Идеологинационалистических движений также весьма вольно интерпретируют памятникистарины, прибегая и к мистификациям (типа "Велесовой книги"), создаютсобственные неоязыческие религиозно-мифологические системы ("культВотана" в Германии, "диевтуриба" в Латвии, "ромувяй" вЛитве 25 и т.п.). В сущности, они навязывают свою продукцию национальной древности- не столько как разысканное и выявленное, сколько как должное - чему, помнению реконструкторов, подобало бы существовать.
Так,согласно создателям придуманной религии "диевтуриба", она - лучшая насвете, и латыши, издревле обладающие ей, являются счастливейшим из народов.Божественное откровение пронесено через века вопреки завоеваниям, чуждымверованиям и чуждому образу жизни. Конечно, авторы не отрицают, что подобноебожественное откровение есть у всякого народа, однако латышский -- особобогоизбранный, мессианский. "Бог латышей может жить только на латышскойземле", "Не латышский Бог, но Бог латышей".
"Рациональное" и"мифологическое" знание
Конечно,современная мифология не равна архаической уже хотя бы потому, что существуетона рядом с бурно развивающимся позитивным знанием, из арсенала которого имеетвозможность черпать материал для построения своих образов и аргументов. Так,мотивы прорыва в упорядоченный космос демонических сил обретаютпсевдодоказательную форму уфологических "экспертиз"("планетарный" уровень) или складываются в концепцию политическогозаговора "сил мирового зла" (уровень"национально-государственный"). Как правило, сообществом"подлинно человеческим", страдающим в результате агрессии,оказывается "свое национальное", тогда как противостоящие имдемонические силы - будь то пришельцы из космоса, безжалостноэкспериментирующие над людьми, или коварные иностранцы/иноверцы/инородцы вравной мере представляют собой античеловеческое начало.
Хотясостав коллективных представлений обновляется сообразно изменениям культурно-историческихобстоятельств, его структура сохраняет относительное постоянство. Это даетоснование говорить о мифологическом компоненте любой культурной традиции,по-видимому обусловленном самой ее природой, а также усомниться в слишкомрезком разграничении "рационального" и "мифологического"знаний (для обыденного мышления во всяком случае). Они составляют своеобразноедвуединство -- с попеременным преобладанием того или другого в разных видахчеловеческой деятельности и в разные периоды истории.
Отсюдаследует, что мифология вообще не является какой-то отдельно существующей частьюдуховной жизни - ею пронизана вся культурная, художественная и идеологическаяпрактика, включая области казалось бы вполне позитивно-рациональные(относящиеся к политике, экономике, медицине и др.), но все же опирающиеся наопределенные ценностные ориентиры и на метафоры обобщенных эмпирическихнаблюдений. Конечно, периодически возникающий кризис доверия к научномумышлению ведет к особой активизации мифологического начала в общественномсознании, чем небезуспешно манипулируют политики, используя организующиевозможности мифа и как текста, и как системы представлений, и как типа знания.Но надо помнить, что инструментом манипулирования могут быть и другие формыидеологии (искусство, наука), содержащие в себе мифологические элементы, а саммиф в наше время охотно рядится в квазинаучные одежды и прибегает кквазинаучным доказательствам своей истинности и правоты.