А.Ю.Ларионова
Обращение к общественной реальности языка, к социально успешному его использованию представляется актуальным в сфере современных исследований историко-культурной парадигмы общества в отдельных ее проявлениях. Общественная реальность языка на рубеже веков характеризуется активным «инновационным» отношением к средствам языка, особенно заметным в сфере неформальной коммуникации.
Известно, что вся речевая практика включает два блока реализаций: сферу формального и неформального общения. Первую отличает стремление к воспроизводимости нормативных средств языка, включая элементы фразеологизи- рованного слоя (устойчивые в широком смысле сочетания слов, клише, прецедентные тексты и т. п.), элементы терминологического или социумно (профессионально) ограниченного характера. Вторая объективно занимает огромную часть коммуникативного пространства, включая абсолютную неформальную коммуникацию (в рамках соответствующих социумов) и коммуникацию, фрагментарно претендующую на характер неформально организованного общения, т. е. вкрапленную в официальную сферу с разными прагматическими целями. Отличительной чертой неформальной коммуникации является творческое отношение к средствам языка, избираемым для репрезентации общего для коммуникантов знания. Активная творческая составляющая проявляется в хлынувшем потоке новообразований, в трансформации единиц языка, прецедентов (имен, текстов и пр.) и иных элементов культурного фонда.
Актуальность изучения неформальной коммуникации обусловлена рядом факторов. Во-первых, львиной долей неформальной коммуникации в общении в целом и признаваемым за ней приоритетным местом в русской культуре [12, 15]. Это своего рода универсальный вид общения, который востребован в «высоких», официальных сферах и в «низких», более непринужденных ситуациях. Во-вторых, синкретичность явления неформальной коммуникации в плане взаимодействия общественной и языковой динамики. Общественно-экономические преобразования, своеобразный сбой в духовной жизни общества, трансформация моральных и этических норм в конце XX в. во многом повлияли на существенное расширение субъектно-авторской сферы и характера бытования неформального стиля общения, его локальную и количественную представленность в разных сферах человеческой деятельности, а также на особое с точки зрения традиции и этикета использование языка, игнорирование и расшатывание языковых норм.
Известно, что неформальная коммуникация реализуется в настоящее время не только в условиях близкодружественного общения, но часто ориентирована на неизвестного массового реципиента. На неформальный стиль общения сознательно делается ставка во многих радио- и телепрограммах, в «живом» общении в интернет-коммуникации (социальные сети, живые журналы), в уличной рекламе, в объявлениях с использованием огромных щитов и на миниплакатах в городских маршрутных такси, в разнообразной кино-, теле- и СМИ-продукции (художественные фильмы и телефильмы, юмористические журналы типа «Красная бурда», программы «Русское радио», «Радио FM», «Приколы от Николая Фоменко», «Кривое зеркало», КВН, «Камеди клаб», «Разрушители пословиц» и др.), в выступлениях на митингах, в граффити, в анекдотах и других устных и письменных произведениях народного творчества. Неформальные вкрапления наблюдаются в деловой сфере общения, где традиционно предпочтителен тщательный отбор слов из существующего активного запаса общеупотребительной нейтральной лексики. Главное, к чему стремится деловая сфера в творческом использовании языка, это чтобы выразительность не противоречила ясности мысли, так как адресант обычно имеет в виду коммерческий интерес и его юридическое обоснование, в связи с чем адресат должен верно истолковать те или иные интенции и связанные с ними новообразования. Так, окказиональные или потенциальные единицы используются на рекламных щитах банков, разного рода сервисных предприятий и др., фиксируются в радио- и телепрограммах. Например, в рекламе банковских вкладов на многометровых стендах встречаем окказионализмы Когданадий (от когда надо), мартюнь (от март — июнь), в аналогично масштабной рекламе спортзала (Екатеринбург, ул. Московская) — Только мы сможем вас офигуритъ, в телеинтервью экономиста-аналитика фиксируем потенциальное словорублепровод (телеканал НТВ), а в выступлении члена жюри Людмилы Артемьевой, обращенном к одному из певцов — участников музыкального телепроекта Первого канала «Один в один», — «[Ты нас] порвал». На телеканале «Перец» все месяцы года названы по формальной аналогии с названием канала: январец, февралец, мар- тец и т. п. Развлекательный характер канала проявляется в окказиональных номинациях календарных единиц исчисления времени, в которых узнаваемы объективные (безэмоциональные) производящие названия месяцев.
В связи с темой статьи в задачи входит семантический анализ ряда близких и взаимозаменяемых номинаций неформальной коммуникации и описание характерных признаков данного явления на основе материала телепрограмм, студенческих граффити, рекламных объявлений и пр.
Термин «неформальная коммуникация» широко распространен в научной литературе, функционирует параллельно с понятием общения, а также с атрибутами «неофициальный», «естественный». Взаимозаменяемость терминов «коммуникация» и «общение» наблюдается прежде всего в их сосуществовании в пределах одних научных текстов. Так, например, коммуникативное поведение трактуется как реализуемые в коммуникации правила и традиции общения [15, 13-16]. Для коммуникации и общения отмечаются общие признаки, такие как комплементарность (наличие как минимум двух партнеров) и управление поведением партнера (изменение его отношения к окружающей среде) [7, 8]. Словарная идентификация понятий в специальных словарях также свидетельствует об их терминологической общности. Например, коммуникация — общение, обмен мыслями, сведениями, идеями т. д. — специфическая форма взаимодействия людей в процессе их познавательно-трудовой деятельности [1, 233]. Некоторые авторы предпринимали попытку выявить специфику понятий «коммуникация» и «общение», в связи с чем подчеркивалась актуальная целенаправленность первого понятия и актуальная социологичность второго (закрепленное языковое и «человеческое» содержание, мысль о взаимодействии, об этичности) [4, 15]. На наш взгляд, и то и другое взаимосвязано, так как социологичность определяет специфику целенаправленности, а целенаправленность отражает специфику социологичности.
Терминологическая вариативность в названии явления неформальной коммуникации проявляется также в использовании атрибутов «неформальный», «неофициальный», «естественный». Обращаясь к словарным толкованиям данных слов, отметим, что слово «неформальный» отсутствует в МАС [14], и, следовательно, его значение можно рассматривать с опорой на толкование слова «формальный». См.: «Формальный — 1. Официальный, законный, произведенный по форме» [Там же]. Дефиниция дает понять, что лексические пары «формальный» и «официальный» и, соответственно, «неформальный» и «неофициальный» аналогичны по содержанию. В словарном определении слова «неофициальный» подчеркивается значение «не имеющий официального значения; лишенный официальности». Учитывая семантические варианты слова «официальный», предложенные в МАС [Там же], для его определения существенна семантика «противопоставленный официальному, предполагающему соблюдение правил, формальностей, обычно в деловом общении». Для терминологического функционирования данного атрибута важным является значение «организованный не по закону, а по иным неформальным признакам». В случае речетворчества в неформальной коммуникации это признак объединяющего творческого начала, обусловленного сходством установок на оригинальное видение и оригинальные репрезентации действительности. И наконец, определение «естественный» в ряде неосновных словарных толкований имеет трактовки «3. Существующий от природы, прирожденный; натуральный», «5. Непринужденный, простой, обычный для кого-л.» [Там же]. В соответствии с данными значениями терминологическое употребление слова «естественный» в научных работах соотносится с дообщественным состоянием человека, его природными психологическими склонностями и ментальностью в целом. С точки зрения особенностей речетворчества с естественностью связываются такие признаки, как «народное» авторство (принадлежность народу), неофициальная сфера функционирования; спонтанность и исполнение по инициативе субъекта творчества, а не по требованию официальной культуры; тенденция к стилистической сниженности речи; культуроносность речевого поведения и речевого продукта (способность нести информацию о культуре социума в условиях определенного фрагмента коммуникации) [2, 33—34, 45; 10, 150; 11; 13, 6—7; 16, 11—24]. Приведенные дефиниции позволяют говорить об эквиполентных семантических отношениях атрибутов «неформальный», «неофициальный», «естественный», которые при определении коммуникации и общения могут быть непротиворечиво взаимозаменяемы.
Отметим, что, характеризуя неформальную коммуникацию как естественную, мы связываем естественность не только и не столько с «природной» необходимостью человека в самовыражении, сколько с фактором принадлежности тому или иному социуму, фрагменту коммуникации, где речетворчество осуществляется в соответствии с определенными установками и предпочтениями. Предпочтения, по мнению В. Г. Костомарова, есть свидетельство состояния духа, интеллекта, нравственных побуждений, коммуникативных интенций, свойственных времени и обществу [8, 170]. Установки и предпочтения неформально организованных социумов или социумов, поощряющих неформальное общение в «своей» среде (профессиональной, возрастной, по интересам и т. д.), заключены обычно в сознательном игнорировании различных традиций и норм — языковых, этических, ментальных. На степень соотношения игнорируемых норм влияют актуальные социальные признаки «вне закона и в рамках закона», «образованность и необразованность», «следование традициям и отступление от них», «старшее и младшее поколения» и т. п. Можно утверждать, что неформальную коммуникацию отличает «расположенность» и восприимчивость к определенному типу культурных норм и ценностей, характерная интенсиональ- ность (ракурсность) осмысления действительности, особая маркированность образов и средств их вербализации. Не случайно ученые, анализируя состояние современного общества и языка в нем, говорят об излишней снисходительности общественных норм в отношении использования общего культурного фонда нации и языка (явление либерализации, демократизации), о падшей культуре владения языком, о плохой языковой компетенции большинства русских современников, о «празднике вербальной свободы», об очень заметной словесной агрессии, о низком уровне редактирования текстов в частной, публичной и даже профессиональной коммуникации: например, многие рекламные объявления, в абсолютном большинстве случаев нацеленные на коммерческий успех и в этой связи используемые во вполне деловых сферах деятельности, объективно не могут быть охарактеризованы как принадлежащие сугубо официальной сфере, так как в них используются языковые средства в высокой степени выразительные, эмоциональные, экспрессивные, нарушающие автоматическое восприятие знакомых форм и содержаний и традиционно не характерные для деловой сферы общения. Нарушение автоматического восприятия средств языка прежде всего достигается использованием окказиональных лексем, необычной сочетаемостью: например, название интернет-магазина дверей Барон Дверон (Екатеринбург), название мебельного магазина Дон Мебелион, телереклама солнцезащитных очков С первой лунки [очки] помогают хорошо читать поле.