Классиков нельзя упрекнуть в нарушении указанной субординации. Однако, они несколько недооценивают те результаты, которые были ими получены в рамках ПГВ. Часто те или иные особенности капитализма рассматриваются ими вне связи с ПГВ. Например, на вопрос, в чем состоит сущность капиталистического способа производства Маркс-революционер отвечает так: в появлении специфического товара "рабочая сила", в наемном труде, в новой форме эксплуатации. Все это безусловно важные особенности, но их нельзя считать главными, их нельзя ставить на передний план, начисто игнорируя технический прогресс, игнорируя тот факт, что капиталист свою частную собственность фактически сдает в аренду, порождая тем самым принципиально новую форму собственности. Последнее влечет появление совершенно новых общественных отношений.
В общем Маркс пишет о производительных силах, и о классовой борьбе. Но он расставляет акценты таким образом, что ложное представляется истинным, прибегая для этого к правдоподобным рассуждениям. Часто бывает так, что в его рассуждениях лжи больше, чем правды. Например, классовая борьба действительно всегда имела место, но ее нельзя идеализировать. Производственные процессы имеют несравненно большее значение. В связи с этим его работа "Манифест" имеет наименьшее основание называться научной. Но напротив есть все основания считать ее идеалистической.
Со всей очевидностью она сыграла с автором "злую роль": упрощенное понимание теории стало преобладающим в общественном сознании. То, что было изложено бездоказательно (по существу тезисно), неглубоко, примитивно, но доступно, было превратно понято и определило отношение к марксизму в целом. Говорят, что "простота опаснее воровства", и здесь мы видим, что это действительно так.
Работа Энгельса "Принципы коммунизма" безусловно является более строгой, но она фактически замалчивалась и не обсуждалась.
Без малейшего преувеличения одним из замечательнейших научных достижений Маркса является открытие им диалектического противоречия между производительными силами и производственными отношениями, которое занимает центральное место в общественном развитии. Однако нельзя сказать, что это открытие учитывалось им как принципиальное научное положение, и что Маркс проявил себя как беспристрастный ученый. Сделав данное открытие, он как бы начисто о нем “забыл”.
Диалектика рассматриваемого отношения содержательна, сложна, и здесь каждый момент имеет важное значение. Две стороны, составляющие это отношение, отождествляются и совпадают, но лишь как момент их взаимодействия*. Но за пределами этой тождественности они существенно различны. Неодинакова их роль (функция) в общественном развитии, у каждой - своя. Причем одна из сторон является ведущей, инициирующей. Вот на этой неодинаковости (асимметрии) Маркс предпочел не заострять внимания. Ему было необходимо создать впечатление абсолютной одинаковости, симметрии, равновесия сил. Благодаря такой интерпретации явления многие важные детали выпадают из поля зрения, но восстание пролетариев обретает необходимость, поскольку оно может “повернуть историю” в нужном направлении.
При условии данной симметрии становится совершенно невидимым социальный прогресс. В связи с этим уместно обратить внимание на то, что последний очень слабо освещен у Маркса и его последователей. Дело в том, что социальный прогресс - это диалектическое явление, это форма самодвижения. Если будет признано данное обстоятельство, то станет очевидной неуместность пролетарской революции и классовой борьбы. Поэтому фактор симметрии был так необходим Марксу-революционеру.
Многочисленные марксисты-ленинцы, будучи "последовательными марксистами", в своих трудах производительные силы и производственные отношения представили как двух супругов, которые ссорятся, но никто из них не пытается стать лидером или главой семьи. Важнейшие обстоятельства данного взаимодействия обсуждались лишь вскользь. В результате упрощенного толкования все богатство содержания и многообразия производственных отношений было сведено к отношению частной собственности, а классовая борьба была объявлена источником всякого общественного развития и движущей силой истории.
Возникает тихий вопрос - а в бесклассовом обществе нет движущих сил? Наверняка, этим вопросом задавались многие, но было не принято его произносить.
Последовательное применение подхода, на основе которого решался ПГВ, обнаруживает здесь полное отсутствие какой-либо симметрии. В полном соответствии законам диалектики во всяком явлении всегда есть не только ведущее противоречие, но и ведущая сторона, являющаяся движущим началом. Противоречие является источником движения, но не только оно само, а также его ведущая сторона, и Маркс пишет об этом.
Всякую проблему он прежде всего решает принципиально научно, и если это не противоречит его политическим целям, он излагает это детально, подробно на многих страницах. Например, с исчерпывающей полнотой и тщательностью он изложил философскую теорию товара и стоимости. Но если научное решение какой-либо проблемы не способствует обоснованию необходимости пролетарской революции, то об этом он пишет кратко, где-нибудь, и в дальнейшем как бы “забывает”. Об обсуждаемом противоречии он пишет: "Ни одна общественная формация не погибнет раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не проявятся раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества". Т. е., Маркс подчеркивает, что в противоречии между производительными силами и производственными отношениями ведущими являются первые. Замечательно. Но эти слова Маркс предпочитает “не помнить”. Вместо обнаруженных им зависимостей он выводит на передний план пресловутую “классовую борьбу”, приписывая ей статус движущей силы.
Теория Дарвина и теория Энгельса (изложенная им в книге "Происхождение семьи, частной собственности и государства") убеждают в том, что история цивилизации является органическим продолжением эволюции, имевшей место в животном мире. Маркс-ученый, развивая эту идею, выводит социальные отношения из экономической необходимости, из элементов предметной деятельности. Следовательно, подлинной движущей силой является жажда жизни, рефлексия жизни и ничто другое. Она и только она одинаково значима как для всех живых существ, так и для классов. Иначе говоря, указанное выше ведущее противоречие реализуется в жизни, является ее важнейшей составляющей. В плане этих факторов классовая борьба - это лишь явление, суета вокруг общественного производственного процесса, в которой сущность даже не просвечивает. В условиях любых классовых противостояний важнейшим остается желание есть, пить и просто жить. А история есть история развития труда, которая сопровождалась войнами, стихийными бедствиями, эпидемиями, а также борьбой социальных групп, отстаивающих свои интересы.
Когда обсуждаемая тема непосредственно не связана с политикой, Маркс более откровенен в плане научных истин. Из его анализа объективных условий общественного развития следует, что ведущая роль принадлежит именно производительным силам. По своей сути они всегда революционны, динамичны, подвижны, их эволюция характеризуется поступательностью движения. В их активности выражается активность человека, творящего, созидающего, являющегося социальным субъектом. В противоположность этому производственные отношения являют собой консервативное начало. Они - суть все то, что уже опосредовано, воспринято, усвоено эволюцией повседневной жизни. Их консервативность имеет и положительный момент, состоящий в том, что опосредованное однажды должно в неизменном виде сохраняться достаточно продолжительное время, поскольку только при этом условии возможна преемственность, передача накопленного опыта и знаний новым поколениям.
Но данная консервативность постоянно преодолевается производительными силами. Обусловленность производственных отношений выражена в определении, которое приводится в "Философской энциклопедии" 1967 года: “Маркс открыл закон соответствия производственных отношений характеру производительных сил”. Это очень осторожно сказано, и это действительно одно из важнейших открытий Маркса-ученого. Из него в частности следует, что существует порядок вещей состоящий в том, что производственные отношения, упираясь, плетутся за производительными силами, и не существует такой социальной революции, которая ба могла переставить их местами.
Согласно установившимся понятиям производственные отношения определяются как совокупность любых отношений между людьми, возникающих в процессе общественного производства и движения продукта от производства до потребления. Имеющая здесь место человеческая деятельность - это та самая Гегеля и Маркса предметная деятельность, благодаря которой человек стал субъектом социальных отношений. Явления "опредмечивания" и "распредмечивания" как в глубокой древности, так и сегодня продолжают играть ведущую роль. Как бы игнорируя все это, Маркс-революционер убедил всех в том, что производственные отношения это только отношения между классами. Выстраиваемая им схема чрезвычайно проста.
Сначала делается безупречная с научной точки зрения посылка: центральное место в общественном развитии занимает противоречие между производительными силами и производственными отношениями. Далее не менее справедливо утверждается, что классовые отношения тоже являются производственными. А после этого делается логическое "сальто-мортале" - всякие производственные отношения отождествляются с классовыми, объявляются антагонистическими. Прямо об этом нигде не сказано, но идея данного отождествления присутствует везде и всюду и особенно в сфере ВГВ. Это по меньшей мере не честно.