Прославляя мощь человека и его величие, восхищаясь его удивительными творениями, мыслители эпохи Возрождения неизбежно приходили к сближению человека с Богом.
“Человек укрощает ветры и побеждает моря, знает счет времени... Кроме того, он с помощью светильника ночь превращает в день. Наконец, божественность человека раскрывает нам магия. Она руками человека творит чудеса - как те, которые может сотворить природа, так и те, которые может сотворить только бог”.
В подобных рассуждениях Джанноццо Манетти (1396-1472), Марсилио Фичино (1433-1499), Томмазо Кампанеллы (1568-1639), Пико (1463-1494) и др. проявилась важнейшая характеристика гуманистического антропоцентризма - тенденция к обожествлению человека.
Однако гуманисты не были ни еретиками, ни атеистами. Наоборот, в подавляющем большинстве они оставались верующими. Но если христианское мировоззрение утверждало, что на первом месте должен стоять Бог, а затем - человек, то гуманисты выдвигали на первый план человека, а затем говорили о Боге.
Присутствие Бога в философии даже самых радикально настроенных мыслителей Возрождения предполагало вместе с тем критическое отношение к церкви как социальному институту. Гуманистическое мировоззрение, таким образом, включает и антиклерикальные (от лат. anti - против, clericalis - церковный) взгляды, т. е. воззрения, направленные против притязаний церкви и духовенства на господство в обществе.
В сочинениях Лоренцо Валлы, Леонардо Бруни (1374-1444), Поджо Браччолини (1380-1459), Эразма Роттердамского (1469-1536) и др. содержатся выступления против светской власти римских пап, разоблачения пороков служителей церкви и нравственной развращенности монашества. Однако это не помешало многим гуманистам стать служителями церкви, а двое из них - Томмазо Парентучелли и Энеа Сильвио Пикколомини - даже были возведены в XV в. на папский престол.
Надо сказать, что до середины XVI в. преследования гуманистов со стороны католической церкви - явление крайне редкое. Поборники новой светской культуры не боялись костров инквизиции и слыли добрыми христианами. И только Реформация заставила церковь перейти в наступление.
Натурфилософия Джордано Бруно.
Новые воззрения развивали в своих сочинениях Парацельс (1493-1541), Бернардино Телезио (1509-1588), Франческа Патрици (1529-1597), Томмазо Кампанелла, но наиболее глубокие результаты натурфилософия получила в творчестве Джордано Бруно (1548-1600), с чьим именем связан решающий поворот в утверждении новой космологии.
Джордано Бруно (1548-1600) - итальянский ученый и философ. Он был старшим современником Галилея. Дж. Бруно видел характерное для эпохи возрастание производительных сил, развитие новых экономических отношений. В его идеях о будущем общественном устройстве, изложенным в книге «О героическом энтузиасте», поэтому большое внимание уделяется развитию промышленности, научному познанию, использованию сил природы в промышленном процессе. Бруно резко выступал против засилья католической церкви, церковной инквизиции, индульгенций.
Джордано Бруно утверждал, что Вселенная - бесконечна, едина. Каждый мир имеет свою специфику, вместе с тем находится в единстве с остальными. Природа - неподвижна. Она не возникает и не уничтожается, не может быть разрушена, уменьшена, увеличена. Она - бесконечна, обнимает все противоположности в гармонии. Конечное и бесконечное - два главных понятия в философии. Он отказывался от идеи внешнего перводвигателя, т.е. Бога, а опирается на принцип самодвижения материи, за что был сожжен на костре в Риме (противоречие церковным взглядам).
Центральная идея космологической доктрины Бруно - тезис о бесконечности Вселенной. “Она никоим образом не может быть охвачена и поэтому неисчислима и беспредельна, а тем самым бесконечна и безгранична...”. Эта Вселенная не сотворена, она существует вечно и не может исчезнуть. Она неподвижна, “ибо ничего не имеет вне себя, куда бы могла переместиться, ввиду того, что она является всем”. В самой же Вселенной происходит непрерывное изменение и движение.
Обращаясь к характеристике этого движения, Бруно указывает на его естественный характер. Он отказывается от идеи внешнего перводвигателя, т. е. Бога, а опирается на принцип самодвижения материи. “Бесконечные миры... все движутся вследствие внутреннего начала, которое есть их собственная душа... и вследствие этого напрасно разыскивать их внешний двигатель”.
Положение о бесконечности Вселенной позволило Дж. Бруно по-новому поставить вопрос о центре мира, отрицая при этом не только геоцентрическую, но и гелиоцентрическую системы. Центром Вселенной не может быть ни Земля, ни Солнце, потому что существует бесчисленное множество миров. И у каждого мира-системы есть свой центр - его звезда.
Разорвав границы мира и утвердив бесконечность Вселенной, Бруно оказывается перед необходимостью выработать новое представление о Боге и его отношении к миру. Решение этой проблемы свидетельствует о пантеистической позиции мыслителя. Бруно утверждает, что природа есть Бог в вещах, он не противостоит миру как его творец, а находится в самой природе как внутреннее деятельное начало.
Если в рассуждениях Николая Кузанского природа как бы погружается в Бога, который сохраняет свою обособленность от мира, то у Бруно Бог отождествляется с природой, и он немыслим вне материального мира. В этом состоит кардинальное отличие натуралистического пантеизма Бруно от мистического пантеизма Кузанского.
Видя в природе не только совершенное божественное творение, но прежде всего совокупность присущих ей закономерностей, свободных от непосредственного вмешательства, натурфилософия эпохи открывала путь дальнейшему развитию экспериментального естествознания, возникновению классической механики Ньютона, созданию философских концепций XVII - XVIII вв.
Заключение
Завершая рассмотрение философских исканий эпохи Возрождения, необходимо отметить неоднозначность оценок ее наследия. Несмотря на общее признание уникальности ренессансной культуры в целом, этот период долгое время не считался оригинальным в развитии философии и, следовательно, достойным выделения в качестве самостоятельного этапа философской мысли. Однако двойственность и противоречивость философского мышления этого времени не должна умалять его значения для последующего развития философии, ставить под сомнение заслуги мыслителей Ренессанса в преодолении средневековой схоластики и создании основ философии Нового времени.