За передачу, а равно собирание, похищение или хранение в целях передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, а также передачу или собирание по заданию иностранной разведки иных сведений для использования их в ущерб внешней безопасности Российской Федерации иностранный гражданин подлежит ответственности по ст. 276 УК РФ ("Шпионаж"). Однако возможны случаи, когда иностранец в силу возложенных на него обязанностей становится обладателем сведений, составляющих государственную или военную тайну России на законных основаниях. Например: иностранец, поступивший на службу по контракту в Вооруженные Силы Российской Федерации, фактически обладая указанными сведениями, занимается шпионской деятельностью в пользу другого государства. В этом случае ответственность военнослужащих - иностранных граждан имеет особенности в применении к ним норм уголовного законодательства Российской Федерации.
В силу возложенных на них обязанностей военнослужащие - иностранные граждане должны хранить государственную и военную тайну Российской Федерации. Занимаясь шпионской деятельностью, такие военнослужащие одновременно выполняют объективную сторону двух составов преступлений, предусмотренных ст. ст. 275 и 276 УК РФ. Вместе с тем за государственную измену их можно привлечь к уголовной ответственности только в качестве организаторов, подстрекателей и пособников и действия их квалифицировать по совокупности ст. 276 и ст. 275 УК РФ (со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ).
Существует точка зрения, согласно которой "лица с двойным гражданством — Российской Федерации и иностранного государства. должны отвечать за шпионаж по совокупности преступлений —ст. 275 и 276"[27].
По нашему мнению, данная позиция неубедительна по ряду соображений.
Во-первых, налицо как бы двойное наказание за одно и то же преступное деяние, что противоречит положению Конституции РФ (ст. 50).
Во-вторых, согласно ст. 6 Федеральный закон РФ "О гражданстве Российской Федерации" от 31 мая 2002 г. "Гражданин Российской Федерации, имеющий также иное гражданство, рассматривается Российской Федерацией только как гражданин Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных международным договором Российской Федерации или федеральным законом. Приобретение гражданином Российской Федерации иного гражданства не влечет за собой прекращение гражданства Российской Федерации."[28].
Гражданину России согласно Конституции РФ (ст. 62) и названному выше Закону (п. 2 ст. 3) может быть разрешено иметь одновременно гражданство другого государства, с которым имеется соответствующий договор Российской Федерации.
Пункт 3 ст. 3 Закона о гражданстве Российской Федерации гласит: "Граждане Российской Федерации, имеющие также иное гражданство, не могут на этом основании быть ограничены в правах, уклоняться от выполнения обязанностей или освобождаться от ответственности, вытекающих из гражданства Российской Федерации".
Изложенное свидетельствует, что законодатель в решении вопроса об ответственности лиц с двойным гражданством отдает приоритет национальному закону. Об этом свидетельствует и оценка санкций ст. 275 и 276 УК: наказание за шпионаж как форму государственной измены — более строгое (по нижнему пределу срока лишения свободы), чем за шпионаж, где субъектом выступает иностранный гражданин либо лицо без гражданства.
В-третьих, нелогичность одновременного наказания человека за совершение одних и тех же деяний по ст. 275 и 276 особенно наглядно просматривается при решении вопроса о назначении наказания. Ведь при назначении наказания по совокупности преступлений максимальный срок лишения свободы достигает 25 лет (ч. 3 ст. 69 УК).
На норму о шпионаже распространяет свое действие примечание к ст. 275, где сформулирована поощрительная норма об освобождении от уголовной ответственности лица, совершившего шпионские действия, но выполнившего условия, призванные предотвратить дальнейший ущерб интересам Российской Федерации.
Добровольность сообщения лицом в органы власти о совершении им шпионских акций означает, что факт сообщения последовал субъектом, сознающим возможность продолжения преступления. Односторонней представляется рекомендация признавать добровольным сообщение в органы власти, если лицу «...стало известно о производстве следственных или оперативных действий ...или сообщение сделано после консультации с кем-либо из должностных лиц, близких, с адвокатом и т. д.»[29].
Здесь налицо объективизация вывода о добровольности отказа. Ведь знание лицом того, что против него возбуждено уголовное дело либо ведется работа контрразведкой, не говоря уже о заинтересованных "консультациях", в том числе с зарубежной спецслужбой, могут повлечь за собой не добровольный, а вынужденный отказ, т. е. вывод субъекта о невозможности продолжения преступления в этих условиях. Указанная же рекомендация дает основания представить вынужденный отказ в виде добровольного и безнаказанно прекратить продолжаемое преступление, состоящее, как правило, из серии шпионских акций.
По смыслу и букве закона своевременность сообщения означает, что оно способствовало предотвращению дальнейшего ущерба Российской Федерации. Именно дальнейшего, а не того, который шпион уже нанес совершенными действиями.
По мнению же А.А. Игнатьева, "своевременность означает, что сообщение сделано до тогда, как изменнические действия стали систематическими и причинили значительный и невосполнимый вред безопасности страны"[30]. С точки зрения интересов государства — так и должно быть. Но, к сожалению, из текста закона этого не следует.
Еще более оригинально по данному вопросу высказывается А.Е. Беляев. По его мнению, "оценка дальнейшего ущерба во многом зависит от характера реального посягательства: 1) однократное; 2) продолжаемое в относительно определенных пределах (например, предусмотренное ст. 278); 3) продолжаемое в неопределенных пределах (например, шпионаж при наличии агентурных отношений). Тяжесть предотвращенного дальнейшего ущерба должна быть больше, чем нанесенного"[31]. Здесь уже введены в оборот известные признаки института крайней необходимости. Вопрос остается тот же: указанные условия не нашли отражения в самом законе, а, следовательно, их трактовка во многом определяется хорошей фантазией авторов. Понятно, что эти фантазии обусловлены заботой о должном. Но кардинально решить вопрос можно лишь одним законным способом: изменить трактовку самого закона. Тогда должное и сущее не будут в противоречии между собой, а закон эффективно защитит интересы личности, общества и государства.
Шпионаж нередко совершается лицами, имеющими дипломатическую неприкосновенность. И хотя это позволяет им уходить от реальной уголовной ответственности, преступные действия от этого не превращаются в правомерные. Такие лица выдворяются из России за действия, несовместимые с дипломатическим статусом.
Так, за действия, несовместимые с дипломатическим статусом (шпионаж), был выдворен из России сотрудник посольства Южной Кореи Чо Сон У. Представитель же МИД РФ Валентин Моисеев, находившийся с корейцем в преступной связи, привлечен к уголовной ответственности за государственную измену в форме шпионажа.
При преступном посягательстве на государственную безопасность России к лицам, пользующимся дипломатическим иммунитетом, может быть применена необходимая оборона (ст. 37 УК). Ее применение не зависит от наличия дипломатического иммунитета, возраста посягающего и его психического состояния.
В Москве при проведении тайниковой операции была задержана атташе посольства США Петерсон. При задержании у нее была обнаружена портативная радиоаппаратура.
Во время официального разбирательства, проведенного в присутствии советника посольства США, контейнер, заложенный Петерсон, был вскрыт, и в нем оказались шпионские инструкции, миниатюрная радиоаппаратура, крупная сумма денег, два резервуара со смертоносным ядом и специальная инструкция по его применению.
В связи с тем, что на Петерсон распространялся дипломатический иммунитет, МИД заявил посольству США решительный протест и объявил ее персоной нон-грата.
Непосредственным объектом диверсии являются экономическая безопасность и обороноспособность Российской Федерации.
Безопасность определена в ст. 1 Закона РФ от 05.03.1992 № 2446-1 "О безопасности" как "состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз"[32]. Из этого следует, что под экономической безопасностью понимается состояние защищенности важнейших экономических интересов Российской Федерации.
Обороноспособность Российской Федерации означает состояние ее защищенности от возможного нападения внешнего агрессора и включает такие элементы, как экономический и военный потенциал России, боевая подготовка и профессионализм личного состава Вооруженных Сил РФ, мобилизационная готовность гражданского населения и т.п[33].
Объективная сторона диверсии характеризуется совершением взрыва, поджога или иных действий, направленных на разрушение или повреждение предприятий, сооружений, путей и средств сообщения, средств связи, объектов жизнеобеспечения населения.