Смекни!
smekni.com

Смысл жизни 7 (стр. 4 из 7)

Осмысление жизни. Искание смысла жизни есть собственно І осмыслениеІ жизни раскрытие и внесение в неё смысла, который вне нашей духовной действительности не только не мог бы быть найден, но в эмпирической жизни и не существовал бы. Человек, живущий в суете непрерывного внешнего общения с множеством людей, готовый во всём им подражать, быть, І как всеІ и жить вместе со всеми, знающий только наружную поверхность земной жизни, оказывается никчёмным существом, никому не нужным и вечно одиноким, ибо в нём мало внутренней духовной работы. Наше отравленное материализмом время совершенно утратило понятие о вселенской, космической, магической силе молитв и духовного подвига. Одинокий волшебник в своей келье, в затворе, невидимый и неслышимый никем, творит дело, сразу действующее на жизнь в целом и затрагивающее всех людей. Франк пишет: І Смысл жизни в её утверждённости в вечном, он осуществляется, когда в нас и вокруг нас проступает вечное начало... лишь поскольку наша жизнь и наш труд соприкасается с вечным, живёт в нём, проникается им, мы можем рассчитывать вообще на достижение смысла жизни.І Чтобы существенно изменить нашу жизнь и исправить её, мы должны усовершенствовать её сразу как целое Единственное дело, осмысливающее жизнь есть не что иное, как действенное соучастие в Богочеловеческой жизни. И мы понимаем слова Спасителя, на вопрос: І что нам делать ?І , отвечавшего: І Вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал.І (Ев. Иоанн, 6, 29)

О духовном и мирском делании. Но как же быть со всеми остальными человеческими делами, со всеми интересами нашей эмпирической жизни, со всем тем, что отовсюду нас окружает и заполняет нашу обычную жизнь ? Автор книги даёт ответ: І Жизнь осмысливается только отречением от её эмпирического содержания; твёрдую подлинную опору для неё мы находим лишь вне её; лишь перешагнув за пределы мира, мы отыскиваем ту вечную основу, на которой он утверждён. Пребывая в нём мы охвачены и вместе с ним шатаемся и кружимся в бессмысленном вихре.І Это значит, что никакое земное человеческое дело, никакой земной интерес не может осмыслить жизнь, и в этом отношении они все совершенно бессмысленны; но когда жизнь уже осмыслена иным началом - своею последней глубиной, то она осмысленна всецело и, следовательно, всё её содержание. Жизнь как наслаждение, власть, богатство, как упоённость миром и самим собой есть бессмыслица; жизнь как служение есть Богочеловеческое дело и, следовательно, всецело осмысленно. Но нужно помнить, что человек праведно свободен от мирского труда и мирской борьбы только в том случае, если он в своей духовной жизни осуществляет ещё более тяжкий труд, ведёт ещё более опасную и трудную борьбу. Серафим Саровский, простоявший на коленях на камне 1000 дней и ночей и говоривший о цели этого подвига: І Томню томящего мяІ обнаружил неизмеримо больше терпения и мужества, чем самый герой-солдат на войне. Кто живёт в сегодняшнем дне, - не отдаваясь ему, а подчиняя его себе, - тот живёт в вечности. Своё нравственно-психологическое выражение такая правильная установка находит в смирении, в сознании ограниченности своих сил и вместе с тем в душевной тишине и прочности, с какою совершаются эти дела сегодняшнего дня, это соучастие в конкретной жизни мира; тогда как идолопоклонническое служение миру, с другой стороны, всегда проявляется в гордыне и восторженности и связано с чувством беспокойства, неуверенности и суеты. Таким образом, внешнее, мирское делание, будучи производным от основного, духовного делания и им только осмысляясь, должно стоять в нашей общей духовной жизни на надлежащем ему месте, чтобы не было опрокинуто нормальное духовное равновесие. Силы духа, укреплённые и питаемые изнутри, должны свободно изливаться наружу, ибо вера без дел мертва, свет, идущий из глубины, должен озарять тьму вовне. Но силы духа не должны идти в услужение и в плен к бессмысленным силам мира, и тьма не должна заглушить вечного Света.

Смысл жизни в работах В.В.Розанова и Н.Ф.Фёдорова

С.Л. Франк поставил массу вопросов о смысле жизни, а все ответы нашел в Евангелии. Но ведь он не первый и не последний в этом плане. Мы ознакомились с мыслями Достоевского, Толстого, Новгородцева и тоже приходили к выводу, что решить вопрос о смысле жизни без Господа Бога невозможно. Да и сама постановка вопроса о смысле жизни говорит о том, что человек, который поставит такой вопрос, уже как-то приобщён к Богу, иначе ничего не выйдет из его умозаключений. Вспомним В.В. Розанова, которого ценил В.В. Зеньковский, а Н.О. Лосский, хотя и считал его оригинальным мыслителем и наблюдателем жизни, но подчёркивал, к сожалению, патологичность его личности во многих отношениях. В.В. Розанов в “Уединённом” пишет: І Живи каждый день так, как бы ты жил всю жизнь именно для этого дня... Ибо жизнь есть день мой, и он именно мой день, а не Сократа или СпинозыІ (“Уединённое” стр. 11) или І Я ещё не такой подлец, чтобы думать о морали. Миллион лет прошло, пока моя душа выпущена была погулять на белый свет; и вдруг бы я ей сказал: ты, душенька, не забывайся и гуляй І по морали.І Нет, я ей скажу: гуляй душенька, гуляй, славненькая, гуляй добренькая, гуляй как сама знаешь. А к вечеру пойдёшь к БогуІ (стр. 48) и, наконец, последнее: І Двигаться хорошо с запасом большой тишины в душе; например, путешествовать. Тогда всё кажется ярко, осмысленно, всё укладывается в хороший результат. Но и І сидеть на месте хорошо только с запасом большого движения в душе. Кант всю жизнь сидел: но у него в душе было столько движения, что от І сиденияІ его двинулись миры.І (стр. 48)

І Счастье в усилииІ - говорит молодость,

І Счастье в покоеІ - говорит смерть.

І Всё преодолеюІ - говорит молодость,

І Да, но всё кончится,І - говорит смерть.

Возможно, вот такой ответ дал бы Розанов на многие вопросы, поставленные С.Л. Франком. В.В. Розанов тоже искал смысл жизни. В работе “Семья и жизнь” Розанов видит семью единственным местом, в котором человек может проявить личное творчество, всячески стремится раскрыть священное значение семьи, рождение детей, в чём и усматривает смысл жизни, предначертанный человеку.

Особое место в развитии христианской философии принадлежит Николаю Фёдоровичу Фёдорову (1828 - 1903 гг.). Фёдоров связывает своё учение с христианством, в частности с православием, как религией, а смысл жизни находит в борьбе со смертью с идеей воскрешения и вечности жизни. Фёдоров резко критиковал отрицательное отношение Толстого к высшим культурным ценностям, науке и искусству. Однажды, когда Толстой пришёл в Румянцевскую библиотеку (где Фёдоров работал в качестве библиотекаря в Москве), Фёдоров начал показывать ему книжные сокровища. І Как много люди пишут глупостей, - заметил Толстой, - Всё это стоило бы сжечь.І Фёдоров вспылил: І Я видел за свою жизнь много глупцов, но таких как Вы, ещё не видел.І

К сожалению рамки реферата не позволяют отразить ценные мысли о смысле жизни других русских мыслителей: Замалеев А.Ф. (“Фазисы русской нравственности”); Кареев Н.И. (“Мысли об основах нравственности”); Розанов В.В. (“Цель человеческой жизни”); Трубецкой Е.Н. (“Смысл жизни”); Лопатин Л.М. (“Теоретические основы сознательной нравственной жизни”); Соловьёв В.С. (“Идолы и идеалы”); Грот Н.Я. (“Устои нравственной жизни и деятельности”); Веденский А.И. (“Условие позволительности веры в смысл жизни”); Безносов В.Г. (“Русская философия конца 19 и начала 20 века о смысле жизни и назначении человека”). Особое место среди них занимает малоизвестный и позабытый религиозный философ К.Н. Леонтьев (1831 - 1891 гг.) поборник Православия, некоторые труды которого не утратили актуальности и по сей день, например его работа “О всемирной любви” (по поводу речи Ф.М. Достоевского на Пушкинском празднике).

2. Решение проблемы смысла жизни в философии и социологии Запада.

Феномен “ Жизнь после жизни” Раймонда Моуди

Все рассмотренные теории в истории русской философии смысла и цели жизни так или иначе приходят к религии, а все религии таят в себе многие истины , и вряд ли кому-то по силам познать до конца эти глубокие, фундаментальные истины, заключенные в любой из них. Автору реферата хотелось бы обратиться к работе Раймонда Моуди “Жизнь после жизни”. Дело в том, что в последние годы на Западе и у нас были проведены наблюдения над теми, кто перенёс клиническую смерть. Их состояние и особенно рассказы о том, что им пришлось пережить после умирания, заставили многих по-новому взглянуть на проблемы жизни и смерти, на загадочные и до сих пор необъяснимые проявления человеческой психики.

Автор книги получил в 1969 году диплом доктора философии со специализацией по этике, логике в философии языка, а затем решил поступить в медицинский колледж с намерением стать психиатром и преподавать философию медицины. Всё это наложило отпечаток на формирование подхода к изучению проблемы выживания после физической смерти. Автор не пытается доказать, что есть жизнь после смерти и не претендует на то, что изучил само явление смерти, но из поисков становится очевидным, что умирающий пациент продолжает осознано относится к окружающему и после клинической смерти. Он твёрдо убеждён, что этот феномен имеет огромное значение не только со стороны теории и практики, особенно в областях психологии, психиатрии, медицины, философии, теологии, но и для нашей жизни повседневной.

Моуди пишет: І События, связанные с различными ступенями испытания на смертном одре, очень необычны. Но с течением времени удивление мой росло всё больше и больше по мере того, как я всё чаще сталкивался с целым рядом ошеломляющих параллелей. Эти параллели встречаются в древних тайных письменах самых различных цивилизаций и культур.