Обращаясь к анализу фактического материала истории культуры, Сорокин ограничивается греко-римской и европейской культурой, делая лишь отдельные экскурсы в культуру Индии, Китая, арабского Востока. По мнению мыслителя, черты идеационной культуры, в основе своей религиозной, отчетливо выступают в культуре древнего Китая (в VIII-VI вв. до н.э.), древней Греции (в IX-VI вв. до н.э.) и в особенности – западноевропейского Средневековья V-XI вв. мировоззрение в культуре данного типа опирается на веру в Бога. Высшей истиной является «истина веры». Данные эмпирического познания, сведения органов чувств считаются недостоверными. Единственно достоверный источник истины – божественное откровение. А все, что происходит в материальном, чувственно воспринимаемом мире, совершается по воле всемогущего и всезнающего Бога. Общественный порядок также представляется установлением Бога. Монарх – наместник Бога на земле, «помазанник Божий», отец своих подданных. Представления людей идеационной культуры о благополучии сводятся к тому, что лучшая жизнь и свобода должны достигаться благодаря духовному самосовершенствованию и самоограничений желаний и потребностей. Безусловно, такая установка мало содействует развитию техники и экономики.
По мнению Сорокина, культура преимущественно сенсативного типа существовала во времена палеолита, в древней Ассирии, в Греции и Риме с III века до н.э. по IV век. Начиная с эпохи Возрождения, она становится доминирующей в Западной Европе. Сенсативная культура ориентирует людей на достижение благополучия в этом мире, а не в ином. Сенсативная культура практична и утилитарна. Типические для нее мировоззренческие позиции выражаются в философии материализма, позитивизма, релятивизма и скептицизма. Опорой познания действительности является чувственный опыт, а наиболее надежной и авторитетной системой знаний считается наука. Путь к лучшей жизни и росту свободы усматривается, в противоположность идеационным взглядам, не во внутреннем совершенствовании, а в увеличении и развитии средств их удовлетворения. Поэтому большое внимание уделяется экономическому развитию, техническому прогрессу.
Идеалистическая культура в ходе истории выступает как переходная форма от одного из основных типов культуры к другому. В Древней Греции ее расцвет приходится на V-IV вв. до н.э., в Европе на XII-XIV столетия. Исходным принципом этой культуры является представление, что реальная действительность многообразна, в ней есть как чувственная, так и сверхчувственная сторона. В философии почти безраздельно господствует идеализм. Главная роль в постижении истины отводится разуму, но признается и чувственный опыт. Для достижения благополучия и свободы считается необходимым как духовное саовершенствование людей, так и развитие средств удовлетворения их потребностей. Однако переходный характер идеалистического общества и связанная с этим относительная неустойчивость социальных отношений ведут к возрастанию военных конфликтов.
П. Сорокин приходит к выводу, что в истории наблюдается циклическая смена культурных систем в последовательности: идеационная → идеалистическая → сенсативная. Подобно Данилевскому, Шпенглеру и Тойнби, он утверждает, что всякая культура имеет свой срок существования: она рождается, расцветает и умирает. Так, уже около шести столетий продолжается господство сенсативной культуры в западном мире. Это было время колоссальных перемен в общественных отношениях, плодотворного развития науки, техники, экономики, философии, искусства. Однако сенсативная эпоха подходит к своему завершению, что выражается в распаде основополагающих форм западной культуры. Но Сорокин не присоединяется к глобальному пессимизму Шпенглера и считает неверным его представление о «закате Европы». С точки зрения П.Сорокина, вслед за эрой господства сенсативной культуры наступает эра господства культуры идеационной. То есть речь идет не о предрекаемой Шпенглером неизбежной гибели западной цивилизации, а о закономерной смене ее устаревшей формы на новую.
Стремясь сочетать цикличность эволюции отдельных цивилизаций с поступательным, прогрессивным развитием человечества в целом, Сорокин приходит к мысли, что в мире идет постоянная миграция культурных ценностей, например, от более развитых народов к более развитым. Лидерство в культурном творчестве претерпевает исторические сдвиги. Так, в 600-200 гг. до н.э. оно принадлежало грекам, в 100-400 гг. перешло к Риму, в 800-1300 гг. – к арабскому миру.
Концепция П.Сорокина, вбирая в себя разнородные идеи, среди которых одни связаны с представлением о едином, однолинейном, общем для всех народов пути исторического прогресса, а другие – с выделением отдельных обществ, каждое из которых проходит цикл своего существования в относительной независимости от других, представляет собой попытку синтеза указанных двух точек зрения на культурно-исторический процесс.
Итак, рассматривая теории культурно-исторического процесса, можно заметить, что проблема «Запад - Восток» решалась и решается в них преимущественно с двух точек зрения. Одна из них связана с убеждением в превосходстве западной культуры над восточной, другая – с признанием равноценности культур. Первый подход привлекает мыслью о единстве человечества, надеждой на лучшее, к которому придут все страны и народы, двигаясь по дороге, проложенной наиболее процветающими из них. Однако в европоцентризме это выливается в проповедь превосходства западной культуры над другими и принятие этой культуры за образец, приближение к которому определяет оценку развитости всех остальных культур. Достоинством второго подхода является то, что он подчеркивает самоценность культур. Но чрезмерное акцентирование самобытности культур затушевывает черты общности между ними, что приводит к рождению неприязни ко всему «чужому», враждебному отношению к другим культурам и их носителям.
Таким образом, обе точки зрения страдают односторонностью. Но вместе с тем они несут в себе зерна истины, с которыми нельзя не считаться. Поэтому не случайно, и Данилевский, и Тойнби, и, конечно, Сорокин (и другие мыслители ХХ века, например, М.С.Каган) ищут возможности соединить указанные подходы. Проводя идею полилинейности культурно-исторического процесса, они в то же время пытаются в какой-то форме сочетать ее с представлением о существовании некоего универсального и единого социокультурного прогресса человечества.
Следует отметить, что общепризнанной теории культурно-исторического процесса до сих пор нет и наряду с подходами, которые мы рассмотрели, существуют и другие, менее распространенные. Так, некоторые философы выдвигают концепцию азиоцентризма. Н.Конрад указывает на то, что азиоцентризм «одинаково возможен и на Западе и на Востоке. На Западе своеобразный азиоцентризм может проявиться у тех востоковедов, которые все еще считают, что свет вообще идет с Востока, забывая о великом свете Запада; на Востоке – у тех ученых, которые, преисполненные вполне законной гордости многотысячелетней историей своих стран, огромным и всесторонним развитием в них культуры, перестают видеть то же, и ничуть не в меньших масштабах, и в других странах, прежде всего в Европе» [Конрад 1972: 28].
Глава II. Особенности западной и восточной культур
(социофилософский аспект)
В необъятной литературе, посвященной специфике национальных и региональных культур, высказываются разные, нередко даже несовместимые и противоречащие друг другу суждения о чертах и особенностях западной и восточной культур. Многочисленные попытки разграничения культур Востока и Запада «через антиномичность их характеристик в аксиологическом отношении: «динамизм – инертность», «объективизм – субъективизм», «искусственность – естественность» – не дают удовлетворительных результатов. И дело не только в том, что такие характеристики охватывают не культуру в целом, а лишь некоторые феноменологически выделенные черты… Динамика культурных процессов в настоящее время опровергает правомерность статичных одномерных описаний » [Ерасов 1984 : 208]. Поэтому большинство философов и социологов рассматривают особенности западной и восточной культур в единстве мировоззренческого и социального аспектов, показывая их неразрывность и взаимодействие.
Предпосылки западной культуры закладывались еще в античности. И если принять во внимание, что «представления о мире и его законах, которые за века становятся органичны сознанию, выступают как формообразующее начало человеческой деятельности, в значительной степени определяя характер мышления и то, что этим мышлением производится, тип духовного производства», то рассмотрение особенностей западной культуры необходимо начать с анализа присущего ей мировоззрения [Григорьева 1987: 271].
В греческой философии преобладала идея о неизменности и пространственной конечности космоса как единого, организованного, упорядоченного некоей силой целого. Этим обусловлены основные тенденции европейской культуры. Во-первых, тенденция разделения, противопоставления одного другому: совершенного несовершенному, активного начала пассивному, что не могло не привести к дуалистическому, альтернативному типу мышления (или то, или это). Во-вторых, представление о законченности мира порождало желание преодолеть ее. Поэтому становится естественной установка на активную деятельность человека, его творческую силу. В основе этой тенденции лежит антропоцентризм. К.Ясперс отмечает: «Осознанная внутренняя глубина бытия личности обретает у древнегреческих философов, римских государственных деятелей непреложность, служащую мерилом во все времена. Это, правда, привело к тому, что стало возможным отделение от природы и человеческого сообщества, уход в пустоту… В самости своего бытия он (западный человек) научился видеть дар именно в том, что, ложно фиксируя в качестве некоего абсолютного «я», считал возможным полностью основывать на себе самом, будто человек есть начало и творец» [Ясперс 1994: 86]. Но эта же вера в деятельность, в творческие силы человека послужила одной из главных причин расцвета науки в Греции. И, наконец, вера в существование первоначала (по Аристотелю, самотождественной сущности неподвижного перводвигателя) приводило к признанию последовательного, причинно-следственного типа связи, к идее восхождения. Если есть предшествующее, должно быть и последующее, если есть начало, должен быть и конец. Так складывается представление о поступательном характере движения, самой истории, в основе чего лежит опять-таки вера в движущую силу человеческого разума. Во всем проявляется свойственная Западу «решительность, в силу которой проблемы доводятся до своего логического конца, до полной ясности, до выявления всех возможных альтернатив…» [Ясперс 1994: 88].