Законы Хаммурапи защищали также землевладельца-должника от излюбленной ростовщиками операции погашения долга путём передачи за долг всего ожидающегося урожая. Даже в том случае, если на эту операцию имелось “согласие” должника, закон расторгал подобную сделку, и купец-ростовщик получал с урожая лишь то, что покрывало долг и процент, а весь прочий урожай, зерно или плоды, получал землевладелец. Если наводнение или засуха уничтожали урожай должника, то он не был обязан возвращать в данном году заимодателю долг и проценты.
Мероприятия Хаммурапи по отношению к свободным беднякам, живущим подёнщиной, также преследовали цель некоторого облегчения участи последних. Согласно законам царя поденщик должен был получать наёмную плату на 30—40% большую, нежели в предшествующее время. Правда, на практике, как это видно из дошедших документов, этот закон не выполнялся.
Много статей законодательства Хаммурапи посвящено правам и обязанностям воинов, которые были основной опорой государственной власти. Государство было заинтересовано в том, чтобы сохранить наделы и скот, предоставленные воинам, от посягательств со стороны ростовщиков. Поэтому закон устанавливал, что купивший земельный надел или скот воина терял свои деньги, а воин сохранял, и то и другое. Только приобретённые воином путём покупки поле, сад или дом можно было отобрать за долги. Взрослый сын воина являлся законным наследником его надела. Если после смерти воина оставался малолетний сын, то вдова получала одну треть надела, чтобы иметь возможность вырастить будущего воина. Закон заботился о воинах, попавших в плен, указывая способы их выкупа и обеспечивая за ними право на земельный надел.
Воины, обеспеченные своим земельным наделом, были обязаны за это по приказу царя выступать во всякое время в поход. За отказ выступить или же за замену себя наёмником воин предавался смерти, а человек, заместивший его, получал его надел.
В сборнике законов Хаммурапи имеется ряд статей, регулирующих аренду земли или сада, игравшую, судя по многочисленным частноправовым документам, большую роль в земельных отношениях того времени. Плата за арендованное поле равнялась обычно одной трети урожая, что при плодородии долины Двуречья было не слишком высокой платой. При аренде на условиях отдачи половины урожая, сдававший в аренду обязывался участвовать в расходах или в работе по обработке поля. Сад, который давал больше дохода, сдавался за две трети урожая. Арендной платой ограничивались все обязательства арендатора по отношению к собственнику поля. Аренда была краткосрочной, не более чем на один или два года. На более долгий срок сдавалась в аренду ещё не освоенная земля. В этом случае земля сдавалась на 3 года с условием внесения арендной платы лишь в третий год, а поле, предоставленное для насаждения сада, сдавалось на 5 лет, и лишь на пятый год арендатор отдавал собственнику земли половину урожая.
Надлежит ещё раз отметить, что, судя по дошедшим до нас контрактам и другим документам, не все мероприятия Хаммурапи, направленные на облегчение положения экономически слабых свободных, проводились в жизнь. Поэтому даже во время его правления попытка укрепить экономическое положение рядовых свободных не имела большого успеха. Противоречие между бедными и богатыми продолжало существовать и развиваться наряду с противоречием между рабами и рабовладельцами.
Царское хозяйство и частное землевладение
Царь управлял храмовым хозяйством и черпал из него средства с такой же свободой, как и из доходов царского хозяйства. В царском и храмовом хозяйствах имелись, как и в прошлом, многочисленные рабы. Это были потомки царских и храмовых рабов времён прежних династий, а также военнопленные — добыча победоносных войн отца Хаммурапи, его самого, а позднее и его ближайших преемников. Государственных рабов, как кажется, держали в особых казармах, носивших название “дом узника”. Эти рабы выполняли часть общественных работ, и из них, а также из лиц, потерявших свои земельные наделы, рекрутировались так называемые “носильщики тростника”. Последние перебрасывались с места на место для выполнения работ. Однако собственного крупного полевого хозяйства цари теперь не вели, и царская земля раздавалась в пользование группам издольщиков (ишшаку). Общинники, владевшие землёй, привлекались к тем общественным работам, которые производились в непосредственной близости от их земельных участков. Мелкие землевладельцы были вынуждены работать сами, а крупные заставляли работать за себя своих рабов или батраков.
Значение царского хозяйства было велико и в области торговли и обмена, развивавшихся в пределах обширной территории, объединённой в одно государство завоеваниями Хаммурапи. Денежные отношения продолжали развиваться, а тем самым укреплялись частновладельческие отношения.
Частное владение землёй также продолжало развиваться и по существу уже мало отличалось от частной собственности. Способствовало росту частного землевладения и дальнейшее расширение царём Хаммурапи сети каналов. Его деятельность в этом направлении стала особенно интенсивной после победы над Римсином. Прорывая новые каналы, царь стремился восстановить земледелие на юге, сильно пострадавшее от ожесточённых войн предшествующих лет. Углубление и расширение ирригационной сети создавало условия, в силу которых увеличивалась пригодная для земледелия территория. Хаммурапи стремился к расширению садовых плантаций — очевидно, плантаций финиковых пальм, создававших одну из основ благосостояния страны. Закон допускал расширение садовой земли даже за счёт пахотной.
Семейные отношения
Законы Хаммурапи и соответствующие частноправовые документы отражают картину патриархального семейного права. Женщина становилась законной женой при условии заключения женихом письменного договора, обычно с отцом невесты, и уплаты выкупа. Патриархальная власть главы семьи на личность домочадцев простиралась вплоть до права отдавать их в качестве заложников за долги. Жена за неверность мужу подвергалась жестокой каре. В случае бесплодия жены мужу предоставлялась возможность брать себе побочную жену.
Замужняя женщина, однако, не была бесправна. Она имела своё личное имущество, сохраняла право на своё приданое, могла получить право не отвечать за добрачные долги мужа. В случае вины со стороны мужа жена имела право на развод, а муж, отвергавший жену без вины с её стороны, терпел имущественные убытки. По отношению к сыновьям власть отца также была несколько ограничена. Так, отец не имел права лишить наследства сына, не совершившего преступления; сын имел право обратиться в таком случае в суд.
Под влиянием тех правовых норм, которые были установлены на шумерском юге, начиная со времени Урукагины, и в законах Хаммурапи появились попытки учёта злой воли при определении наказаний за преступление.
Законы Хаммурапи и его письма, а также частные письма того времени, различные частноправовые и хозяйственно-отчётные документы показывают нам в действии те три “ведомства” восточной деспотии, о которых говорил Маркс: ведомство общественных работ (строительство, работы над ирригационной системой), ведомство ограбления собственных подданных (подати, налоги), ведомство грабежа соседей (война). О мощи деспотической власти вавилонского царя свидетельствует один из любопытнейших памятников вавилонской письменности — “Разговор господина с рабом”, в котором представитель рабовладельческой знати беседует со своим рабом о смысле жизни. Среди различных вопросов, затронутых в “Разговоре”, поставлен и вопрос о возможности восстания против царя. Раб, отвечая на этот вопрос, указывает на мощь царской власти, способной сломить любое сопротивление.
Действительно, мощь Вавилонского рабовладельческого государства во времена Хаммурапи была велика; оно держало в повиновении массы рабов и низы свободного люда, расширяло владения, унаследованные от предшествующих времён.