Главным образом на годы эмиграции приходится вклад Плеханова в развитие общественной мысли. Этот вклад неразрывно связан с марксизмом. С некоторыми марксистскими трудами он был знаком еще в 1870-е гг., тем не менее его переход от народничества к марксизму в значительной степени выглядел "умственным переворотом". Этот "переворот" стал выходом из личного идейного кризиса, в котором отразился кризис народничества в России, совпавший с все более успешным распространением марксистского учения в Европе. Марксизм открывал для Плеханова новое, широкое поле для его деятельности как революционера-социалиста. Переход под знамя марксизма (сам Плеханов относил его к 1882) - пример того, как при сохранении целевых установок - революционная борьба против царизма и за социалистические идеалы - относительно быстро воспринимается новая ценностная система радикальных взглядов. В мае 1882 г. вышел в переводе Плеханова на русский язык "Манифест Коммунистической партии" К. Маркса и Ф. Энгельса с их предисловием, написанным для этого издания. Плеханов писал, что вместе с другими сочинениями его авторов "Манифест" "начал новую эпоху в истории социалистической и экономической литературы - эпоху критики современных отношений труда к капиталу и, чуждого всяких утопий, научного обоснования социализма" (Плеханов Г.В. Сочинения. М., 1923. Т.1. С.150). Образование в сентябре 1883 г. в Женеве первой группы марксистов - "Освобождение труда" (кроме Плеханова в нее вошли П.Б. Аксельрод, Л.Г. Дейч, В.И. Засулич, В.Н. Игнатов) подтвердило, что рождается новое, социал-демократическое направление в русской революционной мысли, что интернационалистский по своему характеру марксизм предлагается как теоретическая и идеологическая основа для развития социалистического движения в России. Не случайно, что острие первых марксистских работ Плеханова "Социализм и политическая борьба" (1883), "Наши разногласия" (1885) было направлено против идеологии и практики революционного народничества. Однако его вывод, что народнический социализм отжил свой век, оказался явно поспешным.
Плеханов, оценивая возникновение марксизма как великую революцию в социальных науках, подчеркивал цельный, гармонический и последовательный характер этого миросозерцания, в котором он выделял диалектический и исторический материализм, политическую экономию и политическую социологию. Особенно много Плеханов занимался философией, активно защищая сущностное единство марксистского материализма и диалектики. Это было тем более важно, что многие социалисты, как в России, так и за рубежом, занимаясь практической деятельностью, относились индифферентно к философии или находились под сильным влиянием позитивизма. Новизна и значимость марксистского материализма и диалектики раскрывались Плехановым в книге "К вопросу о развитии монистического взгляда на историю" (1894), способствовавшей воспитанию новых поколений марксистов, их революционной социал-демократической ориентации. Свое понимание марксизма как философии действия он также развивал и пропагандировал в таких трудах, как "О материалистическом понимании истории" (1897), "К вопросу о роли личности в истории" (1898), "Основные вопросы марксизма" (1908). В марксизме, по его мнению, нет никакого "философского вакуума", который нужно было бы заполнять заимствованиями из других теорий.
Позиции революционного марксизма активно отстаивались Плехановым не только в среде российских социал-демократов, но и на международной арене, в том числе на конгрессах Второго Интернационала.
Вместе с тем для Плеханова характерен своеобразный культ марксизма, он готов сделать прокрустово ложе из марксистской ортодоксальности, что не могло не вести к проявлениям схематизма, а иногда и догматизма. Цитаты из работ Маркса и Энгельса нередко подавались как решающий аргумент в ходе идейных дискуссий. Показательно, что для Плеханова была недопустима любая критика стержневых положений марксизма, как неприемлемы и "другие социализмы", - они чужды его тезаурусу. Отсюда острая, а нередко и грубая полемика с народниками, как позднее и с неонародническими социалистами-революционерами, пренебрежительно объявлявшимися "тоже социалистами" и даже "буржуазными демократами". Отсюда непримиримая борьба с "ревизионизмом", будь то бернштейнианство, русский "экономизм" или, позднее, после революции 1905 - 1907 гг., "ликвидаторство" меньшевиков и "левый большевизм" А.А. Богданова. Как правило, Плеханов был не склонен признавать даже наличие каких-либо рациональных зерен у идейных "еретиков", покушавшихся на "классический", ортодоксальный марксизм, в том числе в его собственном толковании. Зачастую он даже не желал глубоко вникать в приводимую ими критическую аргументацию. При этом главные причины "ереси" нередко сводились к недостатку научных, теоретических знаний у оппонентов. В отношении "неправоверных" Плеханов следовал примеру Св. Бернара, с которым однажды сравнил себя: "Святой Бернар говорил когда-то: "У меня есть Евангелие, и если бы ангел спустился с неба и стал противоречить ему, - анафема самому ангелу!" (Там же. М., Л., 1927. Т.9. С.89). Такая позиция приводила к тому, что Плеханов волей-неволей накладывал печать самоограничения на свое интеллектуальное творчество.
В научной и популярной литературе нередко пишется о Плеханове как "основоположнике русского марксизма". Такое обобщение нуждается в дополнительном осмыслении, поскольку не выработано само понимание "русского марксизма", которое вряд ли тождественно формуле "марксизм в России". Плеханов "национализировал марксистскую теорию и тем самым денационализировал русскую революционную мысль" (цит. по: Троцкий Л.Д. Политические силуэты. М., 1990. С.59), но он как поборник ортодоксальности никогда не стремился к созданию некой своей версии марксизма, которую в силу ее своеобразия можно было бы отнести к "русской". Плеханов полагал, что не только важнейшие положения марксизма с его универсальной теорией, но и прежний исторический опыт решения конкретных проблем в странах Западной Европы можно путем аналогии успешно использовать в России, прибегая по необходимости к его конкретизации и отдельным поправкам. Плеханов - мыслитель, теоретик, но не революционер, преобразующий теорию, ее основные положения и выводы. Показательно также, что для него, в общем и целом, характерен примат теории над практикой.
Отмеченное не исключает признания значительного вклада Плеханова в развитие отдельных сторон марксизма, его адаптации к условиям России. Своими сочинениями по философии, эстетике, истории, литературе он зарекомендовал себя одаренным интеллектуалом, широко эрудированным марксистом. Одним из примеров может служить труд "История русской общественной мысли" (не завершен; Т.1 - 3, М., 1914 - 1917), в котором рассматривалась эволюция идей с учетом многофакторности и особенностей исторического развития России. Плеханов написал также работы, посвященные русским мыслителям XIX в. - В.Г. Белинскому, А.И. Герцену, Н.Г. Чернышевскому и др. Он отмечал, что "революционеры-демократы" сделали огромный шаг вперед по пути осмысления закономерностей развития природы и общества, подготовив тем самым почву и для последующего восприятия марксистского учения. По мнению Плеханова передовая общественная мысль в России, отрицая существующее во имя будущего страны, неотвратимо развивалась по направлению к марксизму.
Проблематика, относящаяся к России, развитию в ней рабочего и социал-демократического движения всегда была в центре внимания Плеханова-эмигранта. Как "социалист-западник", с позиций детерминизма, непреложных "законов истории" он отстаивал идеи однолинейного прогресса, обосновывая объективную неизбежность - по примеру западноевропейских стран - поступательного развития капитализма в России. Но не столько капитализм как таковой интересовал Плеханова. Для него было важно, что зрелый капитализм создает материальные и социокультурные предпосылки для социализма как "действительности будущего", что при капитализме взращивается и умножает свои силы новый демиург исторических преобразований - промышленный пролетариат, проходя школу политического воспитания и классовой борьбы. Плеханов впервые показал, что в России именно пролетариату, охарактеризованному им как "народ в европейском смысле слова", будет принадлежать решающая революционная роль в борьбе против самодержавного режима, за дальнейшую модернизацию и европеизацию страны. (Под пролетариатом, как правило, имелись в виду постоянные заводские и фабричные рабочие, порвавшие прежние связи с землей).