Смекни!
smekni.com

Потребности населения в продуктах питания (стр. 2 из 5)

Из очевидной активизации во второй половине XX в. внимания к продовольственной проблеме как глобальному феномену не следует прямолинейный вывод, что именно в последние десятилетия человечество столкнулось с особенно сильной нехваткой продуктов питания. Еще Лига Наций (предшественница ООН) декламировала в 1928 г., что 2/3 населения планеты испытывает голод и недоедание; по данным же ФАО, исходящей все-таки, видимо, из менее жестких критериев, в развивающихся странах в 70-е гг. хронически недоедало 36% жителей, а спустя 20 лет цифра уменьшилась до 20%. Это бесспорное достижение не должно заслонять то обстоятельство, что в мире умирают ежегодно от голода примерно 13-18 млн. человек, из них ¾ составляют дети. Так, обследования Всемирной организации здравоохранения в Латинской Америке показали, что половина случаев смерти детей в возрасте до 5 лет непосредственно или косвенно связана с плохим питанием. Четко прослеживается корреляция между, с одной стороны, уровнем потребления белка и калорий и, с другой, младенческой смертностью.

Вместе с тем нехватка пищи в качестве повода для летального исхода фиксируется, и то лишь частично, только при остром голоде, который наблюдается, например, в последние годы в Сомали. При его же скрытом, латентном характере, как в Бангладеш, ослабленный организм становится жертвой какой-либо болезни, которая и регистрируется статистикой как фактическая причина смерти. Поэтому определить строго количественно влияние голодания и недоедания на показатель смертности и продолжительности жизни пока невозможно. Разрыв в уровне медицинского обслуживания населения и в санитарно-гигиенических условиях затрудняют также прямые сопоставления стран, находящихся на разных ступенях социально-экономического развития.

Некоторые географические аспекты современной продовольственной проблемы.

Произошедшее во второй половине XX в. увеличение численности населения в третьем мире в среднем ежегодно на 2,5%, а в Африке даже на 3%(тогда как в промышленно развитых странах на 0,8% в год), вновь поставило на повестку дня вопрос о принципиальной возможности обеспечения человечества продуктами питания. Поэтому возобновился интерес к обсуждению идей Т.Р.Мальтуса, почти забытых в 30-х гг., когда в европейских странах возникла угроза депопуляции, а в нацистской Германии многодетным матерям выдавались государственные награды. Сразу же заметим, что не оправдался его известный тезис о том, что «население, если процесс не ограничивать, увеличится в геометрической прогрессии, а средства к существованию – только в арифметической». Можно утверждать, что Мальтус, первое издание книги которого «Опыт о законе народонаселения…» появилось в 1798 г., гиперболизировал ближайшие опасности, поскольку было еще невозможно предугадать феерические достижения нарождавшегося машинного производства, кардинальный прогресс на транспорте и освоение обширных степных пространств в Европе (Россия, Венгрия) и за океаном.

Однако принципиальная заслуга Мальтуса заключалась в ином, а именно в постановке вопроса о пределах роста человечества и установлении динамического равновесия между численностью населения и производством средств к существованию, то есть в первую очередь продуктов питания. Особенно решительно и последовательно идея ограничения рождаемости и планирования семьи (хотя сам Мальтус как священник подобной позиции не придерживался, возлагая «надежды» прежде всего на такие «разрушительные факторы», как голод, войны, эпидемии) стала проводиться в социалистическом государстве – КНР, вопреки тому, что марксистское учение эту идею отрицало. В стране на вооружение взят лозунг – «Одна супружеская пара – один ребенок», что ведет к появлению народа «без братьев и сестер», но уже приносит ожидаемые властью результаты. Аналогичная по целям политика осуществляется, как правило, в менее жестких формах, также в растущем числе развивающихся стран. Например, в Африке в середине 70-х гг. государственная демографическая программа была принята лишь на Маврикий, а в настоящее время более чем в 20 странах.

Мальтус оказался первым, кто интуитивно ощутил наметившийся в связи с промышленной революцией коренные сдвиги в типе воспроизводства населения и понял, что грядущее увеличение его потребностей вкупе с расширением запросов со стороны начавшего бурно развиваться мирового хозяйства приведут к вовлечению в эксплуатацию все новых объемов естественных ресурсов, запасы которых на Земле отнюдь не беспредельны. По существу, наукой было обращено внимание на важность анализа зависимостей между основными переменными в экономическом обществе – производством материальных благ и населением.

Опыт недавних десятилетий и разработанные глобальные динамические модели, в которых население включалось в качестве зависимой переменной в экономико-экологическую схему, подтвердили, что пока не удается установить ни прямой, ни обратной связи между темпами демографического роста и показателями хозяйственного развития «бедных» стран. Это отражает сложный, неоднозначный характер взаимодействия указанных процессов и позволяет сделать вывод, что в молодых суверенных государствах, а также в мире в целом «взрыв» численности населения является в первую очередь не экономической, а, скорее всего, геоэкономической проблемой.

Существенно важно, что человечество на протяжении второй половины XX в. сумело предотвратить обострение глобальной продовольственной проблемы и даже добиться ее смягчения. Притом в условиях, в ряде случаев исторически беспрецедентных по своей сложности и в силу исключительного увеличения численности населения планеты, и ввиду сужающихся возможностей для дальнейшего экстенсивного развития мирового сельского хозяйства.

Наиболее примечательно, что в 60-80-е гг. в развивающихся странах производство основных продуктов питания опережало по темпам роста население в среднем на 0,3% в год, в том числе в странах Азии на 0,7%, и лишь в Африке отставало на 0,9%. В итоге мировой уровень продовольственного обеспечения в расчете на одного человека, в начале 60-х гг. составлявший 2300 ккал, достиг в середине 80-х гг. почти 2700 ккал (при минимуме в Африке южнее Сахары, без ЮАР, -2000 ккал и максимуме в странах Северной Америки – 3362 ккал). С тех пор обстановка в целом мало изменилась, но, как явствует из таблицы, прогноз на XXI в. внушает уже определенную тревогу, хотя и не опровергает тезис о том, что ресурсы продовольствия на Земле по-прежнему достаточны для обеспечения удовлетворительного питания всего человечества.

Таблица

Численность населения и производство зерна в мире

Годы Население Зерно
Численность, млн.чел. Прирост за 10 лет Производство, млн.т Прирост за 10 лет
млн.чел. % млн.т %
1950 2565 631
1960 3050 485 19 849 216 34
1970 3721 671 22 1103 256 30
1980 4477 756 20 1442 339 31
1990 5320 843 21 1688 246 17
2000 6241 921 15 1846 158 9

За указанный выше период калорийность суточного рациона в третьем мире повысилась в среднем с 1840 до 2460 ккал, тогда как в промышленно развитых странах – с 3060 до 3380 ккал. Однако в последних основной тенденцией стало качественное улучшение питания за счет все большего употребления разнообразных, отличающихся высокими вкусовыми и биодиетическими свойствами продуктов. Поэтому не следует переоценивать успех в преодолении исторически сложившегося разрыва. Поскольку калории, получаемые от сельскохозяйственных культур и продуктов животноводства, имеют различную ценность, Напрашивается вывод, что при сравнении рационов желательно все потребляемые продовольственные товары привести к одному «знаменателю», то есть к растительным калориям (в среднем на получение 1 кал животной пищи расходуется 7 растительных калорий). В таком случае разрыв в потреблении между промышленно развитыми и развивающимися странами будет выглядеть гораздо весомее, как это, если учитывать структуру питания, и наблюдается в действительности. Например, «среднему» индонезийцу, который за день потребляет немногим 2000 ккал в растительном эквиваленте, будет противостоять француз, для которого означенный показатель превосходит 11 тыс. ккал.

Замена растительной пищи продуктами животного происхождения наблюдается в промышленно развитых странах на протяжении последних ста лет и сопряжена с ростом национального дохода. Поэтому среди многих причин, которые объясняют отставание скотоводства в третьем мире, специально следует обратить внимание на узость внутреннего рынка. Покупное молоко, например, доступно фактически лишь зажиточной городской прослойке. Жителю Муссонной Азии в среднем требуется трудиться в 3-4 раза больше времени, чем англичанину, чтобы заработать на 1 л молока. Относительно высокие цены на молоко и молочные продукты, не говоря уже о мясе, ограничивают спрос. Вместе с тем, исследования по сравнению экономической рентабельности животноводства и земледелия в индийском штате Пенджаб показали, что для хозяйств, ориентированных на производство пшеницы и кукурузы, рыночная цена на молоко была явно недостаточной, чтобы оправдать содержание буйволиц. Ситуация могла бы измениться лишь при повышении цен на продукт минимум на 10%, чему препятствует низкая покупательная способность населения.

В ряде стран из рациона питания населения почти полностью выпадают некоторые животноводческие продукты. Так, в белковой диете жителей Индии, Бангладеш и Шри-Ланки на мясо приходится только 2% потребляемых белков, производство яиц не обеспечивает даже рациона одно яйцо в неделю на ребенка, а производство молока оценивают в 0,2 л в сутки на человека. Минимальная (и, видимо, заниженная) потребность человеческого организма в протеинах животного происхождения, исчисляемая ФАО в 7 г в сутки, не удовлетворяется во многих южноафриканских странах, а также в Гвинее, Того, Гаити.