- снижение налогообложения (через сокращение издержек производства);
- использование механизма процентных ставок.
Перечисленные методы борьбы с инфляцией принесут ощутимые результаты лишь в долгосрочной перспективе, после завершения процессов реформирования экономики. Поэтому обществу нужно быть готовым к тому, что в ближайшие годы проблема инфляции в России решена не будет, и существенно снизить прирост цен удастся лишь спустя несколько лет в условиях значительного повышения производительности труда. Но иного шанса просто нет. Независимые эксперты уже признали неизбежность этого: практически никто не верит в возможность удержания темпов роста цен в этом году в рамках запланированных 8,5%. Основная масса аналитиков прогнозирует инфляцию в пределах 10–12% или даже выше.[12]
Методом имитации
Глава ЦБ Сергей Игнатьев сообщил, что за 1-16 октября инфляция составила 0,2%, и по итогам года есть шанс уложиться в 9%. В целом за январь-сентябрь накопленная инфляция составила 7,2%, что лучше, чем в прошлом (8,6%), но все равно много. Аналитические центры единодушно прогнозируют, что уложиться в запланированный коридор 8,5-9% по итогам года не удастся. Например, МВФ прогнозирует 9,7%, а Экономическая экспертная группа - 9,3%.
Главным виновником российской инфляции считается приток в страну нефтедолларов, а главным орудием борьбы с этой напастью - монетарные методы (стерилизация, укрепление рубля, повышение норматива обязательных резервов по обязательствам банков перед нерезидентами, изменение ставок). Иногда они дополняются попытками регулирования цен в отдельных сегментах рынка и манипуляциями с графиком расходования бюджетных средств.
Однако выясняется, что далеко не все нефтеэкспортеры обречены на высокую инфляцию. Так, например, в Азербайджане накопленная инфляция за девять месяцев была лишь немного больше, чем у нас,- 7,3%. При этом, по прогнозам МВФ, темпы роста ВВП по итогам года там будут в разы выше российских - порядка 26% против наших 6,5%. А профицит текущего счета платежного баланса достигнет 17,7% ВВП, в то время как в России - лишь 12,3% ВВП. То есть Азербайджан справляется с инфляцией не хуже России, при том что давление нефтедолларов значительно выше.[16]
Уроки алжирского
В развивающихся странах манипуляции с курсом и вообще активная монетарная политика часто не дают результатов, особенно если страны испытывают большой приток капитала из-за высоких цен на сырье. К такому выводу пришли эксперты МВФ в одном из последних рабочих докладов фонда. Некоторые страны Ближнего Востока и Северной Африки следовали политике, которая, согласно классической монетарной теории, должна была привести к нестабильности, однако они переживают период небывалой стабильности. Например, в Алжире в последнее время денежная масса M2 росла средними темпами 18,8% в год, а инфляция составляла в среднем 2,7%.
Причина, по которой Алжир, Тунис и Марокко демонстрируют низкую инфляцию,- жесткая бюджетная дисциплина. Свои сверхдоходы они используют в основном для выплат по внешнему долгу. А также организуют отток капитала, инвестируя за границей, добавляет главный экономист "Тройки Диалог" Евгений Гавриленков. Впрочем, руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич замечает, что средства стабфонда держатся в иностранных ценных бумагах, то есть тоже являются формой кредитования их экономик. Но это единственное сходство, дальше - одни отличия.
В Алжире, Тунисе и Марокко не устанавливаются жесткие ориентиры в монетарной политике, отмечают эксперты МВФ. В России, наоборот, ЦБ устанавливал жесткие ориентиры по курсу рубля, лишь подстегивая этим приток капиталов. "Каждое заявление руководства ЦБ о грядущем укреплении рубля ведет к притоку лишних денег и увеличению внешних займов", говорит Евгений Гавриленков. Так, по данным ЦБ, за первое полугодие 2006 года чистый ввоз частного капитала составил $12,9 млрд. против вывоза $3,8 млрд. годом ранее. [21]
Кроме того, при том что госдолг понемногу сокращался, совокупный долг России увеличился за полгода почти на $30 млрд. В условиях укрепления рубля брать займы в иностранной валюте выгодно даже при нулевой рентабельности, поясняет Евсей Гурвич. Укрепляя рубль, ЦБ фактически субсидирует ставки по займам компаний за рубежом. А приток средств по этим займам портит эффект от стерилизации. В итоге мы имеем и укрепление рубля, и инфляцию.
Уроки китайского
Вчера глава Минфина Алексей Кудрин заявил о необходимости изучить в контексте борьбы с инфляцией китайский опыт. Действительно, между КНР и Россией есть общее - это большой профицит внешней торговли. При этом в отличие от России китайские власти не дают укрепляться юаню (чтобы не снизить конкурентоспособность китайских товаров) и вместе с тем имеют низкую инфляцию (1,5-2% в год). Алексей Кудрин имеет в виду, что в Китае стерилизуют доходы на уровне около 10% ВВП, а в России - 5,5%. [19]
Но дело не только в этом. Китайцы гораздо больше сберегают, а в России норма сбережений низка и очень нестабильна, добавляет Евгений Гавриленков. Население не очень доверяет экономической политике властей и много тратит. В частности, сбережения резко уменьшились после банковского кризиса 2004 года. Кроме того, в Китае предложение товаров растет вместе с ростом спроса, а в России экономика не успевает за растущим спросом, что ведет к росту цен.
Эксперты МВФ также подчеркивают, что фактор доверия к властям играет важную роль в удержании инфляции. Если экономические агенты не верят в желание правительства сдержать ее, самые жесткие монетарные меры не гарантируют ценовой стабильности. И, наоборот, отсутствие жестких ориентиров в монетарной политике не вызовет инфляции, если бюджетная дисциплина сильна. В России ситуация другая. Правительство, с одной стороны, регулярно увеличивает уровень госрасходов, а с другой - столь же регулярно срывает собственные обязательства по укреплению рубля и инфляции.
Уроки российского
"Рост госрасходов на 20% при росте ВВП в 6% неизбежно будет раскручивать инфляцию", уверен Евгений Гавриленков. Алексей Улюкаев уточняет, что дополнительное увеличение госрасходов на 300 млрд. руб. приведет к росту инфляции на 0,5%, на 500 млрд. руб. поднимет инфляцию на 1%, а на 800 млрд. руб.- на 1,5%. По оценкам Минфина, в 2007 году госрасходы вырастут на 1139,2 млрд. руб.
На эту проблему неизменно указывал и экс-советник президента Андрей Илларионов, обращавший внимание, что многие страны-нефтеэкспортеры сталкиваются с гораздо большим притоком валюты, но успешно с ним справляются. Так, если в России в 2000-2005 годах сальдо текущего счета платежного баланса в среднем составляло 11,1%, то по десяти государствам-нефтеэкспортерам в среднем - 21,4%. При этом инфляция в России была гораздо выше. Потому что при удорожании нефти правительства сокращали долю госрасходов относительно растущего ВВП. В среднем по десятке этих стран сокращение составляло 4% ВВП, а в России - только 2,3%. [23]
Неблагоприятный прогноз об экономическом развитии России представлен в статье А. Лившица (Известия. - 1994. - 11.11): Россия выйдет из экономического кризиса к 2000 году, после чего проявится медленный экономический рост. К концу экономического кризиса Россия, по этому прогнозу, потеряет большую часть своей промышленности; сохранятся лишь сырьевые и связанные с ними отрасли и часть военно-промышленного комплекса.[25]
Уроки японского
Применительно к России с учетом ее современного кризиса и еще более опасных перспектив одного этого общего вывода недостаточно. В более конкретном плане для России сейчас важен учет японского опыта выхода из того кризиса, в который эта страна была вовлечена в результате поражения во второй мировой войне. Рассмотрим основные черты соответствующей японской модели:
1. Преимущество задач развития производства над другими задачами, в том числе и финансовой стабилизации, а также отказ от следования законам так называемого свободного рынка (например, отказ от рекомендаций послевоенной Японии ориентироваться, при отсутствии у нее собственного сырья и наличия мощной квалифицированной рабочей силы, прежде всего на развитие трудоемких отраслей).
2. Длительное сохранение жесточайшего государственного контроля за внешнеэкономической и валютной деятельностью.
3. Проведение бескомпромиссного курса на защиту национального капитала в сфере производства, банковском деле и других сферах.[25]
Перечисленные методы борьбы с инфляцией принесут ощутимые результаты лишь в долгосрочной перспективе, после завершения процессов реформирования экономики. Поэтому обществу нужно быть готовым к тому, что в ближайшие годы проблема инфляции в России решена, не будет, и существенно снизить прирост цен удастся лишь спустя несколько лет в условиях значительного повышения производительности труда. Но иного шанса просто нет. Независимые эксперты уже признали неизбежность этого: практически никто не верит в возможность удержания темпов роста цен в этом году в рамках запланированных 8,5%. Основная масса аналитиков прогнозирует инфляцию в пределах 10–12% или даже выше.[17]
По мнению доктора экономических наук, профессора В. Пугачева, борьба с инфляцией в наших условиях не может сводиться к борьбе с дефицитом бюджета. Ни сокращение расходов бюджета, ни увеличение его доходов не способны решить проблему инфляции.
Коренную меру по снижению инфляции он видит в изменении налоговой политики. Налогообложение производителей должно строиться так, чтобы не увеличивать их затраты на единицу продукции. Налог на добавленную стоимость (НДС), а также все налоги и начисления на заработную плату (ННЗ) следует отменить. Они лишь раскручивают инфляцию и увеличивают спад производства. Тогда главным налогом должен стать налог на прибыль (НП), его надо увеличить до 50-60 %.
Ряду отраслей целесообразно было бы предоставить дотации: сельскому хозяйству, пищевой, легкой промышленности и пр.
Эти меры, по мнению профессора В. Пугачева, сделают рентабельными основную массу предприятий. Тогда инфляция пойдет на убыль при росте производства. [17]