В соответствии с другой точкой зрения содержание правосубъектности следует рассматривать более широко. В частности, в него необходимо включать также права и обязанности, непосредственно вытекающие из действия законов. При такой трактовке правосубъектности она во многом совпадает с понятием правового статуса[19].
Сторонники третьего подхода к определению правосубъектности признают, в основном, что праводееспособность образует содержание этого понятия, однако вместе с тем учитывают, что имеются реальные общественные отношения, участниками которых являются правоспособные, но недееспособные субъекты. В частности, так обстоит дело в гражданском праве с правосубъектностью физических лиц, где она непосредственно связана с гражданской правоспособностью и наличие такой правоспособности необходимо и достаточно для признания гражданина субъектом права[20]. Например, отмечается, что субъектом гражданского права и, следовательно, лицом, обладающим правосубъектностью, является ребенок, хотя он и недееспособен.
Учитывая множественность точек зрения на природу правосубъектности в юридической науке, первоочередной задачей является выработка наиболее приемлемого для исследуемой темы определения данного понятия.
Категории правоспособности и дееспособности были впервые выделены в теории гражданского права в силу того, что способность к обладанию гражданскими правами и обязанностями не всегда сочетается со способностью своими действиями эти права и обязанности осуществлять. Позже эти понятия нашли отражение и на законодательном уровне. Так, в соответствии с п.1 ст.17 ГК РФ[21] способность иметь гражданские права и нести обязанности (гражданская правоспособность) признается в равной мере за всеми гражданами. Согласно п.1 ст.21 ГК РФ способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность) возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, т.е. по достижении восемнадцатилетнего возраста.
Гражданское процессуальное законодательство содержит аналогичное определение дееспособности с некоторыми уточнениями, призванными приспособить данную категорию для гражданского судопроизводства (ч.1 ст.37 ГПК РФ[22]). В отношении юридических лиц данные термины применяются в том же значении, что и в отношении граждан, с особенностями, о которых будет сказано ниже.
Хотя большинство представителей юридической науки в целом придерживаются аналогичных подходов к пониманию право - и дееспособности[23], дискуссионным является вопрос о возможности участия в правоотношениях субъекта, лишенного дееспособности, но обладающего правоспособностью. По мнению одних ученых, поскольку правосубъектность сочетает в себе оба этих элемента, в процессуальные отношения с судом могут вступать только те лица, которые сами обладают дееспособностью[24]. Другие полагают, что субъектами процессуальных правоотношений могут быть также процессуально недееспособные лица[25].
Соглашаясь со сторонниками второго подхода, поскольку лицо вправе осуществлять свои процессуальные права и обязанности не только лично, но и через представителя (при отсутствии необходимой дееспособности), полагаем, что дальнейшее рассуждение по этому вопросу следует оставить за рамками настоящей работы.
Очевидно, что у юридического лица правоспособность и дееспособность неразрывно связаны между собой и возникают одновременно, как правило, в момент его государственной регистрации (п.3 ст.49, п.2 ст.51 ГК РФ) [26]. Таким образом, у данных субъектов возможность обладания правами всегда совпадает с возможностью их осуществления, следовательно, разделение в составе правосубъектности юридического лица таких элементов, как право - и дееспособность представляется нецелесообразным.
Что касается более широкого понимания правосубъектности (включения в нее наряду с право - и дееспособностью также прав и обязанностей), то следует согласиться с авторами, подвергающими критике подобную точку зрения. Не следует отождествлять правосубъектность, т.е. способность быть субъектом права, с правовым статусом, включающим в себя конкретные права и обязанности, а также ряд других элементов, поскольку в данном случае имеет место чрезмерное расширение данного понятия, вследствие чего оно утрачивает качественную определенность[27].
Таким образом, наиболее обоснованной представляется позиция тех ученых, которые рассматривают правосубъектность как единство право - и дееспособности ("праводееспособность") или, другими словами, отождествляют ее с признанием лица в качестве субъекта права.
В соответствии с легальным определением юридического лица, данным в ст.48 ГК РФ, юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде.
Как и всякий субъект гражданского права, юридическое лицо обладает правосубъектностью, т.е. право - и дееспособностью. Вопрос о правоспособности юридического лица разрешен в ст.49 ГК РФ.
В отличие от правоспособности граждан, носящей универсальный характер (т.е. гражданин может иметь любые права и обязанности, предоставленные данной системой правопорядка), правоспособность юридического лица имеет специальный характер. Это следует из п.1 ст.49 ГК РФ: "Юридическое лицо может иметь гражданские права, соответствующие целям деятельности, предусмотренным в его учредительных документах, и нести связанные с этой деятельностью обязанности".
Таким образом, деятельность юридического лица должна соответствовать его целям. Деятельность, выходящая за рамки целей, должна признаваться незаконной. Это правило распространяется в том числе и на коммерческие организации. Хотя на первый взгляд может показаться, что, формулируя их правоспособность, законодатель от вышеизложенного правила отступил: "Коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и иных видов организаций, предусмотренных законом, могут иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом" (ч.2 п.2 ст.49 ГК РФ).
Но иметь права и нести обязанности, необходимые для осуществления любого вида деятельности, не запрещенного законом, еще не значит, что такой вид деятельности может не соответствовать целям деятельности, зафиксированным в учредительных документах коммерческого юридического лица, пусть даже эти цели сформулированы столь же широко, как и в законе. Так, в соответствии со ст.50 ГК РФ, основной целью деятельности юридического лица является извлечение прибыли. Неслучайно поэтому Пленум Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ в постановлении № 6 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой ГК РФ"[28] уточнил, что под любыми видами деятельности подразумеваются виды именно предпринимательской деятельности.
Что можно признать несколько поспешным. Ведь коммерческое юридическое лицо может заниматься и благотворительной деятельностью и приобретать товары для целей, не связанных с производственным потреблением. Наличие основной цели, предусмотренной законом, как раз свидетельствует о том, что могут быть и иные цели, сопутствующие основной. Однако эти цели не должны выходить на первый план и уж тем более, не должны быть такими, ради достижения которых создаются некоммерческие юридические лица специальной организационно-правовой формы (политические партии, религиозные организации).
Тем не менее, отличие правоспособности большинства коммерческих организаций от правоспособности унитарных предприятий и некоммерческих организаций разительны. По смыслу вышеизложенных норм и по признанию практики, унитарные предприятия и некоммерческие организации обязаны определенно фиксировать в своих учредительных документах не только цели, но и виды деятельности. Коммерческим же - достаточно указать цель деятельности. "В связи с этим, - указывает Пленум, - при разрешении споров следует учитывать, что коммерческой организации, в учредительных документах которой не содержится указанный выше перечень, не может быть отказано в выдаче лицензии на занятие соответствующим видом деятельности только на том основании, что соответствующий вид деятельности не предусмотрен ее учредительными документами. Унитарные предприятия, а также другие коммерческие организации, в отношении которых законом предусмотрена специальная правоспособность (банки, страховые организации и некоторые другие), не вправе совершать сделки, противоречащие целям и предмету их деятельности, определенным законом или иными правовыми актами. Такие сделки являются ничтожными на основании статьи 168" (п.18).
Все изложенное выше позволило Пленуму именовать правоспособность коммерческих организаций, за исключением унитарных предприятий и иных организаций, предусмотренных законом, как "общую", а правоспособность этих поименованных организаций и некоммерческих организаций как "специальную". Но, несмотря на такое заявление Пленума, видимо следует различать общую и универсальную правоспособность. Коммерческое юридическое лицо никогда не будет иметь универсальную правоспособность, т.е. такую, как правоспособность гражданина. Они не могут осуществлять религиозную, политическую деятельность и т.д.