Согласно Пармениду, то, что есть – есть, а того, чего нет – нет, из этого он выводит единство и неподвижность бытия, которому невозможно делиться на части и некуда двигаться. Предметом мышления может быть только бытие, небытие немыслимо. Мы можем иметь только мнение (δόξα [до́кса] – мнение, предположение) об истине, сама истина (αλήθεια [алетейя]) нам не дана. Мнение представляет мир противоречивым, существующим в борьбе противоположностей, а на самом деле ни множества, ни противоположностей нет. За условными именами стоит безусловное единство бытия.
Атомистская школа (Левкипп, Демокрит)
Атомистская школа была создана Левкиппом Абдерским (Λεύκιππος ὁ Ἄβδηρα) в 465 году до н. э. в греческом городе Абдеры (Ἄβδηρα) в восточной части Балканского полуострова, называемой Фракией (Θράκη). Левкипп получил философскую подготовку в Элейской школе, был другом Зенона, который отстаивал неизменность бытия, единого и неподвижного, отрицал возможность мыслить небытие. Зенон вслед за своим учителем Парменидом считал, что для умозрительного созерцания проявления Божественной творческой силы, которое называют Архэ (Αρχή – начало, господство), в качестве исходного подобия подходит созерцание неопределенного и беспредельного – апейрон (ἄπειρον), в котором можно созерцать единение всех явлений из Архэ происходящих.
Левкипп же пришел к мысли, что для умозрительного созерцания проявления Божественной творческой силы Архэ, в качестве исходного подобия подходит созерцание неопределенного и беспредельного – апейрон (ἄπειρον), в котором можно созерцать мельчайшие неделимые, сущности – атомы (άτομος – то, что не делится на части). Атомы бесчисленны, так как айперон беспределен. Беспорядочное движение атомов, их случайные столкновения порождают многообразие феноменальной реальности. Через движение атомов проявляет себя Логос (Λογος – разумное основание, смысл, слово) – проявление Божественного управления миром. В атомизме движением и столкновением атомов не отвергается положение элейской школы о неподвижности бытия, поскольку атомизм говорит о более «низком», более приближенном к данному человеку в сознании феноменальном проявлении бытия, чем тот уровень проявления бытия, о котором говорят элеаты. Еще более приближенным к данному человеку в сознании феноменальному проявлению бытия является уровень четырех стихий: земля, вода, воздух, огонь. Стихии – своеобразные психические блоки, которые в различных сочетаниях определяют содержания сознания, которые мы называем «внешним» миром, в отличие от «внутреннего». Другими словами, стихии – это особого рода архетипы, которые определяют доступные человеку гештальты «внешнего» феноменального мира, который есть ничто иное как система содержаний сознания человека. Вопрос о том, каков внешний мир в реальности атомисты, как и все досократики, не рассматривали, прекрасно отдавая себе отчет в том, что кроме содержаний сознания человеку ничего не дано. Таким образом, в мыслительных построениях атомистов присутствует три глубины мироздания, доступного человеку в сознании: где есть бытие, и нет небытия и движения; где есть бытие (стихии) и нет небытия, но есть движение (стихий); где есть бытие (атомы) и небытие (пустота между ними), и есть движение атомов.
Софистская школа
Софи́сты (σοφιστής – знаток, художник, изобретатель, мудрец) не были объединены институционально в рамках определенной школы, их взгляды не отличались единством даже по основным вопросам. Однако в них есть общее, что и объединяет их в софистов, в софистскую школу. Они считали, что человек является мерой всех вещей, т. е. человеку не доступна истина, которая является уделом только Бога. Человеку доступны лишь содержания его сознания. В каком отношении содержания сознания находятся с реальностью, независящей от сознания, человеку это не открыто. Поэтому то, что конкретный человек переживает истинным, то для него и является истинным, т. е. он сам является мерой всех вещей.
Неданность абсолютной истины и ценностей человеку софисты доказывали, выявляя противоречие гражданских норм и религиозных обрядов, господствовавших у различных народов, или противопоставляя законы природы и законы человеческого общества, где законы природы мудры, а законы, установленные произволом людей, находящихся у власти, мудростью не отличаются, а скорее наоборот.
Много внимания софисты уделяли разработке приемов убедительности речи и разработке логики, они сделали первые попытки систематизации приемов умозаключения. Софисты разработали методику «двойной речи», когда практиковалось умение говорить «за» и «против» одного и того же тезиса. Они заложили основы науки о языке.
Софисты занимались изучением не только языка, но и литературы, они занимались литературной критикой, причем критическому анализу подвергалось не только творчество тех или иных поэтов, но и мифологические сюжеты. При этом многие из софистов сами были поэтами.
Анализ языка, мифологии, литературы требует развитую рефлексию сознания. Софисты подчеркивают, что сознание является специфической реальностью. Софистов интересует как совершается познавательный процесс, как и по каким законам протекает жизнь сознания и с помощью каких средств можно влиять на него в нужном направлении. Cделав предметом рассмотрения человеческое сознание, они сделали язык орудием воздействия на сознание.
Философский интерес софистов сосредоточен на вопросе о том, что такое сознание. На первый взгляд оно принадлежит индивиду и, значит, должно определяться его индивидуальными особенностями, но при более глубоком рассмотрении индивид скорее сам принадлежит сознанию.
В сознании софисты обнаружили разные слои, состоящие с индивидом, носителем сознания, в весьма сложных отношениях, иногда даже вступающие с ним в неразрешимую коллизию, которая кончается трагически.
Софисты выступили с критикой всех оснований современной им традиции. Традиция имеет силу лишь до тех пор, пока существует непосредственное доверие к ней. Она держится не силой оружия, не силой сознания, не силой логики и аргументов, а силой бессознательности. Но традиция теряет силу перед рациональным обоснованием.
В традиционных обществах преобладает бессознательное действие архетипов, это проявляется в свойственной этому обществу мифологической форме знания. Мифологические истины никогда не доказываются, а практические сведения имеют форму предписаний, указывающих, как надо выполнять те или иные действия. Софисты служили делу обновления общества, переходу от традиционного, архетипического общества к обществу более осознанному, в котором возникает опосредование всех человеческих связей и отношений через сознание, поскольку они все больше начинают регулироваться не с помощью традиционных, без всякой критической рефлексии усваиваемых нравов и обычаев, то знание становится одним из важных регулятором социальных отношений. Знание становится тем, без чего не может существовать социальная общность. Поступки людей в большей степени теперь регулируются сознанием, и то, что определяет сознание, теперь в большей степени определяет действия людей. Поэтому для софистов проблема знания выступает как главная проблема нравственности, а философия становится фундаментом государственной жизни.
В социально-политической области софисты были сторонниками демократии и высказывали идеи равенства всех людей: «Бог сотворил всех свободными, никого не сделал рабом».
Софисты расшатали привычные каноны мышления, довели до высокого искусства анализ, заложили основы релятивистской философии.
Софисты поставили в центр философии проблемы человека и общества.
Софисты наиболее ясно поставили вопрос о том, как относятся к абсолютному бытию мысли о нем? На этот вопрос софисты отвечали отрицательно: мир независимый от нашего сознания нам не дан и поэтому непознаваем. Но софистов интересовали высшие проявления человеческой мысли, не ставя задачу поиска абсолютной истины, эту задачу никто из досократиков не ставил, софисты стремились оценить как далеко человеческая мысль может оторваться от земного. Поэтому их интересовали мысли о проявлении Божественной творческой силы Архэ (Αρχή – начало, господство). Они склонялись к позиции Анаксимандра Милетского, который считал, что для умозрительного созерцания проявления Божественной творческой силы Архэ, в качестве исходного подобия подходит созерцание неопределенного и беспредельного – апейрон (ἄπειρον).
Софисты, утверждая, что человек мера всему, разумеется, отвергали абсолютные критерии добра и зла. Человек является мерой добра и истины, даже если Бог открывает человеку критерии добра и истины, то открывает их в форме высказываний, заповедей, чтобы их применять на практике человек должен их протрактовать, как-то понять, а как-то протрактовав, человек уже становиться сам мерой добра и зла. В обществе официальное право быть мерой добра и зла присваивают себе власть имущие, но это не меняет положение.
Софисты вели странствующий образ жизни, там, где они появлялись, догматизм традиции всегда трещал по швам. Софисты сегодня доказывали тезис, а завтра – антитезис. Это шокировало обывателя и пробуждало его мысль от догматической дремоты. У всех невольно возникал вопрос: а где все же истина?
5. Сократ, его философия.
Поворотным пунктом в развитии античной философии явились воззрения Сократа (469-399 до н.э.). Его имя стало нарицательным и служит для выражения идеи лудрости. Сам Сократ ничего не писал, был близким к народу мудрецом, философствовал на улицах и площадях, отсюду вступал в философские споры.