Министром юстиции правительства Тьера, Дюфором, был внесен в Собрание проект республиканской конституции. В связи с этим Тьер 23 мая 1873 года столкнулся в Собрании с монархистским большинством. Глава орлеанистов, Бюффе, применил закон тридцати, исходя из буквы этого закона. Получив неблагоприятный вотум по резолюции о переходе к повестке дня, Тьер 24 мая вышел в отставку.
Отставка Тьера была вызвана не его «неподходящим характером» и не конфликтом из-за отдельных законов, а более глубокими причинами. Тьер после Коммуны 1871 года считал, что монархия более невозможна; единственно возможной для господствующих классов формой государственной власти он считал «консервативную республику». Монархистское большинство Национального собрания — в самоослеплении стремилось к немедленной реставрации монархии. Это и было почвой для конфликта между Собранием и Тьером
Казалось, Тьер был побежден; однако на самом деле он стал основателем парламентарной республики.
Правление Тьера, с точки зрения конституционного развития, имело большое значение; двумя этапами Франция перешла от правления представительного собрания с зависимой от него исполнительной властью к парламентарному режиму. Собрание создало, или почти создало, под влиянием конкретных обстоятельств новый тип государственного строя.
В начале правления Тьера исполнительные функции были вручены доверенному лицу Собрания; В конце правления Тьера было уже недалеко до образования настоящей исполнительной власти, вручаемой президенту республики,—неответственному, но ассистируемому ответственными министрами. Оставалось лишь выбрать другого президента и установить срок президентства.
Период правления Мак-Магона
Смена президента республики произошла немедленно. 24 мая вечером маршал Мак-Магон уже был избран президентом республики.
Трудно представить себе контраст более резкий, чем между этими двумя личностями.
Тьер, будучи прирожденным парламентарием, препятствовал установлению парламентарного режима, так как хотел быть одновременно и президентом, и премьер-министром, всем распоряжаться и руководить, выступать в Собрании во что бы то ни стало и по всем вопросам.
В противоположность этому отсутствие у маршала Мак-Магона ораторских талантов и личная сдержанность привели прямиком к парламентарной республике.
Совершившаяся 24 мая перемена имела целью не основание парламентарной республики, а устранение ее.
Между тем этот момент казался весьма близким. Дело послевоенного восстановления Франции, для которого Тьер был незаменим, приходило к концу.
Общая реорганизация — административная, финансовая, военная— проходила прекрасно. Для принятия решения в политических учреждениях страны были налицо самые благоприятные условия. Все командные рычаги, все три председательских места (президента республики—Мак-Магон, председателя Собрания—Бюффе, заместителя председателя Совета министров— Бройль) были в руках монархистов.
Вначале события развивались благоприятно для монархистов. 5 августа произошло «слияние» партий. Граф Парижский обратился к Мак-Магону с просьбой созвать Национальное собрание для обсуждения вопроса о реставрации монархии.
Президент дал согласие, но полагал, что предварительно должно состояться соглашение по политическим вопросам. Предварительная наметка дала триста сорок восемь голосов за монархию, триста сорок четыре против и тридцать шесть сомнительных. Поэтому для того, чтобы обеспечить проведение монархической реставрации, необходимо было выполнить условия, выдвигавшиеся не только орлеанистским центром Собрания, но и депутатами левого центра, то есть сохранение парламентарного режима и трехцветного знамени.
Возник вопрос: согласится ли граф Шамбор на эти условия?
29 октября последовало его письмо. Претендент на престол Франции соглашается только на реставрацию без всяких условий. В результате надежды монархистов, столь близкие к осуществлению, снова рассеялись, и на этот раз — окончательно
20 ноября 1873 года был принят «Семилетний закон» (Закон о персональном септеннате). Статья первая указанного закона постановляла: «Исполнительная власть доверена на семь лет маршалу Мак-Магону, графу де Мажента после обнародования этого закона: эта власть продолжает оставаться исполнительной с именем президента до изменений, которые могут быть в неё внесены конституционными законами». Семилетний срок полномочий нового президента был выражением компромисса между предложением де Брольи (десять лет) и позицией конституционной комиссии (пять лет). Мак-Магон, в свою очередь, высказался в пользу семилетнего срока. Ирония истории заключалась в том, что таким образом и республика утверждалась ещё на семь лет.
Семилетний закон делал президента главой парламентарного государства, поскольку устанавливал ответственность правительства, но не президента. Новый президент не был членом Национального собрания, поэтому его кабинет становился ответственным в парламентском смысле.[10] Процедура смещения президента не предусмотрена соответствующим законом. Позже при составлении Конституционных Законов комиссия 30-ти изучила положения семилетнего закона и вписалась в его рамки.
Итак, последнее условие, от которого зависело существование парламентарной республики, было выполнено: была определена продолжительность президентских полномочий.
Представители центра теперь поняли, что речь идет о выборе не между монархией и республикой, а между различными формами республиканского правления. Республиканская форма правления отныне неизбежна, но необходимо, чтобы республика создавалась консерваторами, а не прогрессивными республиканцами.
Либеральная партия открыто заявляла о своем «явном и упорном безразличии к вопросам личным и династическим и к внешней форме правления». Такие вопросы она считала второстепенными. Важным было существование и объем политических и гражданских свобод. «Либеральная Франция может сделать выбор между республикой, граничащей с конституционной монархией, и конституционной монархией, граничащей с республикой».
У парламентарной монархии заимствовали все ее институты: неответственность главы государства, ответственность министров, двухпалатную систему, право роспуска нижней палаты, право законодательной инициативы и право исполнительной власти на отлагательное вето.
Только в одном была разница: глава государства не был наследственным главой государства — королем, а избирался на определенный срок и назывался президентом.
Создание Конституционных законов
В конце 1873 года выяснилось, что либеральное компромиссное соглашение в действительности объединяло только меньшинство в Собрании, Значительная часть депутатов, неожиданно разочаровавшихся в своих надеждах па реставрацию монархии, продолжала тем не менее «добиваться королевского режима, который она не могла создать», и вместе с тем продолжала не признавать «республику, которую она могла создать». Потребовалось четырнадцать месяцев для того, чтобы примириться с решением конституционного вопроса в пользу республики.
После отказа графа Шамбора роялисты разделились на три следующие фракции:
1) «Чистые», или непримиримые, легитимисты проявляли неумолимо враждебное отношение к любому возможному решению вопроса.
2) Умеренная правая группа соглашалась с «личным септеннатом», то есть приспособлением власти лично для Мак-Магона.
3) Правые находили положение слишком непрочным и, высказываясь также за временный режим, стояли за «не обусловленный личностно» септеннат.
Министерство де Бройля, естественно, стояло за септеннат, «не обусловленный личностью». Такова же была и позиция комиссии по конституционным законам, которая была образована на основании закона 20 ноября 1873 года и опять получила название «комиссии тридцати».
15 мая 1874 года герцог де Бройль внес в эту комиссию проект конституции.
Однако уже па следующий день (16 мая 1874 года) в связи с процедурным вопросом министерство де Бропля было свергнуто коалицией из непримиримых правых и республиканцев. Его сменило министерство Сиссэ, отсутствие авторитета которого усилило смятение умов.
От монархистов нечего было больше ждать. Собранию оставалась только одна возможность—разрешить вопрос в духе республиканском, а именно:
-или совместно с левым центром считать президентский септеннат не просто временным режимом, а первым учреждением окончательно установленного республиканского режима, с оговоркой о возможности его пересмотра;
-или совместно с левой признать несостоятельность Собрания и назначить выборы, которые должны были привести к созыву республиканского учредительного собрания.
Для правого центра первая альтернатива была, конечно, меньшим злом.
Собрание признало это, приняв 15 июня 345 голосами против 311 резолюцию Казимира Перье, согласно которой «правительство» Французской республики состоит из двух палат и президента—главы исполнительной власти». Однако это предложение было отложено в долгий ящик комиссией тридцати, где правый центр имел перевес.
Собрание, без всяких оснований потерявшее четырнадцать месяцев, с началом нового года проявило неожиданную поспешность. Оно понимало, что парод устал от неопределенного положения. И по этой причине после скомканных и запутанных прений, продолжавшихся пять недель (21 января— 25 февраля), разрешилось, наконец, неопределенное положение, продолжавшееся четыре года и казавшееся, вследствие этого, почти безвыходным.