Избрав такую идеологию, женское движение определило свои притязания на усвоение интеллектуальных дискурсов, касающихся достижений Просвещения, Американской и Французской революций и движения аболиционистов. Движения этих эпох выдвигали требования, чтобы права для всех людей были едины и основаны на естественном законе и человеческой способности к разумной и духовной деятельности. Было заявлено, что законы, которые отказывают женщинам в праве на счастье, «противоречат великому предписанию природы и... неправомерны». Прозвучал призыв изменить законы и обычаи, чтобы позволить женщинам занять равное с мужчинами место в обществе. Отрицание этих прав правительствами, учрежденнымимужчинами, нарушает естественный закон и является тираническим насаждением патриархальной идеологии, усиливая дискриминацию по половому признаку. Суть этого фундаментального документа заключается в том, что он оценивает женщину вне контекста дома и семьи, воспринимая ее как независимого индивида, имеющего неотчуждаемые права.