Поскольку вера в татарском сообществе устанавливает норму и порядок жизни, то она явно и неявно несет для татарских подростков те установки, которыми они должны руководствоваться при выборе социальных ролей. Исследование показало, что именно вера оказывает большое влияние на очень актуальные для ребят брачные установки и на выбор будущего супруга (супруги): “Например, если это просто друг или подруга, то мне все равно. А более тесные отношения - ни за что. Если я выйду за него замуж, мне придется жить с ним всю жизнь. Мы не сможем отметить с ним ни одного праздника, нам будет тяжело” или “но вот парня я, конечно, пожелала бы иметь своей нации, чтобы не было в дальнейшем всяких разногласий по поводу веры”. Таковы взгляды современных татарских девушек на брак. Ситуация близких отношений и предстоящего брака между людьми двух различных национальностей воспринимается как конфликтная, в которой национальность приобретает гораздо более важное значение, чем в повседневной жизни. Причем инициаторами этих конфликтных отношений, судя по рассказам ребят, выступают их родители. “Когда я познакомилась с Рамилем, он привел меня знакомиться с его мамой. Она тогда спросила: “Ты русская или татарка?”, но я ответила, что русская, она почему-то долгое время сопротивлялась мне”. Другой пример: “Сейчас уже год как я хожу с русским парнем, и он мне очень нравится, хоть мама и говорит, чтобы я его бросила”. Таким образом, в 16-17 лет подростки, в основном девушки, снова попадают в ситуации, когда окружающие обращают внимание на их национальность. И эти ситуации несут в себе негативный жизненный опыт.
Итак, мы рассмотрели два основных элемента - язык и вера - семантического пространства, в котором национальность понимается как некое сообщество. Мы также предположили, что язык обеспечивает возникновение коммуникативных сетей внутри этнических сообществ, в частности татар, а вера - стабильность этих сообществ. Еще раз подчеркнем, эти элементы были выделены подростками 16-17 лет, поэтому мы не претендуем на то, чтобы обобщать наши выводы на все возрастные группы и все национальности. В психологии есть понятие “имплицитной теории личности”. Нам кажется, это понятие применимо и к социальному уровня. Тогда все наши рассуждения можно рассматривать как рассуждения по поводу “имплицитной теории национальности” подростков 16-17 лет. Было также введено понятие границ, которое помогло нам при анализе выделенных элементов семантического пространства. Но понятие границ полезно для нас также тем, что оно возникает из противопоставления “мы” и “не мы”. Появляется ещё одна важная категория - “другая национальность”. Честно говоря, эта категория оказалась несколько сложнее для анализа, чем мы ожидали. Можно выделить две главных группы, различающихся между собой по пониманию того, кто такие “люди другой национальности”. Вполне естественным было появление группы, для которой “люди другой национальности” - это “люди, непохожие на меня”, “у них совсем другие обычаи, другая разговорная речь”, “другие манеры, другая жизнь, другая вера...”
Совсем неожиданной и потому более интересной оказалась вторая группа школьников. Для них “другая национальность” - это национальность, вызывающая к себе негативное отношение, от недоверия до отвращения. Эта группа не является однородной. В ней можно выделить две основных “других национальности”: кавказскую и чувашскую. Причем выбор зависел от национальности самого подростка. Так, русские ребята, как правило, писали о кавказской национальности как другой для себя, а татарские ребята - о чувашской. “Если мне говорят про чувашей, - рассказывает одна из татарских девушек, - то у меня есть какое-то отвращение к ним. Ну, они не аккуратны, грязнули, от них плохо пахнет. И поэтому я не очень стараюсь с ними общаться. И иногда их просто трудно понять...” А вот отрывок на ту же тему из сочинения другой татарской школьницы: “Ко всем национальностям, кроме чувашей, я отношусь положительно. Чуваши одеваются в какое-то тряпье, они очень много говорят”. Другие татарские ребята, описывая свое отношение к чувашам, также говорили, что их отталкивает неаккуратность чуваш, непонятность их языка. Вообще можно отметить, что для Ульяновска свойственно пренебрежительное отношение к чувашской национальности. “Чувашин” или “чувашка” стали нарицательными, даже “ругательными” (как написала одна из школьниц) словами, обозначающими невежество, неаккуратность и болтливость человека. Хотя сами чувашские ребята писали о своей национальности очень тепло, старались выделить положительные качества, свойственные людям их национальности. “Чуваши очень веселые, любят петь. У них очень красивый национальный костюм. Язык тоже своеобразен”. “Чуваши, - читаем мы уже в другом сочинении, - любят погулять от души, доставлять радость своим близким и родным. Они редко бывают скупы”. Стоит отметить тот факт, что только чувашские ребята, рассказывая об отличительных чертах своей национальности, писали об ее лучших, на их взгляд, качествах. Остальные часто говорили и о негативных свойствах своей национальности. На этих качествах мы остановимся позже, а пока обратимся к анализу второй “другой национальности” - кавказской.
У русских ребят мы сталкиваемся с такой же картиной неприятия “людей другой национальности”. Школьники старались найти и подчеркнуть самые плохие черты этой национальности, называя кавказцев не иначе, как “чурками”. “Не нравятся они мне ... нет в них ничего душевного. У них базарный образ мышления...”, “Я их боюсь. Этих людей принято считать плохими. Родители мои всегда говорили, что их нужно бояться. И у меня это осталось в голове. К этим людям я испытываю чувство брезгливости, они мне кажутся грязными. Фу! У них имеется длинный кривой нос, грязное лицо и золотые зубы”. Итак, человек кавказской национальности, по мнению школьников, обязательно грязен, небрит, злобен и невежественен. Его отличают “большая наглость”, “воинственность”, “желание наживы любым путем вплоть до убийства” и “падкость до женского пола” (“им только юбку покажи...”). Только русским ребятам оказалось свойственно чувство страха перед “другой национальностью”.
Частично объяснить природу этого страха нам помогут результаты другого исследования, проведенного НИЦ “Регион” в ноябре-декабре 1995 года в рамках инициативного проекта “Молодежь и насилие в современном мире”. В этом исследовании принимали участие школьники 7-11 классов двух ульяновских школ. Им предлагалось ответить на ряд вопросов, посвященных проблемам жестокости и насилия, в частности, описать качества жестокого человека, заполнив семантический дифференциал. Среди прочих задавался вопрос и о “людях другой национальности”. Результаты проведенного дисперсионного анализа показали зависимость между выбором “кавказской национальности” как другой национальности и выборами крайних отрицательных значений по шкалам семантического дифференциала. Ребята, которые назвали другой для себя кавказскую национальность, как правило, указывали самые крайние отрицательные значения по двум шкалам семантического дифференциала: безжалостный - сострадательный (68.2%) и агрессивный - дружелюбный (72.7%). В отношении других национальностей таких зависимостей не наблюдалось. Следовательно, ребята в сочинениях вовсе не случайно писали о таких качествах кавказской национальности, как агрессивность, воинственность, злобность. Люди кавказской национальности ассоциируются у подростков с жестокостью и воспринимаются некоторыми из них как источник потенциальной опасности. Более того, существующая напряженность в межнациональных отношениях также связывается ребятами с присутствием в городе людей кавказской национальности: “Ну, сейчас в городе почти все не любят людей кавказской национальности, и в этом виноваты сами кавказцы”.
Несомненно, на такое восприятие кавказской национальности большое влияние оказывает война в Чечне. В декабрьском исследовании около 14% подростков на вопрос: “Чего вы боитесь больше всего?” - отвечали: “Войны”. Вообще война, открытые столкновения, т.е. самые крайние проявления вражды между людьми различных национальностей, для школьников являются показателями ненормальных межнациональных отношений: “У нас в области отношения нормальные, войны пока нет”. По мнению ребят, не национальность, а “вера служит основной причиной этих войн”. Поэтому не лишним будет остановиться на том, что думают русские и татары друг о друге, какие особенности жизненного уклада, характера выделяют друг у друга. Интересно, что логика построения ответа на этот вопрос похожа у русских и татарских ребят: “Татары относятся к русским хуже, чем русские к ним” и, наоборот, “русские относятся к татарам хуже, чем татары к ним”. Но порой раскрытие этого тезиса, особенно у русских ребят, приводило к обратному утверждению. Например, один из русских школьников так отозвался о татарах: “Мне кажется, что татары - хитрый народ. Татарин все делает исподтишка. Именно они способны нанести удар в спину” или “…татары самолюбивы и не желают видеть в других себе равных”, - считает русская школьница. Среди других негативных черт татарской национальности русские ребята выделяли “большое упрямство”, “завистливость и жадность”, “мстительность”, “вредность” и “злобность” татар. Русский человек для них “имеет совершенно иную психологию”, его отличает “своеобразное чувство юмора”, “широта, доброта и простота души”, “в какой-то степени даже самопожертвование”. Татарские ребята также отмечали простоту русского народа, но старались показать ее как отрицательное, а не как положительное качество. Татарские ребята также называли такие черты русских, как “любовь выпить” и “пожить на “широкую ногу”. О своей национальности татарские школьники писали как об очень “трудолюбивой”, “гостеприимной” (“если татарин не проводит своего гостя до калитки, он будет плохо спать”) и “гордой”. “Татары уважают людей, старших и малых”, “держат обряды”, и “они более верующие, чем русские”. Таким образом, можно отметить, в особенности у русских ребят, определенную долю негативизма в отношении к татарской национальности. Хотя сама по себе татарская национальность не воспринималась ими как “другая национальность”, вызывающая по отношению к себе отрицательные эмоции.