Уже на протяжении многих лет, ведутся нескончаемые разговоры об укреплении национальной валюты, однако, — правительство и Центральный банк не принимают никаких мер для дедолларизации экономики, расширения использования рублей в международных расчетах.
Еще одним важным показателем экономической зависимости страны является уровень государственного долга (в особенности внешнего). Надо сразу отметить, что без госдолга не обходится ни одна страна. Высокий уровень долговых обязательств имеют многие страны с развитой рыночной экономикой, в том числе и США. Поэтому пороговым показателем долга принято считать: внешнего - 20%, внутреннего - 30%. По состоянию на декабрь 1999 г. общий государственный долг России превысил 138% стоимости ВВП. Надо признать, очень знаковый показатель.
Огромный внутренний долг связан с политикой правительства РФ. В соответствии с этой политикой перманентно нарастающее сокращение доходной части бюджета долгое время компенсировалось наращиванием государственного долга по линии лавинообразной эмиссии государственных обязательств (ГКО и ОФЗ) под сверхвысокий процент, многократно превышающий норму прибыли в производственной сфере экономики. Дело в том, что буквально через два года после введения ГКО, объем обязательств по обслуживанию выросшего внутреннего долга (а частности по погашению все тех же ГКО) превысил теоретические возможности федерального бюджета. Приходилось все время увеличивать эмиссию ценных бумаг (а значит, государственный долг) только для того, чтобы выкупить ранее выпущенные.
Наращивание пирамиды государственных краткосрочных обязательств до величин, сопоставимых с объемом денежной массы, привело к полному исчерпанию возможностей денежного рынка, довело политику государственных заимствований до абсурда, превратив ГКО из источника доходов в одну из главных статей расходов государственного бюджета.
Кроме того, ГКО играли роль не просто расходной статьи в госбюджете, но и стали основным путем прямого оттока капитала из производственной сферы в финансовые спекуляции, чем спровоцировали дальнейшее уменьшение доходной части бюджета[5].
По данным на 1999 год, внутренний государственный долг поглотил свыше 400 млрд. рублей, превысив объем денежной массы и всосав в себя 70% всех кредитных ресурсов страны. Причем доля обязательств по ГКО и ОФЗ составляет 78%.
Сегодня, по мнению многих экономистов, финансовая система страны уже фактически втянута в режим банкротства, которое и было констатировано 17 августа 1998 г. после решений правительства о принудительной реструктуризации внутреннего долга и Центрального банка о введении девяностодневного моратория на возврат российскими банками кредитов своим зарубежным партнерам. При этом в руководстве Минфина заговорили о необходимости перехода к эмиссии одно-двухнедельных ГКО. Похоже, что строительство финансовых пирамидна обломках государственного бюджета стало излюбленным делом наших «финансовых властей».
Постепенно основной функцией российского государства становилось выколачивание процентных платежей по привлеченным займам в пользу иностранных кредиторов и собственной олигархии. Как уже указывалось, обслуживание государственного долга стало самой крупной статьей федерального бюджета, в отдельные месяцы оттягивавшей до половины всей его расходной части. Вскоре для оплаты долгов потребуется заложить недра и передать в управление кредиторов природные ресурсы страны. Основные правовые условия для этого в форме законодательства о соглашениях о разделе продукции уже созданы.
Безусловный приоритет своевременного обслуживания долговых обязательств фиксируется и в принятом недавно Бюджетном кодексе — соответствующие платежи объявляются не подлежащими сокращению ни при каких обстоятельствах, в отношении всех остальных декларируется принцип сокращения бюджетных расходов и минимизации бюджетного дефицита. Таким образом, платежи по государственному долгу стали самыми приоритетными, более значимыми, чем выполнение обязательств перед населением, обеспечение социальных гарантий, защита национальной безопасности и т.д.
Кроме того, проблема обслуживания и погашения госдолга вообще до сих пор не расценивается как сопряженная с кругом сколько-нибудь значимых угроз безопасности. Нет упоминания о подобного рода угрозе и в Концепции национальной безопасности. А между тем, для выхода из долгового кризиса потребуются либо новые займы в десятки миллиардов долларов, либо переход к мобилизационной экономической политике, сопряженной с рецидивами командно-административной системы. Платой за это станет, соответственно, окончательная утрата национального суверенитета в экономической, оборонной, внешней политике и резкое ухудшение уровня жизни населения.
Еще сложнее с внешним долгом, который по различным данным равняется 125-150 млрд. долларов США. Нынешний режим, стремясь продержаться любой ценой, ищет новые источники заимствования за рубежом, распространяет ценные бумаги и обязательства. Одновременно не видно конца утечке российских капиталов за рубеж, которая в сумме оценивается в амплитуде от 100 до 300 млрд. долл. Рассчитывать на возвращение этих средств пока нет оснований. Иностранные инвестиции до сих пор не превысили 8-10 млрд. долларов.
По сути дела страна села на «финансовую иглу», попав в глубокую зависимость от Международного валютного фонда и других внешних структур государств.
Ярким подтверждением этого стали международные обязательства, принятые как часть «революционных преобразований» российскими руководителями с огромным ущербом для национальных интересов страны: отказ от компенсации России стоимости оставляемого после вывода войск имущества в восточной Германии и других странах Варшавского договора, подписание Энергетической хартии, предусматривающей отказ от национального суверенитета в использовании энергетических ресурсов страны; отказ от защиты внутреннего рынка и проведения самостоятельной финансовой политики, государственного стимулирования развития промышленности, науки и техники, фиксируемый в заявлениях российского правительства и Центрального банка в адрес Международного валютного фонда, и другие решения. Одним из ярких примеров такой политики национального предательства, последних лет, стало подписание соглашения о присоединении России к Парижскому клубу, в котором от имени России развивающимся странам, имеющим соглашения с Парижским клубом, было списано до 90% ранее предоставленных нашей страной кредитов. Огромные, в десятки миллиардов долларов, финансовые активы России, унаследованные от СССР, превратились в пыль. Странам «семерки» это решение нужно было для облегчения обслуживания бремени задолженности развивающимися странами в пользу остальных кредиторов; руководителям же российской делегации, возглавлявшейся Чубайсом, нужно было отличиться в качестве дисциплинированных исполнителей рекомендаций международных финансовых организаций, реализующих интересы транснационального капитала. Их исполнительность была оценена по достоинству — Чубайса объявили «лучшим министром финансов» 1997 года.
Особого рассмотрения заслуживает потеря Россией продовольственной независимости. Сельскохозяйственное производство всегда более консервативно по сравнению с промышленным. Зависимость первого от почвенно-климатических условий, технико-технологическая отсталость, более низкая фондововооружснность производства и труда, а также слабая энерговооруженность замедляли темпы развития в аграрной сфере хозяйственной деятельности.
Из всех бед, навалившихся на экономику России, самой обременительной является снижение объемов производства сельскохозяйственной продукции и ухудшение питания населения страны. Еще в годы Советской власти сложилось устойчивое отставание земледелия от промышленности и от уровня его развития в индустриально развитых странах. Проведение реформ усугубило положение в аграрном секторе экономики. Сельское хозяйство при природных и общественных катаклизмах страдает более, нежели другие отрасли производства. Стихийные силы природы, восстания, революции, смена курса общественного развития наносят ему особенно тяжелые и медленно заживающие раны. Так, в 30-е гг. по сельскому хозяйству больно ударила «сплошная коллективизация», и оно долго не могло выйти из нокаута. В наши дни аграрный сектор экономики еще в большей степени страдает от проводимого реформирования хозяйственной жизни, а серьезные просчеты, допущенные в ходе преобразований, когда была предана забвению цель аграрного производства - обеспечение населения продовольствием, а промышленности сырьем - ради создания разнообразных форм собственности, привели отечественное земледелие и животноводство к катастрофе.
В силу названных причин начался процесс абсолютного и относительного сокращения сельскохозяйственного производства в экономике. В 1990 г. его удельный вес в национальном доходе страны составлял 20%, в 1997 г. - лишь 9%. По данным Аналитического управления при Президенте РФ, спад сельскохозяйственного производства в 1991-1995 гг. составил 61,3%. Он продолжается и в наши дни. Для сравнения отметим, что в годы второй мировой войны сельскохозяйственное производство в СССР сократилось только на 40%. Если существующие тенденции не переломить, то урожайность в России к 2005 г., по оценкам специалистов, упадет еще на 26%.
Поголовье крупного рогатого скота снизилось к настоящему времени до уровня 1965 г., свиней - до уровня 1963 г., а такого незначительного поголовья овец в России в XX столетии вообще не было.