Нужно еще добавить, что психологически трудно уделять внимание набранному тексту и нанесенным корректором исправлениям. Исправления принимаются на веру, без проверки. Грубые ошибки корректора ускользают от внимания автора. Вот почему полезно читать корректуру не по оттиску, уже правленному корректором, а по чистому дубликату, и потом переносить туда с корректорского экземпляра все корректорские изменения. При таком перенесении корректурных правок все они будут пересмотрены автором и не ускользнут от его внимания.
Следует отметить еще одну особенность авторской корректуры, которая вызывает постоянные столкновения авторов с издателями, - это склонность автора «ломать» корректуру, т. е. подвергать набранный текст радикальным изменениям. Для автора корректура есть в некоторой степени одна из стадий творческого процесса. Автор не может удержаться от того, чтобы не продлить работу над произведением, в какой бы стадии законченности оно ни находилось. Естественно, что издатели борются с этой тенденцией авторов, сильно удорожающей стоимость издания. Но, помимо коммерческой стороны, эта ломка приводит к тому, что исправность текста от нее только страдает. Поэтому желательно, чтобы оригинал, сдаваемый в печать, доводился до последней степени завершенности и никаких изменений в текст корректуры без крайней необходимости не вносилось.
Все вышесказанное показывает, что автор - всегда очень плохой корректор. Будь он даже профессионалом-корректором, в корректуре собственного произведения он наделает массу ошибок и прозевает много опечаток.
Вот почему помимо автора следует иметь еще редактора, который сможет критически проверить работу как корректора, так и автора, при условии, понятно, несколько более широкого филологического кругозора, чем обычный в среде корректоров.
Дальнейшие изменения в тексте происходят при типографской правке корректуры по размеченному корректором оттиску.
Правка никогда не бывает идеальной, разве что в случае очень простой корректуры. Некоторый процент поправок остается не выправленным в наборе, почему в повторных корректурах бывает необходимо прежде всего сделать «сверку», т. е. проверить, все ли исправления сделаны при правке.
Затем имеются специфические ошибки правки корректуры. Например, не всегда наборщики понимают все знаки корректуры. Так, в одном из провинциальных изданий документов, относящихся к творчеству Некрасова, с удивлением читаем в заголовке одного стихотворения: «| | | | разрядкой». Очевидно, корректурную пометку о том, что некоторые слова надо набрать разрядкой, наборщик принял за вставку и набрал ее полностью. Правда, это происходило в провинции, в 1922 году. Однако бывают подобные казусы и в столице. В одном столичном издании одного из произведений Гоголя в начале абзаца стоит совершенно неоправданное текстом «Эва». Это - не более и не менее, как неверно прочитанное корректурное сокращение: Abs (Absatz), обозначающее красную строку.
Во втором издании моей «Теории литературы», на стр. 172, перед схемой персонажей «Андромахи», имеется слово «Так». Слово это взято из сделанной мной в корректуре пометки перед выписанной схемой персонажей. В этой пометке мною было указано, что печатать надо так, как нарисовано.
Такие неправильные истолкования корректорских знаков вовсе не так редки. Это доказывает, что система корректорских знаков должна быть выработана строго и точно, что она должна точно проводиться корректорами и твердо быть усвоена наборщиками.
Затем надо отметить еще один род ошибок, часто возникающих при правке. Если наборщик видит исправление, то он в наборе ищет соответствующее слово. Возможно, что подлежащее исправлению слово где-нибудь по соседству повторяется. В таком случае часто происходит, что .наборщик исправляет не то место. Возьмем, например, такую фразу: «она надела берет и вышла на берег». Возможна опечатка: «она надела берег и вышла на берег». Корректор показывает, что в слове «берег» (первом) надо «г» заменить буквой «т». Возможно, что наборщик, отыскивая это слово, попадает глазами на второе слово и, не подозревая, что это слово в наборе встречается дважды, исправление делает не в том слове, где нужно, и получается текст: «она надела берег и вышла на берет». Очень часто такие слова отстоят друг от друга на несколько строк, и тем не менее наборщик ошибается. Если вспомнить, что говорилось о паразитическом влиянии образа слова, попадающего в поле зрения наборщика, то легко себе представить, что неправильное повторение одного слова встречается довольно часто. При ошибке в правке получается перестановка двух слов, находящихся на некотором расстоянии друг от друга. Так, если в тексте упоминается в одном месте «шапка», в другом «фуражка», то есть шансы, что в обоих случаях будет набрано «фуражка», а после ошибочного исправления не того слова, которое отметил корректор, слова эти поменяются местами.
К этому же типу относится внесение в текст пропущенного не в то место, в которое указано корректорским знаком. Обычно причиной этого бывает сходство соседних слов. В результате этой ошибки правки происходит перенесение слова из одного места в другое.
Сноски
1. На этом основана типичная опечатка в книгах со старой орфографией: смешение глагольных форм на шь и тъ: «знаешь»- «знаетъ».
2. Характерна опечатка, происходящая от прочтения слова не на его языке, например, «Нидо» вместо «Hugo» и обратно «bubare» вместо «виваче» (Ж Верн. Доктор Окс. Спб., 1881, оглавление, гл. VII).
3. Впрочем, здесь возможна опечатка такого происхождения: наборщик мог набрать ошибочное «умилась» (т. е. пропустить буквы «ил», дважды повторенные в слове), которое корректором по догадке было «исправлено» в «утомилась». О подобных опечатках см. ниже.
4. На 120 листов обследованного материала оказалось 96 пропущенных слов (по сходству начала или конца со смежным), т. е. Приблизительно по одному пропуску на лист. Из них слов со сходным окончанием - 64, со сходным началом - 32. Из первых 64 случаев 45 падают на второе слово и 19 на первое, из 32 вторых-22 на первое слово и 10 на второе.
5. В некоторых шрифтах часто путают букву «б» с цифрой «6», букву «З» с цифрой «3». Но эти замены не ведут почти никогда к недоразумениям.
6. К этой же категории замен относятся замены знаков препинания. Здесь чаще всего меняются пары: «.» и «,» «:» и «;» «;» и «!» «!?> и «?». Так как часто в знаках «:» и «;» при печатании верхняя точка выходит слабо, то ясно, что при перепечатках любой знак может перейти в какой угодно. По той же причине многоточие «...» через форму «..» (с неясно вышедшей третьей точкой) переходит в точку.
7. Дополнение букв в словах обычно сводится к замене менее знакомого слова более знакомым, например: «статистический» вместо «статический», «цензура» вместо «цезура», «высказывать» вместо «выказывать», «всклоченный» систематически превращается в «всклокоченный» и т. п. Формы «наверно» и «заране» обычно переходят в «наверное» и «заранее».
8. Стих из перевода из Ариосто, октава 106. Так было впервые напечатано Анненковым в 1855 году. Этот же текст - в академическом издании материалов Майкова 1902 года, т. е. почти через пятьдесят лет. Издателей не смущала странность рифмы «волн»-«вод»
9. А. С. Пушкин. Соч. Изд. П. В. Анненкова, 1855, т. V, стр. 531.
10. Того же порядка систематическое устранение в середине XIX века корректорами слова «вон» в значении указательного наречия и замена его словом «вот». Очевидно, здесь играло роль желание сохранить слово «вон» в одном только значении («прочь», «подите вон»).
11. Насколько эта порча была глубока, свидетельствует хотя бы то что вопросы языковой политики стоят и сейчас на очереди, и такая проблема как «язык газеты», является актуальнейшим вопросом. Таким образом, поставленные мною кавычки отнюдь не являются ироническими. Пуризм как социальное явление можно расценивать различно. Меня интересует вопрос лишь о влиянии пуризма на технику и культуру книгоиздания.
12. Корректоры особенно усиленно бракуют некоторые формы в том случае, когда два разных слова в современном языке настолько сблизились, что мы не различаем их значения. Например, «мучать» и «мучить». Корректор не допустит одновременно возможности форм «мучит» и «мучает» и обязательно будет одну из форм заменять другой, ему полюбившейся.
13. Это же слово «ботеть» в другом издании (соч. Белинского под ред. Иванова-Разумника) напечатано «богатеть». В редакции «болеть» оно находится в соч. Кольцова под ред. П. В. Быкова.