Итак, изучение единиц с корневой морфемой - ум- и слов одной с ними лексико-тематической группы по «Материалам» И. И. Срезневского позволило выявить следующие признаки рассматриваемого концепта. В древнерусский период все важные для человека категории мыслились сквозь призму религиозного сознания, все подчинялось идее о том, что человек есть Божественное творение. Ум для средневекового человека является не только собственно интеллектуальной, но в первую очередь духовно-нравственной категорией. Ум, вкупе с душой, духом, эмоциями, всецело подчинен религиозному чувству. Умом человек должен постигать Бога, отделять от истины ложь, чтобы в конечном итоге спасти душу. Для этого нужен здоровый ум, т. е. сдержанный, неимпульсивный, способный подавить стихийные чувства.
Такое нерасчлененное представление об этической, эмоциональной и интеллектуальной сферах позволяет средневековому человеку использовать языковые категории в самом широком контексте, обеспечивая языковому знаку предельную полисемантичность, т. е. способность максимально охватить смысловое поле того или иного слова-концепта.
Ум для средневекового человека является также основой нравственности, он может быть добрым или злым, может быть нравственно возвышенным, Божественным или испорченным бесом.
Смысловой компонент ‘знания, приобретенные в результате процесса обучения’ в структуре концепта «ум» также оказывается актуальным. Знание в какой-либо области обеспечивает своего рода «уметельство», какие-либо умения. Однако, как показало исследование «Материалов» И. И. Срезневского, умение предполагает в первую очередь мыслительную процедуру понимания процесса изготовления чего-либо, а затем — навык в каком-либо деле. В современном понимании умение предполагает прежде всего обученность какому-либо практическому делу, чаще производимому руками.
В структуре концепта «ум» отмечается также признак меры, степени, объема ума. Этот компонент в древнерусский период реализует в первую очередь нравственную идею (ум как величие духа) или идею умственного здоровья, разумности, рассудительности. При этом истинным здравомыслием отличаются мужчины, слабоумием — старики и дети.
Крайняя степень слабоумия в сознании средневекового человека отождествляется с безумием, которое в русской культуре понимается двойственно — как отсутствие здравомыслия, рассудка, т. е. сумасшествие, — с одной стороны, и как юродство, т. е. внешнее, видимое, реализуемое в крайней аскезе безумие ради Христа, которое представляет собой духовный подвиг, — с другой.
Ум, как и многие другие абстрактные категории, мыслился средневековым человеком опредмеченно, что позволяет объяснить наличие в структуре данного концепта числового признака: ум может раздваиваться в ситуации сомнения, но может и объединять разных людей, единомышленников.
В целом, концептуальное поле «ума», сформировавшееся в древнерусский период, безусловно, отличается от системы представлений об «уме» современного человека, что объясняется влиянием особого типа культуры (культуры Средневековья), характеризующейся духовно-религиозной доминантой.
Примечания
1 Следует оговориться, что хронологическое понятие «Средневековье» используется не только в европейской, но и в отечественной историко-культурной традиции. Известный исследователь культуры Средних веков А. Я. Гуревич отмечает: «Спорным остается и вопрос о том, в какой мере понятие “Средние века” приложимо к истории стран и народов за пределами Западной и Центральной Европы. Большинство историков склонно говорить о Средневековье применительно, собственно, только к этому региону. Однако получила известное распространение мысль о применимости термина “Средние века” к истории России ХIII—ХVII веков, равно как и к истории ряда стран Азии и Дальнего Востока, включая Индию, Китай и Японию» [Гуревич, 2002, 40 ].
2 В «Материалах» нет нумерации значений, так как это не итоговый вариант словаря, а именно материалы для его составления. Однако в данной работе для удобства описания значения будут пронумерованы в соответствии с той последовательностью, которая предложена И. И. Срезневским. Безусловно, вопрос о принципе последовательности значений слова является спорным. Во-первых, очередность значений может быть обусловлена историческим принципом, т. е. вначале приводится материал из церковнославянских текстов, далее — из древнерусских; во-вторых, последовательность может зависеть от степени значимости той или иной дефиниции, т. е. первичное значение более употребительно, чем последующие. В данном случае, вероятно, возможно совмещение этих принципов. Бабушкин А. П. Типология концептов в сфере лексико-фразеологической семантики языка // Вестн. Воронеж. гос. ун-та. 1996. Сер. 1, Гуманитар. науки. Вып. 2. С. 3—18.
Список литературы
Бицилли П. М. Элементы средневековой культуры, СПб., 1995.
Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. М., 1991.
Вендина Т. И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка. М., 2002.
Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1972.
Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1984.
Гуревич А. Я. Популярное богословие и народная религиозность Средних веков // Из истории культуры Средних веков и Возрождения. М., 1976. С. 65—91.
Гуревич А. Я. Средневековье как тип культуры // Антропология культуры. Вып. 1. М., 2002. С. 39—55.
Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. СПб., 1996.
Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. М., 2006.
Древо: православная энциклопедия [Электронный ресурс]. URL : http://drevo.pravbeseda.ru/index.php?id=8774 (дата обращения: 19.06.2009).
Живов В. М. Основные регистры книжного языка и процессы их формирования // Живов В. М. Язык и культура в России XVIII века. М., 1996.
Живов В. М. Святость : краткий слов. агиограф. терминов. М., 1994.
Живов В. М. Особенности рецепции византийской культуры в Древней Руси // Живов В. М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры. М., 2002.
Красавский Н. А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах. М., 2008.
Кондратьева О. Н. Концепты внутреннего мира человека в русских летописях (на примере концептов душа, сердце, ум ) : дис. … канд. филол. наук. Кемерово, 2004а.
Кондратьева О. Н. Особенности языкового воплощения концепта «внутренний человек» в русских летописях // Концепт. Образ. Понятие. Символ. Кемерово, 2004б.
Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста : антология. М., 1997. С. 280—288.
Лихачев Д. С. Некоторые задачи изучения второго южнославянского влияния в России. М., 1958.
Маслова В. А. Когнитивная лингвистика. М., 2007.
Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам : в 3 т. СПб., 1893.
Ожегов С. И ., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999.
Попова З. Д., Стернин И. А. Семантико-когнитивный анализ языка. Воронеж, 2006.
Прп. Феодосий Кавказский. Русские юродивые [Электронный ресурс]. URL : http://pravorus.narod.ru/jitie_urodivie.htm (дата обращения: 14.06.2009).
Словарь русского языка : в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1981—1984.
Современный толковый словарь русского языка / под ред. Т. Ф. Ефремовой. М., 2006.
Степанов Ю. С. Константы : словарь русской культуры : опыт исследования. М., 1997.
Стернин И. А. Типы значений и концепт // Концептуальное пространство языка : сб. науч. тр. Тамбов, 2005. С. 257—282.
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка : в 4 т. М., 1973.
Федотов Г. П. Святые Древней Руси. Paris, 1985.