Противоположный подход к решению проблемы обоснования возможности движения и, соответственно, к онтологической интерпретации категории пространства, был развит в учении Анаксагора. Он одним из первых предпринял попытку сформулировать те физические принципы, на основании которых можно было бы дать объяснения наблюдаемым явлениям. "Для него пространство – это пространственное бытие, тела, обладающее протяженностью. Пространство у Анаксагора оказывается неотделимым от особого рода "стихии" (материальной субстанции), которая везде проникает и все объемлет" . Пространство для философа – не пустота. Оно есть причина материальной субстанции.
Интересный подход в своем творчестве демонстрирует Аристотель. Понятие пространства он анализирует через понятие места. Последнее же он определяет как то, что охвачено подвижной границей объемлющего тела: "Тело, снаружи которого находится какое-либо другое объемлющее его тело, находится в некотором месте. Тело, у которого этого нет – не находится". Таким образом, мы видим, что Аристотель придерживался концепции, впоследствии получившей название "реляционной", при которой категория пространства интерпретировалась через понятия о взаимном расположении тел. Таким образом, он как бы расширяет границы узкого взгляда на проблему пространства. Понятие места он связывает с представлениями о двух телах, одно и которых ("объемлющее") является необходимым условием для второго ("объемлимого"). Таким образом, определяя сущность места, пространства, Аристотель отвечает не только на вопрос "Существуют ли вещи?". Он пытается ответить на вопрос "Как они существуют?", "Относительно чего они существуют?".
Понятие бытия, как оно рассматривалось в древнегреческой философии, оказало существенное влияние на средневековое мышление, в прочем, как и на мышление последующих эпох. Однако в Средние века, понимание бытия определялось не только античной философией, но и христианским откровением, восходившим к иной культурной традиции. В Ветхом и Новом Заветах совершеннейшее сущее – Бог, которые есть беспредельное всемогущество. Все философские категории интерпретируются исключительно через призму этого утверждения. Пространство больше не мыслится философами как первопричина существования всякой вещи. Бог есть причина всего. И пространства в первую очередь. Однако изучаемая автором категория не сдает лидирующих позиций в структуре онтологических представлений.
И все-таки, философское осмысление категории пространства в эпоху средневековья заключалось в попытке согласовать представления, вытекающие из христианского мировоззрения и идеи античных философов. При том, необходимо заметить, что Средневековье, как и Античность рождает два подхода к понятию.
Мыслители средневековья на первых порах теологии приняли мысль о конечности пространства, но в дальнейшем они приходят к выводу, "что пространственная конечность мира как-то умаляет всемогущество Бога, ибо зачем Всемогущему творить ничтожное и конечное, если в его силах создать бесконечное". Значительную роль в дальнейшей замене концепции геоцентрического космоса на концепцию бесконечного мира сыграла мысль о пустом пространстве, заимствованная философами средних веков из античных трудов. Кстати, идеи пустого пространства в какой-то степени стали и прародителями идей Исаака Ньютона о пространстве абсолютном.
Многие "средневековые мыслители Европы рассматривали ряд концепций пространства, пытаясь согласовать аристотелевское представление о пространстве как месте и концепцию пространства-пустоты Демокрита". Такую же тенденцию можно проследить в арабо-язычной философии исследуемого периода. По существу арабо-язычные учения остаются на уровне аристотелевского понимания пространства как места, последнее же рассматривается как поверхность. Так Аль-Кинди пишет: "Место представляет собой не тело, а поверхность вне тела, которая объемлется местом. Если простая материя имеет длину, ширину, глубину, то она называется телом, если же предположить материю имеющей длину и ширину без глубины, то в этом случае она будет называться поверхностью. Место же принадлежит не к той материи, которая имеет длину, ширину и глубину, а к той, которая имеет длину, ширину без глубины".
Возрождение создало предпосылки для развития научной картины мира. Однако, несмотря ни на что, Новое время характеризуется двумя типами концепций, которые, как и в античности, имеют названия реляционной и субстанциальной. "Доминирующее положение занимала субстанциальная концепция. Это объясняется в первую очередь тем, что она отвечала духу механики. Объектом механики является движение материальной точки. Это движение представляет собой такое перемещение тела, которое происходит в пространстве и во времени, то есть пространстве и времени, существующих сами по себе, независимо от Божественных правил". Определения категории пространства, выдвигаемые философами Нового времени, все же претендуют на статус теоретической рефлексии на научные открытия. Так, исходя из такого мировоззрения, пишет Томас Гоббс: "Никто не считает пространство чем-то фактически заполненным, но каждый считает его лишь чем-то, что может быть заполнено", или "То же самое пространство заключает в себя то одно, то другое тело". Такой же концепции придерживается и Джон Локк. С его точки зрения, покидаемое телом пространство "дает нам идею чистого пространства без плотности, в которое другое тело может войти без всякого сопротивления". Таким образом, становится понятным, что главный аргумент субстанциалистов заключается в том, что движение доказывает существование отличного от движущегося тела пространства. Противоположный же взгляд Нового времени на проблему пространства представляют реляционисты, рассматривающие исследуемую автором категорию как протяженность тел и отрицающие идею пустого пространства, то есть, по существу, отождествляющие пространство и материю. Одним из первых этот подход развил Рене Декарт: "Все пространства, которые обычно считаются пустыми и в которых не чувствуется ничего, кроме воздуха, на самом деле так же наполнены, при том той же самой материей, как и те пространства, где мы чувствуем другие тела". Находим у Декарта и еще не менее любопытную цитату: "Я рассматриваю протяженность и свойство занимать пространство не как акциденцию, а как истинную форму и сущность". Подобные мысли может лицезреть и у Лейбница: "считаю пространство, как и время, чем-то относительным: пространство - порядком существований, а время – порядком последовательностей. Ибо пространство, с точки зрения возможности, означает порядок одновременных вещей, поскольку они существуют совместно, не касаясь специфического способа бытия". Лейбниц отмечал, что абсолютность пространства противоречит положению, согласно которому "пространство – свойство вещей".
Не одобрял идею абсолютного пространства, считая ее самой слабой стороной теории Ньютона, и Толанд. Он пытается доказать, что пространство – "лишь отвлеченное понятие... или отношение одной вещи к другим, находящимся от нее на некотором расстоянии безотносительно к тому, что лежит между ними, причем они все существуют одновременно". В реляционной концепции пространство становится свойством тел. Но само образуется телами. Для философов-реляционистов нет пустого пространства. Пространство отождествлено с материей, и оно непрерывно.
Философские взгляды на понятие пространства в Новое время не совпадают с естественнонаучными. Они универсальнее и представляют собой анализ существующих естественнонаучных концепций с помощью таких категорий, как "движение", "покой", "непрерывное", "абсолютное" и "относительное". Мыслители анализируют все возможные естественно-научные варианты, модели пространства, исходя из некоторых общих принципов, почерпнутых из истории культуры и социальной практики. При том, реляционная и субстанциальная концепции пространства опирались фактически на логические аргументы. Их можно назвать "логико-онтологическими" моделями. Однако, кроме этих моделей, философии Нового времени "развивается концепция, которую можно назвать гносеологической. К ней можно отнести английских эмпириков. В их анализе происхождения категории пространства прослеживается попытка связать, объяснить те или иные его свойства с идеей познающего субъекта. Таким образом, проблема пространства оказывается втянутой в субъектно-объектные отношения. Поскольку в качестве субъекта в Новое время берется отдельный индивид в отрыве от общества и социальной практики, то сама проблема приобретала форму: "как возникают идеи пространства в сознании индивида?".
Так Локк отличал плотность (материю, тело) от пространства (протяженности) на том основании, что они по-разному даны нашей чувственности: "Идею плотности мы получаем на основании осязания сопротивления, которое оказывают тела. Эта идея отличается от чистого пространства, которое не способно к сопротивлению". Философ разделяет ньютоновскую концепцию пространства как вместилище тел, но обосновывает ее на основе чувственных данных.
Отрицание абсолютного пространства находим в трудах Беркли. Абсолютное пространство для него не ощущаемо, а лишь умозрительно. "Философское рассмотрение движения не подразумевает существования абсолютного пространства, отличного от воспринимаемого в ощущении и относящегося к телам".
Промежуточное положение между взглядами реляционистов и субстанциалистов занимала концепция атомарности протяженности. Подобный подход к исследуемой проблеме демонстрирует Юм.
Итак, как мы видим, эпоха Нового времени продемонстрировала нам разделение представлений о пространстве на онтологическую и гносеологическую. Однако, даже рассматривая последнюю, мы находим в ней отголоски соотношения "бытие-пространство". В средние века, в эпоху Возрождения, в Новое время категория пространства не перестает доминировать в сфере онтологических представлений. Пространство остается основополагающим понятием размышлений о бытии, правда каждое время дает нам свою трактовку этой проблемы.