По данным за ноябрь 1999 г. – август 2000 г., общее число женщин, ищущих работу и готовых приступить к ней, составило почти 3,8 млн. человек или 47 % всех свободных рабочих рук. Но в связи с безработицей и трудностями трудоустройства женщин их доля в официальной регистрации безработных намного выше, что объяснимо в условиях возросшего для работодателя выбора предлагаемой по полу рабочей силы.
В целом женская безработица в 90-х г.г. выросла во всех регионах (за исключением Москвы и Санкт-Петербурга, где этот показатель по сравнению с 1992 г. снизился и абсолютно, и относительно). Причем армия незанятых в различных регионах формировалась неодинаково.
Так, наибольший рост числа безработных женщин произошел в Южном округе, где их численность значительно превысила долю в занятости, и уровень безработицы сформировался как самый высокий по России. Однако в гендерном отношении хуже показатели по Сибирскому округу. В нем выше доля безработных женщин, чем доля занятых, и уровень безработицы перешагнул общероссийский. В то же время в абсолютном выражении больше всего ищущих работу в Приволжском округе. По масштабам занятости он единственный приближается к Центральному, но там безработица ниже и абсолютно (тыс. человек), и относительно (по уровню и доле). По Уральскому округу совпадают и доля занятых, и доля безработных в общей численности по России, хотя уровень женской незанятости здесь выше, чем мужской.
Следует отметить, что, несмотря на особенности соотношения женской и мужской безработицы по отдельным регионам, все крупные территориальные образования с более-менее сходным экономическим положением демонстрируют достаточно близкую картину в гендерном измерении: доля безработных женщин колеблется от 44 до 51 % от общей численности по обоим полам.
Однако при углубленном анализе проблемы по отдельным регионам и по комплексу показателей картина получает совсем иная. В Москве, например, самый низкий уровень женской безработицы, но занятость находится на 14-м месте среди 88 субъектов РФ, а доля хронических безработных – на 17-м. В то же время в малочисленном Таймырском АО, где работающих женщин минимум, превосходно выглядит и уровень женской занятости (самая высокая в России), и уровень безработицы (одна из самых низких в России). Но если окажешься так безработным, будешь искать место очень долго. Быстрее всех в России находит себе новую работу жительница Петербурга.
Следует подчеркнуть, что гендерная разница в оплате труда по регионам варьирует незначительно. При общем отношении заработной платы женщин и мужчин в 1999 г. в 65 %, индикаторы колеблются от 53-56 % (Ямало-Ненецкий АО, Дагестан, Коми) до 75-77 % (Брянская и Псковская области) и 84-92 % (Республика Алтай и Коми-Пермяцкий округ). В Москве и Петербурге пропорция в оплате более благоприятна для женщин и находится на общероссийском уровне, как и в Свердловской, Тюменской областях, Ханты-Мансийском АО.
По нашему мнению, при всех особенностях заработной платы женщин относительно зарплаты мужчин в регионах главным аргументом и фактором их дифференциации выступает конкретно сложившаяся структура занятости в локальной экономической системе. Чем выше доля производственных отраслей, индустрии, строительства и др. с их существенным гендерным разрывом в оплате по полу, тем выше соответствующий показатель разницы в оплате труда работниц и работников.
3. СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАБОТАЮЩИХ ЖЕНЩИН
Объектом прогнозирования в официальной социально-экономической политике Правительства России является либо население в целом, либо группы, обычно формирующиеся по статусу получателей дохода: работающие (заработная плата); пенсионеры (пенсия); безработные, бедные и мигранты (пособия), в то же время полностью отсутствует деление по социополовому признаку: женщины и мужчины отдельно.
В результате нередко ущемляются не только общие, но и специфические интересы. Типичным примером является нынешний правительственный законопроект о пособиях по временной нетрудоспособности и на рождение ребенка, который впервые за много лет пытается ограничить выплаты пособий по социальному страхованию по беременности и родам, по уходу за больным ребенком и т.п.
В новых Основных направлениях социально-экономической политики Правительства РФ на долгосрочную перспективу до 2010 г. гендерный подход к намеченным мерам также отсутствует.
А между тем предполагаемое реформирование имеет явно выраженные гендерные последствия, так как одна из основных заложенных в нем идей – минимизация социальных расходов государства – напрямую ухудшает положение женщин как "догоняющего пола".
Положение работающих женщин серьезно ухудшается в связи с позицией Программы Грефа, касающейся минимальной заработной платы, которая в настоящее время составляет менее 10 % прожиточного минимума (ПМ) трудоспособного. В 2001 г. будет достигнуто соотношение в лучшем случае 20 % ПМ (300 руб. к 1500 руб.). Даже при ее увеличении, судя по расчетам Минтруда, и до 2010 г. не будет достигнут уровень в 100 % ПМ. Для женщин такая перспектива печальна: ведь большинство получателей минимальной и близкой к ней заработной платы – именно они.
То же самое можно сказать о проблеме гигансткого отставания тарифных ставок в финансируемых из бюджета отраслях: образовании, здравоохранении, культуре, где 80-85 % работающих – женщины. Таким образом, существующий разрыв в оплате труда по полу в 35 % вполне может дорасти до 40-50 %. И это при том, что в настоящее время ставки эти отстают даже от размеров пенсий, которые, к счастью, в 2000 г. были существенно подняты. А что же делать с заработной платой?
Актуальны в гендерном отношении страховая и пенсионная реформы. Как известно, социальное страхование призвано возместить наемному работнику утраченный заработок в определенных законом случаях: старость, болезнь, производственная травма и профзаболевание, утрата кормильца, рождение детей. В ФЗ РФ "Об основах социального страхования" к страховым случаям относится также безработица, но в связи с введением с 2001 г. единого социального налога, ликвидацией платежей в специализированный фонд занятости и переходом к финансированию политики занятости из государственного бюджета этот вопрос пока остается неурегулированным. Так есть ли у нас обязательное социальное страхование по безработице в принципе или нет?
Вводимые меры по ограничению сферы действия социального страхования в целом отрицательно скажутся прежде всего на работающей женщине, особенно женщине с детьми. Ибо именно она является главным потребителем социально-страховых услуг, связанных с:
рождением и воспитанием детей (пособие на рождение, оплата отпуска по уходу за ребенком в возрасте до 1,5 лет), загородным детским отдыхом и т.п.;
уходом за больными членами семьи (пособие по временной нетрудоспособности в случае заболевания ребенка или нетрудоспособного члена семьи);
назначением и выплатой трудовых пенсий, поскольку 65 % пенсионеров, состоящих на учете в органах социальной защиты, составляют женщины;
социальной защитой безработных и проведением политики занятости (с учетом основного официально зарегистрированного контингента – женщин).
Какие тенденции в перечисленных направлениях особенно важны для рынка труда по полу и занятости женщин?
Разрушение системы страхования по безработице явно не сочетается с прогнозируемым ее серьезным увеличением в предстоящий период, когда должны происходить структурные реформы в промышленности. Эта тенденция, наоборот, требует создания специализированных органов на уровне непосредственного взаимодействия с экономически активными гражданами. Мы же практически сводим на нет численность специалистов по организации необходимых действий: численность работников органов службы занятости сокращается.
Введение единого социального налога, финансирование мер помощи безработным из бюджета вместо целевых страховых взносов означает, что теперь бюджет будет выплачивать пособия безработным и осуществлять активные программы занятости по регионам с очень разным и постоянно меняющимся напряжением на рынке труда. Зная строгость и неповоротливость бюджетной системы, считаем, что новый механизм малоэффективен.
В первую очередь пострадают программы открытия собственного дела безработными, в которых активное участие принимали женщины, обратившиеся в службы занятости и составляющие 70 % от общего списка зарегистрированных в них. Причем предпринятое сокращение численности персонала самой этой службы лишит работы, в подавляющем большинстве случаев, именно женщин.
Такая ликвидационная политика в отношении службы занятости вряд ли приведет к устранению одного из серьезных ее недостатков в гендерном плане: отсутствие особого сектора трудоустройства и обучения женщины с ее особенностями психологии (низкая самооценка) и положения (отставание в квалификации, потребность в совмещении профессиональной и материнской роли, особая чувствительность к режимам труда).