«Роковые яйца» – это не просто сатира, а предостережение от чрезмерного увлечения давно, в сущности открытым красным лучом, или, иначе говоря, революционным прогрессом, революционными методами строительства новой жизни. Они не всегда и не во всем идут во благо народу, утверждал писатель, а могут быть чреваты катастрофически тяжелыми последствиями, потому что пробуждают огромную энергию в людях, не только мыслящих, честных и сознающих свою ответственность перед народом, но и невежественных и бесчинных. Порою таких людей этот процесс возносит на огромную высоту, и уже от них немало зависит его дальнейший ход.
Самое горькое было в том, что Булгаков не ошибся даже в сроках. Именно в 1928 началось общенародное бедствие, которое именовалось всеобщей коллективизацией сельского хозяйства и ликвидацией кулачества как класса, и нанесло стране огромный урон.
В России действительно произошел апокалипсис, от которого предостерегал М.А.Булгаков в своей сатирической повести «Роковые яйца».
3. Эксперимент профессора Преображенского и его последствия в повести «Собачье сердце».
В основе повести лежит великий эксперимент. Профессор Преображенский, немолодой уже человек, живет уединенно в прекрасной комфортабельной квартире. автор любуется культурой его быта, его облика - Михаил Афанасьевич и сам любил аристократизм во всем, одно время он даже носил монокль.
Профессор, осуществляющий превращение пса в человека, носит фамилию Преображенский. А само действие происходит в канун Рождества. Между тем, всеми возможными средствами писатель указывает на противоестественность происходящего, что это есть антитворение, пародия на Рождество. И по этим признакам можно сказать, что в "Собачьем сердце" уже просматриваются мотивы последнего и лучшего произведения Булгакова - романа о дьяволе.
Гордый и величественный профессор Преображенский, который так и сыплет старинными афоризмами, светило московской генетики, гениальный хирург занимается прибыльными операциями по омоложению стареющих дам и бойких старцев: беспощадна авторская ирония - сарказм в отношении процветающих нэпманов.
Но профессор задумывает улучшить саму природу, он решается посоревноваться с самой Жизнью, создать нового человека , совершает главное дело своей жизни - уникальную операцию – эксперимент, пересадив псу Шарику человеческий гипофиз от скончавшегося за несколько часов до операции мужчины 28 лет. Человек этот - Клим Петрович Чугункин, судился три раза. "Профессия - игра на балалайке по трактирам. Маленького роста, плохо сложен. Печень расширена (алкоголь). Причина смерти - удар ножом в сердце в пивной".
В результате сложнейшей операции появилось безобразное, примитивное существо - нелюдь, целиком унаследовавшее "пролетарскую" сущность своего "предка". Первые произнесенные им слова были ругань, первое отчетливое слова:"буржуи". А потом - слова уличные: "не толкайся!" "подлец", "слезай с подножки" и.т.п. Это был омерзительный "человек маленького роста и несимпатичной наружности. Волосы у него на голове росли жесткие ... Лоб поражал своей малой вышиной. Почти непосредственно над черными ниточками бровей начиналась густая головная щетка". Так же безобразно-вульгарно он и "принарядился".
Чудовищный гомункулус, человек с собачьим нравом, "основой" которого был люмпен - пролетарий Клим Чугункин, чувствует себя хозяином жизни, он нагл, чванлив, агрессивен. Конфликт между профессором Преображенским, Борменталем и человекообразным люмпеном абсолютно неизбежен. Жизнь профессора и обитателей его квартиры становится сущим адом. "Человек у двери мутноватыми глазами поглядывал на профессора и курил папиросу, посыпая манишку пеплом..." - "Окурки на пол не бросать - в сотый раз прошу. Чтобы я больше не слышал ни одного ругательного слова. В квартире не плевать! С Зиной всякие разговоры прекратить. Она жалуется, что вы в темноте ее подкарауливаете. Смотрите!" - негодует профессор. " - Что-то вы меня, папаша, больно утесняете вдруг плаксиво выговорил он (Шариков) ... Что вы мне жить не даете?" Вопреки недовольству хозяина дома, Шариков живет по-своему, примитивно-паразитически: днем большей частью спит на кухне, бездельничает, творит всяческие безобразия, уверенный, что "в настоящее время каждый имеет свое право."
Усмешка жизни в том, что едва встав на задние конечности, Шариков готов утеснить, загнать в угол породившего его "папашу" - профессора.
И вот это человекообразное существо требует от профессора документ о проживании, уверенный, что в этом ему поможет домком, который "интересы защищает".
- Чьи интересы, позвольте осведомиться?
- Известно чьи - трудового элемента. Филипп Филиппович выкатил глаза.
- Почему же вы - труженик?
- Да уж известно, не нэпман.
Из этого словесного поединка, пользуясь растерянностью профессора по поводу его происхождения ("вы ведь, так сказать, неожиданно появившееся существо, лабораторное") гомункулус выходит победителем и требует присвоить ему "наследственную" фамилию Шариков, а имя он себе выбирает - Полиграф Полиграфович. Шариков наглеет с каждым днем. К тому же он находит союзника - теоретика Швондера. Именно он, Швондер требует выдачи документа Шарикову, утверждая, что документ самая важная вещь на свете.
Страшно то, что бюрократической системе наука профессора не нужна. Ей ничего не стоит кого угодно назначить человеком. Любое ничтожество, даже пустое место - взять и назначить человеком. Ну, естественно, оформив это соответствующим образом и отразить, как положено, в документах. Натравливая Шарикова на профессора, Швондер не понимает, что кто-то другой легко может натравить Шарикова на самого же Швондера. Человеку с собачьим сердцем достаточно указать любого, сказать, что он враг, и Шариков его унизит, уничтожит и.т.д. Как это напоминает советское время и особенно тридцатые годы...
Звездным часом для Полиграфа Полиграфовича явилась его "служба".
Ошарашенному профессору он предъявляет бумагу, в которой говорится, что товарищ Шариков состоит заведующим подотделом очистки города от бродячих животных. Конечно устроил его туда Швондер. На вопрос, почему же от него так отвратительно пахнет,монстр отвечает:
- Ну, что ж, пахнет... известно: по специальности. Вчера
котов душили - душили...
Итак булгаковский Шарик совершил головокружительный прыжок: из бродячих собак - в санитары по очистке города от бродячих собак /и кошек, естественно/. Что ж, преследование своих - характерная черта всех Шариковых. Они уничтожают своих, словно заметая следы собственного происхождения...
Последний, заключительный аккорд шариковской деятельности донос-пасквиль на профессора Преображенского.
Нужно отметить, что именно тогда, в тридцатые годы донос становится одной из основ "социалистического" общества, которое правильней было бы назвать тоталитарным. Так как только тоталитарный режим может иметь в своей основе донос.
Шарикову чужды совесть, стыд, мораль. У него отсутствуют человеческие качества кроме подлости, ненавести, злобы...
Хорошо, что на страницах повести чародею-профессору удалось обратное превращение человека-монстра в животное, в собаку. Хорошо, что профессор понял, что природа не терпит насилия над собой. Увы, в реальной жизни Шариковы победили, оказались живучими, ползущими из всех щелей. Самоуверенные, наглые, уверенные в своих священных правах на все, полуграмотные люмпены довели нашу страну до глубочайшего кризиса, ибо большевистско-швондеровская теза "большого скачка социалистической революции", глумливое пренебрежение законами развития эволюции могло породить только Шариковых.
4. Уроки, извлеченные из анализа произведений «Роковые яйца» и «Собачье сердце».
Все, что происходило вокруг и что именовалось строительством социализма, воспринималось Булгаковым именно как эксперимент - огромный по масштабам и более чем опасный. К попыткам создания нового совершенного общества революционными, т.е. не исключающими насилия, методами, к воспитанию теми же методами нового, свободного человека он относился крайне скептично. Для него это было таким вмешательством в естественный ход вещей, последствия которого могли оказаться плачевными в том числе и для самих "экспериментаторов". В дневнике М.Булгакова («Под пятой. Мой дневник») соседствует точка зрения свидетеля, иронично наблюдающего со стороны за грандиозным социальным экспериментом («Интересно было бы знать, сколько времени «Союз социалистических республик» просуществует в таком положении»), и пророческие эсхатологические интонации («Да чем-нибудь все это да кончится. Верую…»). Об этом автор своим произведениями и предупреждает читателей.
Повести «Роковые яйца» и "Собачье сердце" ,по моему мнению, отличается предельно ясной авторской идеей. Коротко ее можно сформулировать так: впервые определенно проявилось неприятие Булгаковым революционных перемен, и свершившаяся в России революция явилась не результатом естественного социально-экономического и духовного развития общества, а безответственным и преждевременным экспериментом; посему необходимо страну возвратить, по возможности, в ее прежнее естественное состояние.