В данном случае вопрос о компетенции региональных уполномоченных по правам человека непосредственно связан с полномочиями субъекта Российской Федерации осуществлять собственное правовое регулирование защиты на своей территории прав и свобод человека и гражданина в целях их соблюдения государственными органами, в том числе и действующими на территории определенного субъекта РФ территориальными органами федеральных органов исполнительной власти.
Региональный Уполномоченный по правам человека и его аппарат представляют собой государственный орган в системе государственных органов субъекта Российской Федерации. Действительно, согласно пункту «б» части 1 ст. 72 Конституции Российской Федерации и пункту «в» ст. 71 Конституции Российской Федерации, защита прав и свобод человека и гражданина находится одновременно в исключительном ведении Российской Федерации и в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов, тогда как непосредственное регулирование прав и свобод человека и гражданина отнесено, согласно пункту «в» ст. 71 Конституции Российской Федерации, к исключительному ведению Российской Федерации. Это предполагает, что ведению Российской Федерации принадлежит принципиальное первичное конституционно-правовое регулирование прав и свобод, установление их единых федеральных стандартов, способов, средств и порядка защиты.
Субъекты РФ при этом правомочны регулировать переданные им вопросы, конкретизировать условия реализации и соблюдения прав. Если дело касается действий государственных органов РФ, то уполномоченный по правам человека субъекта не может вынести решение — он направляет им лишь предложения, передав материалы дела Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации или другой компетентный орган. Анализ регионального законодательства об уполномоченных по правам человека показывает, что взаимодействие федерального и региональных уполномоченных по правам человека регулируется следующим образом: отсутствие указания на взаимодействие федерального и региональных уполномоченных по правам человека; указание на то, что подача жалобы федеральному уполномоченному по правам человека не является основанием для отказа в принятии жалобы региональным уполномоченным по правам человека, и наоборот.
Предусматривается право регионального уполномоченного по правам человека передать жалобу на рассмотрение федерального уполномоченного по правам человека в случае нарушения конституционных прав и свобод граждан законом, примененным или подлежащим применению в конкретном деле; предусматривается, что региональный уполномоченный по правам человека должен передать жалобу на рассмотрение федеральному уполномоченному по правам человека в тех случаях, когда дело о нарушении прав человека касается действий или решений федеральных государственных органов, судов, исправительно-трудовых учреждений, прокуратуры и иных правоохранительных органов, представительств других субъектов Российской Федерации и иностранных государств на территории соответствующего субъекта, а также других субъектов, в отношении которых уполномоченный по правам человека не может выносить решения.
Полагаю, что в ст. 28 закона Астраханской области об уполномоченном по правам человека, есть намёк на некую субординацию между уполномоченным федеральным и уполномоченным Астраханской области, в которой последний обязан предоставлять ежегодный доклад федеральному уполномоченному по правам человека о проделанной работе. В законопроекте «О внесении изменений и дополнений Федерального конституционного закона «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации», разработанном аппаратом Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, предусмотрено создание системы уполномоченных по правам человека, основанной на принципе иерархии Однако думается, что субординационные отношения между федеральным и региональными уполномоченными по правам человека неприемлемы. Подобное решение противоречило бы «рекомендательно-диспозитивному» характеру федерального уполномоченного по правам человека, а также принципу независимости региональных уполномоченных по правам человека.
Думается, что наиболее оптимальным вариантом разграничения компетенций федерального и региональных уполномоченных по правам человека, когда Конституцией предусмотрен институт федерального Уполномоченного по правам человека, но не предусмотрено обязательное создание подобных институтов на уровне субъектов, является наделение федерального Уполномоченного по правам человека «универсальными» полномочиями, распространяющимися на все органы управления в государстве, за исключением тех субъектов, где созданы свои институты уполномоченного по правам человека.
В отношении тех субъектов, где учреждена должность Уполномоченного по правам человека, федеральный Уполномоченный по правам человека обладал бы правом надзора только за федеральными государственными органами, а в компетенцию региональных уполномоченных по правам человека вошел бы надзор за органами государственной власти соответствующего субъекта и органами местного самоуправления, функционирующими на его территории.
Указанная схема исключила бы проведение параллельного расследования по одной и той же жалобе уполномоченными по правам человека на федеральном и региональном уровнях и в то же время не исключала бы координации деятельности федерального и региональных уполномоченных по правам человека.
Заключение
В заключении хотелось бы подчеркнуть недостатки в законодательной базе, регламентирующую институт омбудсмена в России. Претерпи ряд положений федерального конституционного закона изменений и результативности в работе Уполномоченного было бы гораздо больше. Во-первых, Уполномоченный по правам человека должен обладать правом законодательной инициативы, что существенно повысит его возможности и авторитет. Но такая коррекция Закона невозможна без внесения соответствующих изменений в Конституцию, а именно в часть 1 статьи 104, устанавливающую круг субъектов законодательной инициативы. Во вторых, стоило бы наделить Уполномоченного правом обращения в Конституционный Суд не только в порядке части 4 статьи 125, но также и в порядке части 2 и 5 той же статьи Конституции, то есть обращаться с запросами о соответствии Конституции указанных нормативных правовых актов и договоров, а также с запросами о толковании Конституции. В третьих, важный момент состоит в том, чтобы более четко прописать в Законе задачи Уполномоченного. В Закон необходимо внести дополнения, которые бы подчеркивали контрольную функцию омбудсмена. В варианте Федерального конституционного закона это могло бы звучать так: «организация и осуществление контроля за соблюдением прав и свобод человека и гражданина государственными органами, органами местного самоуправления, должностными лицами, государственными служащими». Это – его первая задача. Цели также следовало бы переформулировать. Сейчас они звучат слишком абстрактно и неконкретно: "обеспечение гарантий государственной защиты прав и свобод граждан, их соблюдения и уважения государственными органами, органами местного самоуправления и должностными лицами". Это соразмерно тому, что говорится в Конституции о должности президента: «гарант Конституции, прав и свобод человека и гражданина. В отношении главы государства допустимо столь широкое толкование, а в отношении омбудсмена – нет. Гарантировать соблюдение всеми органами и должностными лицами прав человека он, естественно, не может. Он может это контролировать, применяя определенные меры воздействия, предоставленные ему законом. Первые итоги работы института Уполномоченного свидетельствуют, что защита прав граждан нуждается в шумных показательных акциях, для привлечения внимания к той или иной проблеме. Требуется ежедневный, кропотливый труд специалистов-профессионалов и конечно же повышение уровня правового сознания граждан, начиная с детского возраста, ведь именно дети являются нашим будущим и именно они будут решать судьбы миллионов людей и, конечно же, степень положительности их поступков будет зависеть именно от уровня их правового сознания или отсутствия такого вообще.