К тому же анализ ст. 125 УПК РФ заставляет задуматься о том, кого вообще подразумевал законодатель под прокурором применительно к данной форме досудебного производства по делу. И какие именно функции в этом случае должен осуществлять прокурор - то ли это осуществление уголовного преследования и поддержание обвинения (возможно, обвинения, предъявленного в рамках следствия) или все-таки надзора (ч. 1 ст. 37 УПК РФ). Однозначно, что в рамках ст. 125 УПК РФ прокурор государственным обвинителем являться не может. Но и надзор в рамках ст. 125 УПК РФ осуществляться в том смысле, как его понимает Закон о прокуратуре, также не может. При этом, если ч. 4 ст. 37 УПК РФ обязывает прокурора в рамках судебного производства по делу при поддержании государственного обвинения обеспечивать законность и обоснованность последнего, то в рамках ст. 125 УПК РФ никаких обязательств не названо.
Соответственно, процессуальное равенство сторон изначально невозможно: в законе вообще отсутствует внятное понимание того, кто является сторонами, что, впрочем, косвенно подтверждает формулировка ст. 244 УПК РФ, указывая, на какие именно действия стороны имеют равные права.
Таким образом, приходится сделать вывод, что понятие прокурора как участника уголовного процесса в УПК РФ не сформировано. Это привело к тому, что функция обвинения возложена не на конкретного участника уголовного процесса, воплощающего в себе в рамках правосудия сторону обвинения, а на весь аппарат правоохранительных органов в целом, учитывая тот факт, что прокуратуре в соответствии с Законом о прокуратуре отдана главенствующая роль в организации работы правоохранительных органов. О том же свидетельствуют и конкретные полномочия прокурора, названные непосредственно в УПК РФ.
При таких обстоятельствах говорить, что в нашей стране осуществлен переход от репрессивного карательного уголовно-процессуального законодательства к демократическому, обеспечивающему реализацию базисных принципов судопроизводства международного стандарта, недопустимо.
Роль прокурора в уголовном процессе вкупе с программными установками Генеральной прокуратуры РФ - а именно они, а не УПК РФ обеспечивают деятельность прокурора, исходя из текста самого УПК РФ (п. 31 ст. 5) - нивелируют роль суда как органа, обеспечивающего равенство прав сторон, к тому же сам УПК РФ закрепляет всего лишь равенство сторон перед судом, а не равенство процессуальных прав (ч. 4 ст. 15).
Такие нормы, как реабилитация, отказ от уголовного преследования, назначение уголовного преследования (например, сформулированные в ч. 2 ст. 6 УПК РФ), являются по сути фикцией, так как для их реализации не предусмотрены правовые гипотезы в тех законодательных актах, которые регулируют деятельность органов прокуратуры.
С практической стороны ситуация еще чудовищнее. Прокурор обладает собственной КОМПЕТЕНЦИЕЙ КОМПЕТЕНЦИИ, имеет в руках рычаги давления на любого субъекта предварительного следствия, де-факто самостоятельно осуществляет принятие решений по любому вопросу предварительного следствия и имеет власть, соединяющую в себе круг полномочий, реализация которых не контролируема, не уравновешена и не сдерживаема никем, кроме вышестоящего прокурора. С учетом того что на каждого прокурора возложена обязанность по осуществлению уголовного преследования, система органов прокуратуры образует единый субъект уголовного преследования, выступающий в уголовном процессе под собирательным понятием "прокурор". Суд оказывается фигурой прикрытия и легализации реализации властных полномочий прокурора по фактическому осуществлению правосудия. При этом суд в любом составе, рассматривая дела по первой инстанции, лишен возможности противостоять "прокурору", так как за последним скрывается организация, в то время как суд - это всегда просто конкретный судья. Иными словами, сегодня противоборство в суде (особенно в том случае, когда суд принимает сторону защиты) де-факто происходит между личным и общественно организованным участником уголовного процесса (прокуратура).
В первом приближении к решению данного вопроса нужно отметить, что необходимо четкое законодательное (в рамках УПК РФ) определение статуса участника процесса со стороны обвинения по аналогии с защитой. Следует, наконец, изъять государственное обвинение из области компетенции государственного органа и передать его должностному лицу, круг обязанностей которого будет определяться законодательно установленным (в рамках УПК РФ) статусом участника процесса со стороны обвинения.
Мы полагаем, что, разделив понятия "государственный обвинитель" и "прокурор", законодатель сделает большой и важный шаг на пути структурирования правового государства в России.
По нашему мнению, государственный обвинитель, не имеющий отношения к прокуратуре и не поднадзорный ей как участник уголовного судопроизводства, - это тот элемент системы организации правосудия, который на сегодняшний день сможет в корне переменить ситуацию в пользу объективного, непредвзятого, справедливого судопроизводства в России.
Литература
1."НОВЫЙ ГПК: СТАТУС ПРОКУРОРА"
(Е. Артамонова)
("Законность", N 3, 2003)
2."О ФИГУРЕ И СТАТУСЕ ПРОКУРОРА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ"
(Р.П. Чернов)
("Адвокат", 2005, N 12)
3."ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОГО СТАТУСА ПРОКУРОРА КАК СУБЪЕКТА УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ ПРАВООТНОШЕНИЙ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН"
(И.В. Велиев)
("Современное право", 2006, N 2)
4. "СТАТУС МИЛИЦИИ ВОССТАНОВЛЕН ПРОКУРОРОМ"
(М. Петров)
("Законность", N 7, 2001)
5."СТАТУС ПРОКУРОРА В КООРДИНАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ"
(К. Амирбеков)
("Законность", 2005, N 10)