3) Идея великой арийской расы и расширения жизненного пространства для нее
«Веками перед этой белокурой расой стояла задача унаследовать законную власть над миром. Веками перед этой расой стояла задача нести миру счастье, культуру и порядок», – этот отрывок из речи Гиммлера демонстрирует веру в высшее предназначение немецкого народа, последний и, пожалуй, самый главный закон нацистской идеологии: низшие народы должны потесниться, чтобы освободить «жизненное пространство» для великой арийской расы (расизм, собственно, и составлял практически всю эту идеологию) [1, с. 24].
Чувствуя себя ущемленным в правах и территории после проигрыша в Первой мировой войне, германское руководство выдвинуло идею расширения границ. Гиммлер любил повторять, что «вслед за великогерманским рейхом придет германо-готский рейх до Урала, и, возможно, в далеком будущем наступит германо-гото-франкская эра» (4, с. 23). Границы рейха он, например, намеревался перенести на 500 км вглубь советской территории, постепенно эта цифра увеличилась до 1000. Эта доктрина «крови и почвы» проявилась в ярой экспансионистской политике нацистов.
Низведение межгосударственных и межэтнических отношений до уровня социал-дарвинизма привело не только к отрицанию права «неарийской расы» на жизнь – нацистские ученые додумались до того, что классифицировали животный и растительный мир на «представителей нордической фауны и флоры и низшей – еврейской».
Расовая доктрина получила свое теоретическое обоснование в середине XIX в. на волне растущего национализма и сопутствующего ему романтизма, когда германский расизм обрел политическое и культурное значение. Не удовлетворившись заявлениями о превосходстве белой расы над цветными, приверженцы расовой доктрины создали иерархию внутри самой белой расы. Столкнувшись с этой необходимостью, они создали миф об арийском превосходстве. Это, в свою очередь, стало источником для последующих мифов, таких как тевтонский, англосаксонский и кельтский.
Первым шагом было смешение индоевропейской группы языков с так называемой индоевропейской расой. Понятие «индоевропеец» вскоре было вытеснено понятием «индогерманец». А затем, с легкой руки Фридриха Макса Мюллера, превратилось в «арийский» – для обозначения принадлежности к языковой группе. С этих позиций расисты утверждали, что «ариец» означает благородство крови, бесподобную красоту формы и разума и превосходство породы. Любое значимое достижение в истории, утверждали они, было сделано представителями арийской расы. Вся цивилизация, по их мнению, явилась результатом борьбы между творцами-арийцам и разрушителями-неарийцами (1, с. 89).
«Нордический миф» о превосходстве нордической (арийской) расы был подхвачен и учеными-генетиками. В частности, было выдвинуто предположение, что психические качества и характер человека зависят от формы его черепа и от величины его «головного показателя». Теория утверждала, что, чем ниже этот показатель, т. е. чем длинноголовее человек, тем он энергичнее, одареннее, жизнеспособнее. По секретной документации, ставшей общеизвестной после падения рейха, во время Второй мировой войны нацисты также практиковали опыты над людьми с целью «выведения качественно нового биологического вида человека», используя как «материал» представителей именно «арийской расы». Для выявления признаков «арийской расы» были изобретены всяческие приборы и механизмы, с помощью которых измерялись различные части тела испытуемого, «недочеловеки» же, или «унтерменьши», (евреи, а потом и поляки с русскими) автоматически подлежали уничтожению.
Для освобождения Германии от ее «главного врага» – евреев – Гитлер предпринял несколько шагов. В 1933 г. он подписал циркулярное распоряжение, предписывающее всем ортсляйтерам (руководителям низовых организаций НСДРП) «организовать исполкомы для организации бойкота еврейских магазинов, товаров, юридических и медицинских консультаций». В 1935 г. была принята серия Нюрнбергских законов о гражданстве и расе, которые предоставляли гражданство «всем носителям германской или схожей крови» и лишали его каждого, кто считался представителем еврейской расы. Благодаря этим законам, расизм получил юридическое обоснование в Третьем рейхе.
В 1940 г. Главное управление по вопросам расы и поселений СС разработало проект переселения европейских евреев на Мадагаскар, однако Франция категорически отказалась уступить остров, поэтому план «Мадагаскар» так и не был реализован.
А переломным моментом в судьбе немецких евреев стал день 20 января 1942 г., когда на совещании в Ванзее была принята резолюция об «окончательном решении еврейского вопроса», ставшая сигналом для развертывания беспрецедентной акции геноцида. С 1939 по 1945 гг. в Германии было уничтожено 250 000 евреев – примерно половина от их довоенной численности (См. 3, с. 97).
Гитлер любил повторять, что «государством правит тот, кто правит улицами». Гиммлер уточнял: «Будущее рейха и национал-социалистического движения – те, кто сейчас беззаботно играют в садах и парках немецких городов…» (1, с. 24). Поэтому пропаганде в нацистской Германии уделялось особое место.
Восхождение национал-социалистов к политической власти и весь период существования Третьего рейха сопровождались интенсивной пропагандистской кампанией, которой заправлял министр народного просвещения и пропаганды Йозеф Геббельс. Большинству побед Гитлер и его движение обязаны незаурядным способностям министра пропаганды.
Геббельс досконально изучил американский опыт воздействия на массовое сознание и использовал его для Германии. Оценив по достоинству возможности пропаганды, Геббельс утверждал, что пропаганда – это искусство, которое тем эффективнее, чем меньше люди догадываются, что их обрабатывают. Геббельс превратил политические митинги и собрания в пышные зрелищные мероприятия, карнавалы с музыкой, флагами и парадами, которые внедряли в сознание людей, что Гитлер является сверхчеловеком, мессией, призванным спасти Германию. Задачей Геббельса было держать народ в состоянии нервного возбуждения, и в этом он весьма преуспел.
Случилось так, что подписавший оскорбительный и неугодный для Германии Версальский договор канцлер Эберт был евреем. Евреями были лидеры немецкого коммунистического движения Роза Люксембург и Клара Цеткин. Традиционные «еврейские промыслы» – юриспруденция, медицина, торговля, ювелирное и банковское дело – процветали на фоне обнищания нации. Геббелевские издания непрестанно публиковали статистические выкладки, согласно которым «в сегодняшней Германии евреи контролируют не менее 80% универсальных магазинов, 10% медицинских клиник, четверть розничной торговли и пятую часть немецкой банковской системы» (4, с. 28).
Министр пропаганды сумел подчинить своей власти все сферы идеологического воздействия на сознание масс: прессу, радиовещание, литературу, музыку, кинематографию, театр, изобразительное искусство, коммерческую деятельность, туризм. Под его началом работало около тысячи официальных пропагандистов.
Прямолинейные, броские, максимально адаптированные тексты патриотических пассажей разрабатывались экспертами министерства пропаганды Геббельса и адресовались, в первую очередь, не обремененной интеллектом молодежной аудитории, где они и получили широкую поддержку. Из-под пера Геббельса вышло множество лозунгов, растиражированных по всей стране: «Евреи – наше несчастье», «Кровь и почва», «Народ без пространства», «Не покупай у еврея – не продавай нацию», «Осторожно, враг подслушивает. Знай, твоим соседом может оказаться еврей», а также надписей в местах массового отдыха: «Не для евреев», «Евреи нежелательны» и т. д. (1, с. 32). Поэтому концепция «все беды Германии – от евреев» была воспринята публикой «на ура»: немецкий народ поверил в эту идею и поддержал Гитлера в его антисемитской политике.
Еще в начале 30-х гг. Геббельс издал памфлет, ставший образцом для всей последующей пропагандистской работы в Германии:
«Почему мы националисты?
Мы националисты потому, что мы видим в нации единственную возможность защиты и поддержки всего нашего существования. Нация – это органическое объединение людей для обороны и защиты собственной жизни. Тот, кто понимает это как слово и дело, тот – часть нации. Сегодня в Германии национализм выродился в буржуазный патриотизм, и его мощь исчерпала себя в борьбе с ветряными мельницами. Они говорят «Германия», а подразумевают монархию. Они провозглашают свободу, а имеют в виду черно-бело- красное знамя [флаг Веймарской республики].
У нового национализма собственные безусловные требования. Я люблю Германию и одновременно ненавижу капитализм; я не только могу, я обязан так поступать. Возрождение нашего народа зависит лишь от уничтожения системы, которая обкрадывает здоровые силы нации…
Евреев не интересует решение наболевших проблем Германии. Им это не нужно. Они живут тем, что считают, будто решения нет вообще. Если мы сумеем объединить германский народ в единое целое и обеспечить его свободой перед лицом всего мира, тогда евреям не останется места среди нас. Евреи несут ответственность за наши страдания и они наживаются на этом.
Вот почему мы, как националисты и социалисты, против евреев. Они разлагают нашу расу, оскверняют нашу мораль, подрывают наши обычаи и разрушают нашу мощь.
Антисемитизм, говорят, – это не по-христиански. По их мнению, христианин это тот, кто наблюдает, как еврей затягивает ремень вокруг его шеи. Быть христианином, значит: любить ближнего, как себя самого! Мой ближний это тот, кто связан со мной кровью. Если я люблю его, то я должен ненавидеть его врагов. Тот, кто считает себя немцем, должен презирать евреев. Одно вытекает из другого» (1, с. 58).
Таким образом, Геббельсу удалось создать в массовом сознании образ «вездесущего и всевластного», но на поверку очень уязвимого врага, направив на него безудержный гнев толпы.