Кровь Господа Иисуса Христа “была пролита для нашего спасения, и всему миру принесла благодать покаяния” (VII), упразднив пропасть, простиравшуюся между Богом и человеком. Но и до искупительного подвига Иисуса “Господь в каждом поколении милостиво принимал покаяние желавших обратиться к Нему”, внявшие проповеди Ноя и Ионы “получили спасение, хотя были далеки от Бога” (VII). Милосердие Его безгранично и всякий обратившийся и покаявшийся безусловно спасется: “...хотя грехи ваши будут простираться от земли до неба, и хотя будут краснее червлени и чернее власяницы, но если вы обратитесь ко Мне от всего сердца, и скажите: Отче! то Я услышу вас, как народ святой”. Желание Господа - “всех Своих возлюбленных... сделать участниками покаяния”, слово и дело у Господа неразрывны: через Сына Своего Он “утвердил это всемогущею Своею волею” (VIII).
6. Что говорит св. Климент о смирении и его связи с “кеносисом”?
По словам св. Климента, смирение противоположено “всякому надмению, гордости, неразумию и гневу”. Возносящийся своими дарованиями не повинуется “святым повелениям Его. Ибо святое слово говорит: “на кого воззрю, - только на кроткого и тихого, и трепещущего слов Моих”(Ис. 66: 2)..., “хвалящийся пусть хвалится Господом, ища Его, и творя суд и правду (Иерем. 9: 23)” (XIII). Во всех делах наших мы должны подражать Христу и следовать Его учению, которое есть кротость, смирение и любовь. “Христос принадлежал смиренным, а не тем, которые возносятся над стадом Его”. Он мог бы явиться во всем “блеске великолепия и надменности”. Но Иисус, “будучи сияние величия Его (Отца), столько превосходнее ангелов, сколько славнейшее пред ними наследовал имя (Евр. 1: 3-4)” (XXXVI), в то же время по воплощении стал “человеком в язве и страдании, умеющим переносить болезнь”, не имея “ни вида, ни красоты; но вид Его бесчестен, унижен более вида человеков (Ис. 53)”. Приводя пророчество Исаии об уничижении и поругании Христа, св. Климент призывает верных последовать за Ним: “Если кто тверд в вере, или способен предлагать высшее ведение, или мудр в обсуждении речей, или чист по своим делам; тем более он должен смиряться, чем более кажется великим” (XLVIII); “Видите возлюбленные, какой дан нам образец: ибо если Господь так смирил Себя, то что должны делать мы, которые через Него пришли под иго благодати Его?” (XVI).
7. О любви (глава 49).
Причиной смирения и подражания Христу, основой всех добродетелей является любовь к Богу и людям - ко Христу, истинному Богу, принявшему человеческое естество - “по любви воспринял нас Господь” (XLIX). Боговоплощение соединило боголюбие с человеколюбием, любя Бога нельзя не любить Иисуса, а в Нем и каждого человека. Св. Климент призывает к деятельной любви, чуждой лицемерного декларирования, по примеру Спасителя, Который “по любви..., по воле Божией дал кровь Свою за нас, и плоть Свою за плоть нашу, и душу Свою за души наши”. “Кто имеет любовь во Христе, тот должен соблюдать заповеди Христовы”, выполнение которых есть низведение любви Божией на весь тварный мир. Освящение твари любовью является той проведенческой целью, ради которой сотворен мир: “несказанна высота, на которую возводит любовь. Любовь соединяет нас с Богом”. Любовь изменяет к лучшему все, к чему прикасается ее животворящее дыхание, она “покрывает множество грехов, ...все принимает, все терпит великодушно. В любви нет ничего низкого, ничего надменного, любовь не допускает разделения, любовь не заводит возмущения, любовь все делает в согласии, любовью все избранные Божии достигли совершенства, без любви нет ничего благоугодного Богу” (XLIX).
8. “Вера и дела” в Послании.
Праотцы и праведники, имена которых на устах у всего мира, “прославились и возвеличились не сами собою, и не делами своими, и не правотою действий, совершенных ими, но волею Божиею” (XXXII). Христиане встали на путь праведности и спасения не своим хотением, а “по воле Его во Христе Иисусе”. И мы “оправдываемся не сами собою, и не своею мудростию, или разумом, или благочестием, или делами, в святости сердца нами совершаемыми, но посредством веры, которою Вседержитель Бог от века всех оправдывал” (XXXII). Следствием утверждения нашего ума “в вере в Бога” станет и нравственное перерождение: мы “будем искать того, что Ему угодно и приятно; ...будем исполнять то, что согласно с Его святою волею, и ходить путем истины, отвергнув от себя всякую неправду и беззаконие” (XXXV). Мы имеем великие примеры праведников и Самого Господа, “украсивших себя делами”. “Имея такой пример, неленностно последуем воле Его, и всею силою будем творить дело правды” (XXXIII).
Кроме того, “ревностных в деле добра” ожидают “чудные и блаженные дары Божии... Жизнь в бессмертии, сияние в правде, истина в свободе, вера в уповании, воздержание в святости: все это доступно нашему разумению. Какие же дары еще уготовляются ждущим? Творец и Отец веков, Всесвятой, Он Сам знает их величие и красоту” (XXXV). “Ибо говорит Писание: око не видало, и ухо не слыхало, и на сердце человеку не приходило то, что Он уготовал уповающим на Него (1Кор. 2: 9)” (XXXIV).
9. Связь этики и эсхатологии.
Господь обещает “воскресить тех, которые в уповании благой веры свято служили Ему” (XXVI). Поэтому “в этой надежде да прилепятся души наши к Тому, Кто верен в обещаниях” (XXVII), и, зная , что “Бог все видит и слышит..., убоимся Его, и оставим нечистые стремления к худым делам, чтобы милосердием Его покрыться от будущих судов” (XXVIII). Образы будущего воскресения, “коего начатком (Господь) сделал Господа Иисуса Христа” (XXIV) открываются и во множестве явлений видимой природы, и в сказании о Фениксе, говорит об этом и Св. Писание - “заповедовавший не лгать, тем более Сам не солжет; ибо для Бога нет ничего невозможного: невозможно только солгать” (XXVI), имея такие “блаженные и чудные” обетования “обратимся всем сердцем к Нему, и ни в каком добром деле не будем беспечными и нерадивыми; в Нем да будет похвала и надежда наша; покоримся воле Его” (XXXIV).
[1]Àðèõèì. Êèïðèàí (Êåðí) Ïàòðîëîãèÿ. I. Ì.: Èçä. Ïðàâîñëàâíîãî Ñâÿòî-Òèõîíîâñêîãî Áîãîñëîâñêîãî Èíñòèòóòà, 1996, ñ. 42.
[2]Àðõèåï. Ôèëàðåò (Ãóìèëåâñêèé) Èñòîðè÷åñêîå ó÷åíèå îá îòöàõ Öåðêâè, ðåïðèíòíîå èçä. â 3-õ òîìàõ, ò. 1. Ñâÿòî-Òðîèöêàÿ Ñåðãèåâà Ëàâðà, 1996, ñ. 9.
[3]Öèò ïî: Ïèñàíèÿ ìóæåé àïîñòîëüñêèõ. Ëàòâèéñêîå áèáëåéñêîå îáùåñòâî, Ðèãà, 1994.