Первой работой Санти в должности «товарища» герольдмейстера была «геральдизация» государственного герба Российской империи. К сентябрю 1722 года он уже представил рисунки и описание герба для государственной печати. Сохранилась копия этого описания: «Поле золотое или желтое, на котором изображен императорский орел песочной, т.е. черной, двоеглавой… На орловых грудях изображен герб великого княжества Московского, который окружен гривною или цепью Ордена Святого Андрея. И есть сей герб таков, как следует. Поле красное, на котором изображен Святой Георгий с золотою короною, обращен он налево, он же одет, вооружен и сидит на коне, который убран своею збруей с седловою приправою с покрышкою и подтянут подпругами, а все то колера серебряного, или белого, оной Святой Георгий держит свое копье в пасти, или во рту, змия черного». Санти представил описание еще шести гербов: Киевского, Владимирского, Новгородского, Казанского, Астраханского, Сибирского, расположенных, вероятно, на крыльях орла. В основу своей работы Санти положил рисунки Титулярника 1672 г., но придал им геральдическую форму.
Упорядочение цветовой гаммы русских гербов началось с момента развернутых правительством Петра I геральдических работ и самого активного участия в них пьемонтского дворянина, поступившего на службу к русскому царю и стоявшего у истоков российского герботворчества — Ф. Санти.
Сенатский указ 1726 г., в котором речь шла о новой государственной печати для наследницы Петра Великого на императорском троне — Екатерины Первой, вполне четко «фиксирует» цвета фигур государственного герба: «…Для печатания ея императорского величества указов и прочего, сделать при Сенате в Печатной конторе государственную печать… золотую, на которой вырезать орел черный с распростертыми крыльями в желтом поле, в нем ездца в красном поле, а вокруг той печати надписание: Божиею милостию Екатерина Императрица и Самодержица Всероссийская».
В течение XVIII века «ездец» чаще всего трактуется как св. Георгий и уже воспринимается как герб Москвы, так что в екатерининском указе 1781 года о гербах городов Московской губернии герб губернского города сопровождает следующее описание: «Святой Георгий на коне, против того ж, как в середине государственного герба, в красном поле, поражающий копием черного змия»[5].
В самом начале века государственный герб Российской империи чуть было не подвергся очень существенным переменам. Это должно было произойти в правление император Павла I.
Рассматривая «геральдическую» деятельность Павла I и последующие меры, предпринимавшиеся царским правительством на протяжении XIX столетия в отношении гербов, действительно соглашаешься с тем, что с конца XVIII века начинается новая эра геральдики. Это эра использования института герба почти исключительно в целях укрепления идеи самодержавия, поддержания престижа царской власти, ибо герботворчество включается в систему правительственных мер по усилению централизации и бюрократизации государственного аппарата. Павел впервые из всех русских монархов венчался на царство вместе с супругой. Он задумал и осуществил, правда, только на бумаге, новый, более помпезный государственный герб. В 1800 году Павел повелевает изготовить манифест «О полном государственном гербе Российской империи».
Оригинал написан на двадцати листах пергамента: на первых четырех — текст манифеста, на пятом — изображение государственного герба, а далее следует подробное объяснение всех составляющих его частей. Герб поражает нагромождением атрибутов, пышностью, многочисленными заимствованиями элементов западноевропейской геральдики. Основное отличие нового герба — размещение титульных гербов не на крыльях двуглавого орла, а в одном большом щите, разделенном на сорок три щитка Этот большой щит расположен на груди орла. В государственном гербе появляется сень-наития, на фоне которой изображается орел, щитодержатели в виде фигур ангелов, знамена и пр. Все эти элементы были впоследствии заимствованы для нового государственного герба, который во второй половине XIX века утверждался как государственный герб Российской империи.
Геральдическим новациям Павла I не суждено было отчасти осуществиться, отчасти просуществовать более или менее длительное время. 12 марта 1801 года был опубликован манифест о кончине Павла I и о вступлении на престол его сына, Александра I, а 26 апреля этого же года — указ «О употреблении государственного герба без креста Иоанна Иерусалимского». Прежний государственный герб восстанавливался в том виде, в каком он существовал до 1796 года.
В эпоху императоров Александра I и Николая I трактовка двуглавого орла очень часто воплощалась в господствовавшем в то время стиле “Empire”. Двуглавый орел вместо скипетра и державы держит в лапах: в левой — венок и ленту, в правой — пучок стрел, факел и ленту. Щиток на груди орла, в котором помещен св. Георгий, имеет необычную, заканчивающуюся конусом форму, а цепь ордена Андрея Первозванного отсутствует. Отсутствуют и титульные гербы на крыльях орла или вокруг него. Кроме того, крылья орла распростерты, опущены вниз, т.е. изменили свое традиционное «состояние».
Монеты, этот наиболее доступный для наблюдений носитель государственных эмблем, после 1832 года знакомят еще с одной формой герба: на поднятых вверх орлиных крыльях — земельные гербы, по три на каждом крыле, в середине, на груди орла, все тот же св. Георгий, окруженный цепью первого русского ордена. В чем же здесь необычность? С подобной трактовкой мы познакомились еще в царствование Петра I. Необычность в «комплекте», составляющем шесть гербов. Вместо эмблем великих княжеств Владимирского, Новгородского, Киевского помещены гербы царства Польского, царства Херсонеса Таврического. Гербы царств Казанского, Астраханского, Сибирского остались.
Начало следующего этапа «реконструкции» государственного герба Российской империи относится к последним годам правления Николая I. Царь неоднократно выражал недовольство видом гербов и деятельностью Герольдии в целом.
Одним из существенных препятствий для исполнения рисунков гербов в Гирольдии являлось отсутствие в ней квалифицированных живописцев. Опять же не хватало «ученого геральдика». Такового не было даже в Академии наук.
Такого «гербоведца» нашли среди иностранцев, служащих в России. Бернгард (Борис Васильевич) Кене, сын берлинского еврея, принявшего реформаторское вероисповедание, появился в Петербурге в 1845 году. К этому времени Кене, несмотря на свою молодость, был известен в Европе как «ученый нумизмат». Он принимал участие в работе Берлинского нумизматического общества, издавал специальный журнал. Кене решил изменить нашего орла на австрийский лад, а вообще всю печать на манер прусской.
В 1864 году Кён назначается советником по ученой части императорского Эрмитажа. В то же время он приобрел в Германии титул барона. Скончался барон Кёне в чине тайного советника в 1886 году.
Особым комитетом при участии Кене как специалиста по геральдике, императору Александру II была представлена на утверждение целая серия гербов.
Большой государственный герб, кроме двуглавого орла и всадника, дополнялся многими атрибутами. Это были сень (мантия), щитодержатели, государственная хоругвь. Вокруг главного щита располагались щиты с гербами царств и великих княжеств. Новшеством явился соединенный герб, т.е. в одном щите, разделенном вилообразно на три части, помещались гербы Киевского, Владимирского, Новгородского княжеств. Над сенью главного щита размещались еще щиты с соединенными гербами. А в самом низу главного щита помещен был впервые родовой императорский герб: щит, рассеченный, вправо — герб рода Романовых, влево — сложный герб Шлезви-Голштинский. Средний государственный герб отличался от большого отсутствием хоругви и шести гербовых щитов, помещенных над сенью. Малый же — отсутствием и сени, и окружающих главный щит гербов. Восемь гербов важнейших царств и княжеств, названия которых входили в императорский титул, размещены были на крыльях орла — по четыре на каждом крыле.
Многовекового всадника, поражающего копьем дракона, теперь описывали так: «На груди орла герб Московский: в червленом с золотыми краями щите Святый Великомученик и победоносец Георгий в серебряном вооружении и лазуревой приволоке (мантии), на серебряном, покрытом багряною тканью с золотою бахромою, коне, поражающий золотого с зелеными крыльями дракона, золотым, с осьмиконечным крестом наверху копьем». В описании не отмечено главное изменение: всадник был повернут в непривычную глаза сторону — влево от зрителей.
После присоединения Туркестана государственный герб должен был пополниться новым титульным гербом. Новые проекты большого, среднего и малого гербов, скомпонованные с несколько иным расположением титульных гербов по окружности, а орла изображавшие с более густым оперением на крыльях, утверждены императором Александром III: большой государственный герб — его подлинный рисунок исполнен академиком А. Шарленанем — 24 мая 1882 года, средний и малый — 23 февраля 1883 года. Подлинные рисунки государственных гербов должны были вечно храниться в Гербовом отделении Департамента герольдии Сената.
Символика Россйиского герба складывалась на протяжении столетий. В XIX веке государственный герб претерпел наиболее существенные изменения. Оценка их современниками не была однозначной. Одни сомневались в необходимости изменения: «Государственный герб есть предмет вековой и многовековой. С течением времени он становится и более понятен народу и более доступен. Посему государственный герб должен быть постоянен и может допускать изменения только по особенно важным причинам… и в настоящее время… должен встретиться и не быть оставлен без внимания вопрос: настоит ли действительная потребность и благовременность предприять изменения в государственном гербе?»
Наступил ХХ век, и взгляд на это «единение» и «нераздельность» стал совершенно другим: «В результате захватнической политики царей и императоров России присоединяются Казань, Сибирь, Астрахань, Польша, Финляндия, Крым, Кавказ и Бессарабия, и мы видим, что гербы этих стран и областей или нелепо пристегиваются на крыльях хищного орла или располагаются вокруг него. Таким образом… прежний государственный герб стал не только эмблемой русского империализма, но и наглядным доказательством порабощения отдельных народностей и земель и свидетельством их позора и унижения.